Полководец и Охотница (ЛП) - Карвен Анна

Скверна в нем была слишком сильной для этого. Демоническая черта Акуны была не просто мифом.

Именно она делала их грозными воинами. Поэтому его вид никогда легко не сдавался ранениям и ядам.

Инуи не нанесла смертельный удар, но, опять же, он знал, что она этого не сделает.

Он внушил ей достаточно сомнений, вместе с искушением.

Дартан ничего не мог с собой поделать: уникальное сочетание смертоносности и красоты пробудило его так, как никто другой не смог бы. Тот факт, что она пыталась убить его… и была так близко… сильно его возбуждал.

Никогда прежде женщина не вызывала в нем такие чувства.

Дикая.

Отчаянная.

Интригующая.

Она была быстрой, сильной и опасной, почти способной сразиться с ним, и он обнаружил, что очень сильно этого хочет.

Инуи не пыталась убить его назло. Она не была фанатиком, одержимым уничтожением дьявола Акуны.

Она его не ненавидела.

И он чувствовал ее притяжение к себе.

Ее сомнение, сожаление, когда она оставляла его здесь.

Так что Дартан собирался лежать на жестком деревянном полу, ожидая, пока яд перестанет действовать, не в силах даже пальцем пошевелить. Это больше не имело значения. Ничего не имело значения. Он чувствовал себя слишком хорошо. Эффект Черного Колокольчика был так же хорош, как любой наркотик, который можно найти в домах удовольствий Фортуны.

Он вспомнил, как обжигало тело убийцы под шелковым платьем. Костюм иканы выглядел на ней нелепо, но Дартан использовал свое воображение, чтобы представить, как бы она выглядела под всей этой краской.

Инуи была неистовой маленькой штучкой, с деликатным вздернутым носиком и кошачьими глазами темного зеленого цвета. Он был прав насчет их цвета.

Они напоминали ему глубокий лес, густой и непроходимый. Ее розовые губы были окрашены в багряный цвет. Он вспомнил, что они были слегка приоткрыты, с намеком на розовый оттенок, искушавший его.

О, этот яд был хорош. Мысли Дартана фантанировали похотью.

Он был парализован и погружен в беспомощное блаженство. Это казалось ошеломляюще удивительно. И Дартан понял, что, по крайней мере, одна часть его тела не была парализована. Его член был жестким с того момента, как она вошла в дверь, когда Дартан ощутил ее легко узнаваемый запах и малейший струйку кви, который она так старалась подавить.

Она не сможет спрятаться от него. Он ей это пообщеал.

Дартан пытался подвинуть ногу, когда открылась дверь. Появился Виксон, застыв в движении, с круглыми от шока глазами.

— Милорд. — он бросился к Дартану. — В чем дело? Что с вами случилось?

С огромным трудом Дартан смог ответить.

— Я в порядке, — прохрипел он. — Приведи Кайтеша.

— Вы хотите, чтобы я привел Амуну? Но… — Виксон начал протестовать, его тон голоса говорил о его страхе перед убийцей. Никто не любил прерывать Кайтеша.

— Сделай это. — Дартан выговаривал каждое слово с колоссальным усилием. Виксон кивнул и убежал, оставив Дартана изучать изношенный деревянный пол. Долго ждать, пока яд выйдет из организма.

Он пошлет Кайтеша выследить неуловимого убийцу. И как только он найдет ее, то покажет, что на самом деле значит вызвать гнев полководца Акуны.

Она не убила его, но успешно зажгла двойной огонь его ярости и похоти.

Это было смертельное сочетание.

Не имея возможность двигаться, Дартан Чул, лежа на твердом, холодном полу, решил, что еще не закончил с женщиной Инуи.

Сейчас его очередь охотиться.

Глава 8

Должно быть, Дартан отключился. Когда он снова открыл глаза, то увидел перед собой две пары ног. Мягкие кожаные туфли Виксона нервно дергались. Он узнал черные кожаные ботинки Кайтеша.

Хозяин указанных ботинок присел на корточки.

— Оставьте нас, Виксон. — Виксон исчез без дальнейших вопросов.

— Ты дал себя отравить. — тон Кайтеша был сух. — Ты становишься слишком мягким, брат, или безумие Акуны настигло тебя.

