100 великих музеев мира - Надежда Ионина

Последнее правило не было «мертвой» буквой, сам Зевс как будто следил за исполнением его. Когда в древнюю эпоху некоторые народы Пелопоннеса стали небрежно относиться к этому правилу, появилась страшная чума, которая навела на всех ужас и раскаяние. Древние источники рассказывают и об афинянине Фриноне, который по дороге на Игры был задержан и обворован солдатами македонского царя Филиппа. Как только царь услышал об этом происшествии, он тотчас приказал удовлетворить все требования путника и торжественно поклялся, что в момент, когда происходило это злодеяние, объявление о празднике еще не было известно его подданным. Все собравшиеся считались гостями Зевса, и никто не хотел оскорбить олимпийского бога.

Очень многие приходили сюда пешком, как делал это, например, знаменитый философ Сократ. Однажды несколько ленивых афинских граждан высказали ему свой ужас при мысли отправиться в Олимпию пешком. Сократ так ответил одному из них: «Любезный друг! Что ты боишься этого пути? Подумай, разве ты не ходишь в продолжение целого дня взад и вперед по своему дому? Путешествуя, ты ведь будешь гулять, потом обедать, потом снова гулять, поужинаешь и, наконец, отдохнешь. Разве ты не знаешь, что, сложив все свои прогулки здесь дома в течение пяти или шести дней, ты легко доберешься в этот срок из Афин в Олимпию».

Олимпийский праздник длился пять дней, и каждое утро начиналось с принесения жертв Зевсу. Хищные птицы относились с уважением к жертве, помещавшейся на великом алтаре. Мухи же не признавали никакой святыни, пока не найдено было средство, как избавиться от них. Мифы рассказывают, что однажды Геракл приносил в Олимпии жертву на великом алтаре Зевса. Множество мух напало на героя, который тут же под роем надоедливых насекомых соорудил алтарь нового бога — Апомия (Мухогонителя) и принес ему жертву. С тех пор элейцы, следуя примеру Геракла, начинали свои жертвоприношения с того, что закалывали быка богу Мухогонителю, чтобы он не допускал мух кощунственно прикасаться к священной жертве Зевса.

Долгое время на стадионе, который с трех сторон был огорожен пологой насыпью, проводились только спортивные соревнования, где чествовалось главным образом развитие человеческого тела, ловкости и силы. Хотя картина Игр менялась сообразно эпохам, но первый день всегда начинался с состязания в беге. Этот вид спорта считался у греков самым древним и почетным упражнением. В состязаниях по бегу время не учитывалось: побеждал тот, кто первым достигал финиша.

Южнее стадиона располагался ипподром, где происходили состязания на конях и колесницах. Конные ристалища были одним из любимых видов соревнований. Здесь не было современных тотализаторов и денежных призов. Греки чувствовали настоятельную потребность в зрелищах, находили в них для себя эстетическое удовольствие, поэтому человек и конь неизбежно возбуждали интерес у собравшегося народа. Кроме того, тут (как и везде) примешивались патриотические чувства: каждый желал, чтобы победил именно его город.

Хотя Греция считалась матерью поэзии и искусств, тем не менее, на какое-то время она упустила в своих программах чествование ума — этого величайшего из всех божественных даров. Древние философы были этим крайне недовольны, а Ксенофан прямо заявлял, что дурно и несправедливо ставить телесную силу выше мудрости. Если гражданин получит приз в борьбе, от этого город, в котором он живет, не будет лучше управляться. От того, что он будет слушать овации в Олимпии, в его родном городе закрома не наполнятся зерном.

Постепенно искусства все сильнее и сильнее стали занимать умы на Олимпийских празднествах. Здесь образованные люди излагали гражданам научные, художественные и литературные обзоры, а ученые сообщали им о своих новейших открытиях. Так, во времена Перикла астроном Энопид (из Хиоса) объяснил на Олимпийских играх свой новый метод летоисчисления и пожертвовал в Альтис бронзовый стол, на котором было изображено движение небесных светил, рассчитанное на 59 лет.

Живописец Зевкис появлялся среди народа в пурпурной одежде, на которой читалось его имя, искусно вытканное золотыми буквами. Постепенно художники стали выставлять в Олимпии свои живописные картины. Лукиан, например, видел здесь знаменитую картину Аэтиона, на которой было изображено бракосочетание Александра с Роксаной.

