Влюбленные - Элинор Арнасон

— Только то, что уже делаем.

Тогда она замолчала, не спуская глаз с птиц.

Зима давно уже наступила, когда ее близкие удостоверились, что она забеременела. К тому времени нанесло много снега, а зима выдалась лютая. И Эйх Шовин остался у них до весны, хотя больше она уже не проводила с ним времени. Иногда видела — издали.

Когда снег стаял и дороги подсохли, он уехал на своем цине с компанией ее родичей, которые возвращались на войну. В этот день она приболела и не видела, как он уезжал.

Дети родились в пору жатвы: два мальчика, большие и здоровенькие.

Старшего назвали Цу, традиционное имя в роду Ахара, младший получил имя Эйхрит, что значит «происходящий от Эйха».

Она кормила их грудью весь первый год, как было принято в те времена, а потом отдала одной из своих сестер и вернулась к прежним привычкам. Но охота уже не так ее влекла. Ей не хватало спутника, и она не чувствовала себя в полной безопасности, как прежде. Что, если в речную долину забредут другие разбойники? Она вновь решится убить? Или они решат убить?

Постепенно она уподобилась другим женщинам, хотя совсем такой, как они, не стала. Все еще любила одиночество и не утратила вкус к верховой езде. Но теперь она ездила по тропам среди возделанных полей и смотрела на нивы и луга. А за оружие бралась обычно лишь для того, чтобы разделаться с каким-нибудь диким животным, вредившим стадам или полям ее семьи.

И, хотя особого материнского чувства в ней не было, она не смогла полностью отдать близнецов в руки родственниц. Может быть, окажись они обычными, она перестала бы о них думать, но оба были умны и во всем впереди других детей.

Когда им исполнилось два года, семья вновь случила ее. На этот раз с мужчиной из малого рода, приверженного Ахаре.[6]

Он был плотного сложения и красив, с прекрасным глянцевитым мехом, и проделывал то, что от него требовалось, с решимостью и умением. Но явно чувствовал себя с ней неловко и предпочитал проводить время с ее родичами. Хрустальные Глаза испытала разочарование, хотя и бессмысленное. Он вел себя, как полагается, и был неизменно учтив с ней. Она забеременела почти сразу и родила девочку, которая унаследовала плотное сложение отца и его прелестный мех. Так чем же это совокупление могло разочаровать?

Со временем это совокупление принесло еще благо: сестру этого мужчины, такую же плотную и красивую, как ее брат, и (в отличие от него) чувствовавшую себя с женщинами очень хорошо. Хрустальные Глаза познакомилась с ней на празднике, и они влюбились друг в друга. Это (сообщает нам автор) стало не просто постельной связью.

Тут важно указать, что хвархаты считают женщин менее романтичными и более разборчивыми в любовных связях, чем мужчин. Живя на периметре, мужчины располагают и досугом и возможностями для любви. Но женщины живут внутри семьи, окружены близкими, которым обычно и отдают свои лучшие чувства. Для женщин сексуальная любовь, как правило, ограничивается краткими совокуплениями на праздниках или долгими отношениями на расстоянии, когда любящие время от времени гостят друг у друга, но разлука длится несравненно дольше.

Иногда влюбленные женщины поселяются вместе, и в современности это случается гораздо чаще. Ретрограды считают это еще одним свидетельством того, как общество идет ко всем демонам. Что произойдет с Людьми, если женщины начнут томиться, вздыхать и цепляться друг за друга, точно мужчины? Кто будет заботиться о семье и детях?

Но в век Эйх Манхаты такая женская привязанность вне семьи была редкостью, но тем не менее подобное случалось, и автор повести, которая, видимо, решила нарушить каждое правило романтической литературы, снабжает свою героиню возлюбленной, которая ради нее готова оставить родной дом. Этой женщине, сообщает автор, была присуща сильная потребность в материнстве, своих детей у нее не было, и дети Ахара Паи нравились ей больше собственных племянников и племянниц.

Не исключено, что возлюбленная введена в повесть ради счастливой развязки. Хвархаты требуют счастливых концов в беллетристических произведениях, хотя их представления о том, что такое счастливый конец, не всегда совпадают с понятием землян. А, может быть, любовница понадобилась автору, чтобы шокировать и смущать читателя.

Хрустальные Глаза случали еще три раза. Всякий раз с новым мужчиной из нового рода. Автор называет эти роды, но читателю-землянину они ничего не скажут. Два были влиятельными, а один — прилипала. Дети — еще две девочки и мальчик — родились достаточно здоровыми, чтобы их сохранить, и все выросли с хорошими задатками, хотя с близнецами сравниться не могли. Те были особенными: быстрыми, ловкими, умными, настойчивыми, доброго нрава и обаятельными.

— Виден дух Эйх Манхаты, — говорили ее родственницы.

Нет, думала она. Ум и добрый нрав они получили от Эйх Шовина. Как и обаяние, хотя мальчики умели добиться, чего хотели, и от мужчин, а не только от женщин.

Иногда до нее доходили вести о Шовине. Теперь он интересовал ее родню. Он продолжал вести жизнь, как прежде: часто покидал армию для выполнения контрактов, заключенных его семьей. Насколько было известно, он не потерпел ни единой неудачи. А зачатые им дети были сильными и здоровыми. Трудные годы детства для них проходили легко. Ее близкие прозвали его Прародителем, и вскоре его начали называть так все.

На войне он отличался меньше. Нет, воин он не плохой, говорили его родичи, но от близнеца Эйх Манхаты они ожидали другого — «от того, кто сразил в долине четырех разбойников. Ха! Вот это был подвиг! Мы все еще рассказываем людям про это чудо! Но ничего похожего он с тех пор не совершал».

Когда близнецам исполнилось четырнадцать, в Таиханине устроили праздник. Хрустальные Глаза отправилась на него с другими женщинами и в сопровождении достаточной охраны из мужчин, хотя война теперь отодвинулась на восток и между ними и ближайшим противником лежала вся Ахара, весь Эйх. Младшие дети остались дома, как и ее возлюбленная, но близнецы уже достаточно подросли, и они взяли их с собой на праздник.

В пути они однажды вечером доехали до постоялого двора. Там уже остановились какие-то воины. Оказалось, что из Эйха. Один ее двоюродный брат отошел поговорить с ними, а вернувшись, сказал:

— С ними там Эйх Шовин. Я пригласил его к нам. Он ведь никогда не видел своих сыновей.

И вскоре в свет костра сынов Ахары вошел Эйх Шовин. Он заметно постарел — был по-прежнему высок и худощав, но походка стала деревянной. Мех на плечах и предплечьях был теперь серебристо-серым. Но, увидев ее, он улыбнулся — и улыбка осталась прежней: быстрой и ласковой, необычной для мужчины Людской расы.