— Пошел ты, брат. — Дартан напряг глаза, мельком разглядев лицо Кайтеша. Может, ему и привиделось, но уголок рта убийцы поднялся вверх, словно от веселья.

Он слишком хорошо знал Кайтеша. Ублюдок смеялся над ним.

— Виксон сказал мне, что это была женщина. Никогда бы не подумал, что ты потеряешь голову из-за женщины, Дартан.

— Я лежу на полу отравленный, Кай. Имей совесть.

— Это не убьет тебя. Не с твоей кровью. — Кайтеш пожал плечами. — Чем она тебя отравила.

— Черный Колокольчик.

— Хм. — Кайтеш поднял одно из век Дартана. — Ты не сможешь пошевелиться до заката. Бьюсь об заклад, ты сейчас хорошо себя чувствуешь.

— Прекрасно. — Дартан засмеялся. Ничего не мог с этим поделать. Ситуация была слишком комичной.

— Ты же знаешь, что противоядия нет. — он поднялся и встал за спиной Дартана. Кайтеш обхватил его руками и поднял в сидящее положение, затем протащил по полу до стены, чтобы та его поддерживала. Дартан знал о каждом звуке, каждом движении, его чувства обострились до предела.

Проблема была только в том, что он не мог двигаться.

Но ему было все равно. С Кайтешем здесь он в безопасности. Брат был единственным человеком, которому он полностью доверял в этом мире.

Он восстановил некоторую степень контроля над мышцами шеи. По крайней мере, мог держать голову высоко. Правый глаз Дартана начал дергаться. Возможно, это был эффект яда, который начал выходить из организма.

— Когда ты закончишь злорадствовать, брат, у меня есть для тебя работа для тебя.

Подняв бровь, Кайтеш сел рядом с Дартаном. Он поднял свой изогнутый меч и положил его на пол. Кайтеш был одет в свободную, черную мантию, которые были так характерны для Акуны. Его длинные, черные волосы были связаны в высокий пучок. Он уставился на Дартана спокойным, непроницаемым взглядом.

— Ты хочешь, чтобы я убил ее?

— Нет.

— Когда она узнает, что ты жив, то попытается снова. Так поступают Инуи.

— Я знаю. — Дартан закрыл глаза, вспоминая прикосновение тела женщины-убийцы к его, о том, как они подходят друг к другу, о том, как она вжимала свое тренированное тело в него. Это было почти идеально.

Не считая того факта, что она отравила его смертельной дозой яда.

— Ты сражен, брат.

— Заткнись, это просто яд. — Дартан хотел сидеть здесь и думать о ней, пока последняя капля яда не выйдет из его тела. Но также он был полководцем своего племени и не мог позволить себе терять бдительность. Мечтать о женщинах… даже об одной… было уделом гормональных подростков.

С большим усилием он поборол ложную эйфорию и чувство отрешенности, которое принес Чёрный Колокольчик, и нашел рассеянные усики своего кви. Дартан окружил себя своей аурой в поисках ледяного центра управления в своем разуме, который так хорошо служил ему в прошлом.

Он служил ему, когда работорговцы из племени Эратеа привязали его к столбу и избили плетью, оставив на солнце в течение трех дней и ночей без пищи и воды. Служил ему, когда он терпел порочность своих Эратеанских хозяев, вынужденный сделать немыслимое.

Его детство было далеким от того, каким оно должно быть. Акуна были изгнаны из своей родины Эратеанцами, проданы в рабство или вынуждены скрываться в лабиринтной сети пещер и туннелей под горами Эскара.

До прихода Эратеанцев люди Дартана процветали в скалистых, скрытных горах своей покрытой льдом родины. Любой Акуна жаждал диких ветреных склонов и бесконечно синего неба. И им нужно было наслаждаться азартом охоты, преследовать диких горных кошек и мелких драконов, чтобы найти выход для жажды крови Акуны. Если жажда крови подавлялась слишком долго, Акуна страдали от особого вида безумия.

Они называли его скверной, и никто не мог его объяснить, кроме теории, что в родословной Акуны был демонический предок. Некоторые говорили, что они унаследовали кровь Инкату, самого Бога Смерти.

Скверна Дартана оказалась сильнее, чем у других. Он исцелялся лучше. Был больше, быстрее и сильнее. И сначала, когда появилась жажда крови, ему было трудно это контролировать. Но со временем он научился подавлять ее, направлять свой гнев.