Нежный огонь любви - Джейн Кренц

— Что волки постоянно думают о сексе. Именно это нужно было от меня Удире? И вы считаете, что охрана гостиницы именно так истолкует наш неожиданный уход?

— Тебе уже надо было бы понять, что волки отнюдь не так возвышенны, как твои друзья с Клеменции.

— Дело не в утонченности или возвышенности, — ответила она, шагая за ним по вестибюлю гостиницы. — Дело в том, насколько данный предмет важен для человека. Секс для волков важнее, чем для голубей.

Расчет открыл дверную панель на ожидающем бегунке и запихнул в него сумки. Потом села Зельда. Он плюхнулся рядом с ней, набрал на пульте код порта и откинулся на сиденье в привычной непринужденной позе, скрестив руки на груди.

— Может, если бы секс был для голубей немного важнее, они смогли бы увеличить свою рождаемость. Всем известно, что у них рождается мало детей и население постепенно уменьшается. Если бы голуби время от времени не рождались у волков, то вам не хватило бы святош даже для одной Клеменции.

— Система прекрасно работает в том виде, какая есть, — твердо ответила Зельда. — Очень хорошо, что в голубиный род постоянно вливается новая кровь.

— Если на Клеменции все так прекрасно, то почему ты здесь?

Она смотрела через диазитовое окно бегунка на проносящийся мимо город. Когда-то его начинали строить по тщательно продуманному плану, но потом в нем смешались все архитектурные стили. И теперь город представлял собой клубок кривых улочек, где почерневшие от времени дома, построенные первыми поселенцами из надежного антракамня, соседствовали с современными сверкающими небоскребами из обсидиана. Этот строительный материал оказался очень распространенным в восточных горах. И очень дешевым.

Один рисковый архитектор построил целое здание из вездесущего флюорокварца — по мнению Зельды, оно получилось аляповатым и крикливым. Но с другой стороны, почти весь город был таким. Мешанина стилей и материалов утомляла взгляд Зельды, которая привыкла к правильным пропорциям и гармоничности, характерным для изящной и простой архитектуры Клеменции.

Улицы города быстро проносились перед Зельдой, пока она собиралась с духом, чтобы ответить на вопрос Расчета: раз он ей помогает — она обязана говорить ему правду.

— Вы не понимаете, Расчет, — тихо произнесла она наконец. — Я не могу вернуться на Клеменцию. Сейчас — не могу. Мне там нет места.

Скептически приподняв бровь, он повернулся к ней.

— Человек или родится голубем или нет, — мягко напомнил он. — И если ты не голубка, то тут уже ничего не поделаешь.

Она резко вскинула голову, и на мгновение в ее зеленых глазах вспыхнула решимость.

— Я найду способ стать одной из них, Тэйг Расчет, даже если для этого мне придется облететь всю звездную систему Девятой Строфы — и даже уйти за ее пределы! Я найду решение. Оно есть. Я уверена. Я с детства следила за этой легендой — и вот теперь наконец я отправлюсь ее искать.

Он непонимающе уставился на нее:

— Что искать? Какую легенду? Зельда прикусила губу.

— Он существует, Расчет. Инструмент, с помощью которого я смогу стать голубкой. Этот прибор сможет настроить мой ум на естественные закономерности и ритмы всего, что я вижу и к чему прикасаюсь. Может, он не совсем точно воспроизведет мышление настоящего голубя, но телепатический элемент воспроизвести сможет. И тогда я преодолею преграду, которая стояла между мной и тем миром, в котором я родилась. — Ее руки судорожно сжались. — У меня есть почти все, Расчет. Я получила подготовку и образование, я знаю все ритуалы. Я тщательнейшим образом изучила Килнианские законы и Правила безмятежности. Мне не хватает только способности входить в контакт с остальными и того интуитивного элемента, который является уникальным свойством любого голубя. Но я их получу. Или что-то очень похожее. Клянусь!

В бегунке наступило гробовое молчание. Расчет внимательно разглядывал напряженное лицо своей спутницы, а потом наконец спросил:

— Ты поэтому хотела лететь со мной? Ты ищешь легенду?

Она кивнула, сожалея, что не смогла промолчать:

— Легенду призраков.

— Не будь ребенком, Зельда! Существуют тысячи легенд призраков. И всех их придумали люди, которые прилетели в систему Девятой Строфы и обнаружили на Возлюбленной и Ренессансе весь этот хлам.

— Это не хлам! Это реликвии исчезнувшей цивилизации! А моя легенда основана на одной из них. В архивах я обнаружила слишком много свидетельств, подтверждающих их существование. Инструмент есть — и я намерена его найти. — Она осуждающе покачала головой. — Как вы можете называть это хламом?

Расчет иронично улыбнулся:

— Не сомневаюсь, что, когда первопоселенцы наткнулись на руины призраков, они, конечно, были сильно поражены. Но это было несколько столетий назад, а когда все увидели, как часто попадаются эти отбросы призраков, страсти поутихли. Даже голуби-археологи интересуются только самыми необычными находками. Их уже не волнует любой черепок или фигурка. Если в систему Девятой Строфы когда-нибудь прилетят туристы, то мы все разбогатеем, продавая этот хлам, но до тех пор ему грош цена. А легенды стоят еще дешевле. Мы сами придумываем их. Любой исследователь, которому на Ренессансе привидится кошмар, тут же сочиняет новую так называемую легенду. А среди рудокопов на ЧТД такие истории ходят' Твое счастье, что ты не слышала. Дьявол, даже здесь, на Возлюбленной, хватает неосвоенных земель, чтобы о них рождались всякие сказки. Гнаться за легендой, Зельда, это все равно что пытаться поймать лунный свет.

— Лунный свет, — отозвалась она, вспомнив о движениях танца, которые недавно «успокоили» Удиру, — меня ловить научили.

Расчет застонал:

— Надо было улетать, как только я доставил посылку на борт! Я так и знал, что делаю глупость!

— Тогда почему вы передумали и вернулись за мной?

— Когда я придумаю достаточно убедительный ответ, обязательно тебе скажу.

Тут бегунок начал тормозить: они приближались к зданиям порта.

Спустя несколько минут Зельда уже шла следом за Расчетом к небольшому почтовому кораблю. Подойдя к люку, Расчет набрал какой-то код на дистанционном пульте компьютера и на том приборчике, которым он обработал Удиру. Только потом он провел Зельду внутрь.

Как только они перешагнули порог, зажегся свет. Зельда остановилась, оглядывая маленькую, мучительно тесную каюту, и впервые подумала, что до сих пор плохо представляла себе проблемы, которые могут возникнуть, когда они с Расчетом будут жить в этом тесном помещении. А Расчет к тому же волк. Она все еще мучилась этим вопросом, как вдруг обшарпанный коврик у ее ног резко шевельнулся. Изумившись, Зельда посмотрела вниз и увидела, что среди ворса показались три ряда крошечных, похожих на иглы зубов. Она попятилась.