Во все праздничные дни один за другим следовали и литературные выступления. Поэты, ораторы, философы, историки читали свои произведения на ступенях портиков или храмов, откуда многочисленные собравшиеся могли слушать и слышать их. Олимпийские игры создали славу Геродоту. Когда он прочел главы из своей «Истории», слушатели были так восхищены, что каждой из девяти его книг дали имя одной из девяти муз. С этих пор Геродот стал знаменит более, чем некоторые искусные спортсмены.

…Сегодня священная Олимпия соединена с миром автобусом, железной дорогой и поездом Можно попасть в Олимпию и на машине — через «счастливую Аркадию», осмотрев по дороге руины «златообильных Микен» и могучие стены Тиринфа. Вокруг ее священных руин образовался туристический центр и великолепнейший археологический парк, полный античных обломков, лежащих в зарослях папоротника. В его безлюдных чащобах покоятся тысячелетия, и кажется, что время здесь застыло навек…

Бессмертные руины Персеполя

Деяния персидского царя Дария столь многочисленны, что перечислить их все просто невозможно. Он вел войны, ходил походом в Египет, пытался покорить скифов и даже нанести удар могущественным Афинам, укреплял границы своего обширного государства, простиравшегося от Босфора до Инда, от Каспийского до Средиземного моря и Персидского залива Дарий издал много законов (в интересах знати), сосредоточил в своих руках огромные ценности, покровительствовал торговле.

Особое внимание Дарий уделял строительству. По его повелению сооружались дороги, в том числе та, которая вела от Эгейского моря в Сузы, дорога из Вавилона в Бактрию (сегодняшний Афганистан) и далее к индийской границе. Дарий основал знаменитую резиденцию в городе, который древние греки называли Персеполисом.

Персеполь — уникальнейший памятник древнеперсидской архитектуры VI–IV веков до н. э. Его грандиозные и величественные дворцы украшали рельефы на огромных гранитных плитах, разноцветные изразцы, монументальная скульптура. Неумолимое время, стихийные бедствия, бесконечные войны подтачивали древние памятники, стирали с них краски, и вместе с ними исчезали творения великих мастеров Персеполь погиб от пожара во время похода на Средний Восток Александра Македонского.

В 1965 году в Иране была создана Национальная организация по охране памятников культуры, принят ряд законов о сохранении исторических мест, взяты на учет все сокровища национального искусства, разработаны планы восстановления архитектурных памятников, общественных зданий и частных домов, имеющих художественную ценность. И в первую очередь это относится к древнейшей иранской столице Персеполю.

Сами иранцы называют Персеполь «Тахтэ Джемшид» — «Трон Джемшида», легендарного персидского царя. Легенду эту пересказал в своей эпической поэме «Шах-намэ» Фирдоуси. Джемшид предстает в ней могущественным и мудрым царем, он обладает волшебной чашей, которая отражает весь мир, Джемшид — герой, способный творить чудеса.

Приказывал Джемшид, — покорный бесПрестол вздымал с вершины до небесДжемшид казался в воздухе висящим, —Царь на престоле солнцем был палящим.

Народная молва приписывала Джемшиду и основание Персеполя. Однако найденные при раскопках глиняные таблички свидетельствуют, что Дарий основал свой загородный дворец посреди долины, вплотную примыкающей к скалистой горе Кух-и-Рахмат — «Горе милостей». Постройки Персеполя были воздвигнуты на гигантской платформе размером 500х350 метров, а высота ее равнялась двадцати метрам. Внутри платформы были проложены водопровод и система канализации.

Огромная монументальная лестница со 106 ступенями восьмиметровой ширины, каждая из которых вытесана из цельного каменного блока, вела к сооружению, известному под названием «Ворота всех народов». Это был большой зал квадратной формы с четырьмя резными колоннами. Через эти «Ворота» некогда проходили к Дарию с дарами посланцы покоренных им народов.

Отсюда же путь вел в Ападану — парадный дворец, построенный во времена Дария I и его внука Ксеркса. Величественная и богато украшенная Ападана считалась образцом зодчества той эпохи, жемчужиной древней персидской архитектуры. Это был огромный квадратный зал, каждая сторона которого равнялась восьмидесяти пяти метрам. Своды Ападаны опирались на 72 каменные колонны, на которых искусные мастера вырезали барельефы, воспроизводящие сцены придворной жизни.