Я больше не одна - Джерри Хилл

– Когда я была маленькой, я думала, что у моего отца просто плохой характер. Он часто шлепал меня, чтобы научить держать язык за зубами. Но когда я подросла, мне было девять или десять, я поняла, что он все время ищет причину, чтобы ударить. Не только меня, но и мать тоже. Особенно ее.

Шон нахмурилась, и Сьюзан пожалела, что подняла эту мучительную тему. Теперь ее проблемы казались незначительными.

– Мне было одиннадцать, когда моя мать наконец-то ушла от него. Мы приехали в приют, обе окровавленные и с ушибами, – рассказывала Шон голосом, надтреснутым от воспоминаний боли и страха.

– И я очень боялась, что мама вернется к нему, – прошептала она. – Но та женщина, консультант, осталась с нами, она все время говорила с моей матерью, помогала с полицией, нашла нам жилье.

– Мне жаль, что я спросила, – прошептала Сьюзан. – Ты не обязана мне рассказывать.

Шон смущенно вытерла слезу.

– Это было за восемь месяцев до того, как моя мама встретила Бобби.

Шон подняла глаза, пытаясь улыбнуться.

– Ты хочешь услышать всю историю, или мне остановиться?

– Я не хочу заставлять тебя снова это пережить, – сказала Сьюзан. – Я спросила только потому…

– Потому что ты много рассказала о себе, а я ничего, – закончила за нее Шон.

Сьюзан кивнула, удивляясь тому, с какой легкостью они угадывают мысли друг друга.

– Некоторых женщин привлекают жестокие мужчины. Моя мать была одной из них. Бобби был… злым, – прошептала Шон.

– Он тебя насиловал? – ужаснулась Сьюзан.

– Мне было шестнадцать, когда побои сменились приставаниями. Поначалу я радовалась, что он перестал меня бить. Но в тот день, когда он попытался меня изнасиловать… я отбивалась всем, что попадало под руку. О Боже, я ненавидела свою мать, – призналась Шон. – Я ненавидела ее за то, что мы жили с Бобби, за то, что она была слабой, что она работала по ночам и оставляла меня с ним одну, – остановившись, Шон тихо добавила. – И я ненавидела ее за то, что она позволяет ему издеваться над собой тоже.

– И что ты сделала?

Шон пожала плечами.

– Оставалась у друзей, спала на улице. Я приходила домой только, когда его не было дома, чтобы взять одежду, немного денег и еды. Я бы умоляла ее уйти. У нее была хорошая работа, она была медсестрой в больнице, он был ей не нужен. Но я не уверена, что она бы мне поверила. Он всегда отрицал, что приставал ко мне.

Шон подняла глаза, и Сьюзан увидела ее слезы в свете костра, ей вдруг стало так грустно из-за той боли, которую пришлось пережить Шон.

– Знаешь, что она мне сказала? – доверилась она. – Но он же любит меня.

Сьюзан не знала, что ответить, и предпочла промолчать. Через несколько минут Шон продолжила.

– Тем не менее, я смогла закончить школу с маминой помощью, и работая в кафе быстрого питания. После школы я подала документы в колледж. Все, чего я хотела, это найти работу и уехать в другой город. Мне еще не исполнилось девятнадцати, когда я узнала, что мой отец умер. Он не был женат и оставил мне дом, свой бизнес и большую страховку.

– Это благородно с его стороны, – сухо заметила Сьюзан.

– Да. Я хотела послать адвоката к черту, – вспомнила Шон, как она злилась. – Но я образумилась. Я решила, что он мне должен.

– Я догадываюсь, ты бросила учебу, – спросила Сьюзан.

Шон ухмыльнулась.

– Это было время развлечений, – призналась она. – Но я не бросила. Не тогда, – добавила она изменившимся голосом.

– И что же случилось дальше? – тихо поинтересовалась Сьюзан, уже зная, что это связано со смертью ее матери.

– Это произошло раньше, чем через месяц, – медленно произнесла она. – Мне позвонила мама. Она говорила, как устала от всего этого. Она больше не могла это выносить.

Сьюзан сидела молча, боясь услышать продолжение.

– Она сказала, что любит меня, что ей жаль, что все так получилось, и что она не хочет умирать одна, – шепотом закончила Шон. – Следующее, что я услышала, был выстрел, – пробормотала она.

– О Господи, – вырвалось у Сьюзан. – Шон, мне так жаль.

Она подошла к Шон, обняв ее обеими руками, и вслушиваясь в ее тихий плач.

– Когда туда приехала полиция, Бобби был уже мертв. Она убила его перед тем, как позвонить мне.

– Хватит, – попросила Сьюзан. – Достаточно на сегодня.

Она укачивала Шон, как свою Лизу. Она еще не забыла, как утешают матери. Пока Шон рыдала, Сьюзан поразила мысль, что они совершенно посторонние друг другу люди, просто их дороги пересеклись. Но она открыла Шон свои секреты, которые никогда бы не рассказала никому. Взамен Шон поделилась самым сокровенным, тем, что прятала в себе много лет. Как случается то, что двое чужих людей вдруг чувствуют себя старыми друзьями?

Глава пятая

– Ну, и тогда ты начала проходить терапию? – спросила Сьюзан на следующее утро, когда они гуляли по лесу. Шон приехала как раз на кофе, как и обещала.

– Ты шутишь? – Шон погладила Алекса.

– Я пыталась потратить все деньги, которые мне достались.

– И тебе удалось?

– Ну, скажем, у меня было много друзей в то время, – ухмыльнулась Шон.

– Девушек?

– О да! Много девушек. – Теперь Шон могла над этим посмеяться. Кажется, это было в прошлой жизни. Остановившись, она обернулась к Сьюзан.

– Удивительно, что я выжила.

– Расскажи мне, – подбодрила Сьюзан, чувствуя, что Шон нужно поговорить об этом.

– Я бы рассказала, если ли бы помнила хотя бы половину, – отвернувшись и уставившись на деревья, произнесла она. – Однажды утром я проснулась и увидела небо. Я находилась в поле… вроде пастбища, там стояла корова и смотрела на меня. Когда я поднялась, я не представляла, где нахожусь. Я нашла машину в ста ярдах у дороги, закрытую, ключи в моем кармане, – она посмотрела на Сьюзан.

– До сих пор я не представляю, что случилось тогда ночью. Я отправилась туда, где мне когда-то помогли. В приют, как ты его назвала. Они дали мне консультанта и врача, и возможно, я обязана им жизнью, – призналась Шон.

– Я думаю о Лизе, – сказала Сьюзан. – Ей сейчас девятнадцать, и я не могу представить, как бы она прошла через все то, что ты перенесла.

– Это было… очень трудно, особенно в том возрасте, – подтвердила Шон. – Я стала само разрушительной, как будто, хотела умереть, не нажимая на курок.

– Мне очень жаль, – в Сьюзан заговорили материнские чувства, когда она протянула руку, чтобы успокоить Шон.

Шон искренне улыбнулась, продолжая рассказ.

– Это была другая жизнь. Как будто, я превратилась в иного человека, – тихо проговорила она. – После шести месяцев терапии я снова записалась в колледж. Я потратила все до последнего пенни из страховки отца, но у меня оставались его бизнес и дом. Я не дотронулась до денег Бобби и мамы. Я не хотела. Мой консультант убедил меня инвестировать их, говоря, что может через годы я смогу их принять. Я продала бизнес и дом и нашла напористого брокера, который сказал, что компьютерное производство сильно поднимется, – рассмеялась Шон, вспоминая, какой была молодой дурочкой.