Семь звезд - Ким Ньюман

— Силы небесные, — воскликнул Конан Дойль.

— Войдя в комнату, мы увидели именно эту картину, — сказал Уинтроп.

— Когда наша машина подъехала к дому, я услышала странный звук, — рассказала Катриона, — похоже, какое-то насекомое.

— Выглядит так, как будто пастора ужалил целый рой пчел.

Уинтроп вспомнил, что раньше сэр Артур занимался врачебной деятельностью.

— Может, мистера Хаскинса отравили? — спросил Эдвин.

— Если так, то человек, сделавший это, замел следы преступления, — ответил сэр Артур, с деловым видом поворачивая из стороны в сторону распухшую голову священника. — Нет ни кружки или стакана с расплескавшейся жидкостью, ни наполовину съеденного печенья, ни следа укола на коже. Лицо и грудь распухли, а руки и, готов поклясться, ноги не изменились. Не знаю, что именно его ужалило, но сделало оно это через ранку в горле.

На черной коже виднелось маленькое отверстие.

Словно пастора ударила ядовитая молния.

В корзине возле дивана сэр Артур нашел оранжевое одеяло и накрыл им тело священника. Обтянутое материей, раздувшееся лицо Хаскинса казалось еще более ужасным.

— Девочка утверждает, что с пастором произошло «странное превращение», — подал голос Уинтроп.

Только сейчас сэр Артур вспомнил, что в комнате находится еще и девочка.

— Это и есть Роза? Она заговорила?

Девочка, снова погруженная в изучение книги, хранила молчание. От ребенка ее возраста вряд ли кто-то мог ожидать особой заинтересованности в делах взрослых.

Если, конечно, ей действительно было столько лет, на сколько она выглядела.

Сэр Артур подошел к девочке и начал внимательно ее рассматривать. У писателя, сохранившего хладнокровие при виде изуродованного тела священника, дрогнули руки, когда он коснулся волос девочки. Кончиками пальцев Конан Дойль дотронулся до серебряной ленточки, которая перехватывала кудряшки ребенка, и тут же в ужасе отдернул руку.

— Деточка, — произнес сэр Артур со слезами в глазах, — какие чудеса ты повидала? Какую надежду ты можешь вселить в нас?

Поведение писателя оказалось не тем беспристрастным допросом, который ожидал услышать Уинтроп. Эдвина глубоко тронули нахлынувшие на пожилого человека эмоции. Сэр Артур потерял на войне сына, а спиритические сеансы давали не только утешение, но и необходимое обоснование его вере в потусторонний мир: как и Холмсу, писателю нужны были доказательства.

Предполагаемая Роза играла теперь роль маленькой королевы, которая презрительно окидывала надменным взглядом своего старого верного рыцаря. Сэр Артур встал возле ее ног на колени и взглянул в лицо девочки.

— Вы знаете о Маленьких Человечках? — спросила она.

7

Подарок эльфов

Катриона ехала в Ангельские Дюны с уверенностью, что девочка не произнесет ни слова, но теперь, к ее удивлению, ребенок становился очень разговорчивым. Сэр Артур расспросил Розу о Маленьких Человечках, которые, по ее словам, оказались больше похожими на эльфов, нежели на ангелочков. Катриона подумала про себя, не принадлежит ли их героиня к числу детей, подстраивающихся под взрослых, в компании которых они находятся: упрямые с одним дядюшкой и послушные с другим. Девушка чувствовала, что девочка очень хитра и делает все с большой осторожностью, но в то же время манера ее разговора постоянно менялась.

Всего несколько лет прошло с тех пор, как имя сэра Артура Конан Дойля, чьи книги в библиотеке любого англичанина считались признаком хорошего вкуса, стало ассоциироваться с весьма непривлекательным делом эльфов из Коттингли. Две маленькие девочки, чуть постарше Розы, не только утверждали, что регулярно общались с крошечными человечками, но и демонстрировали фотографии этих существ (впоследствии, кстати, оказавшиеся подделкой). Однако сэр Артур счел фотоснимки подлинными и настолько воодушевился рассказами, что даже написал книгу «Пришествие эльфов». Хотя обман разоблачали уже несколько раз, сэр Артур упрямо стоял на своем. Катриона чувствовала жгучую потребность писателя в вере, его желание внести в свой мир магическое и сверхъестественное, которое зарекомендовало бы себя как непререкаемую истину.

— Я ушла с Маленькими Человечками, — сообщила девочка, — и жила в их доме на небе. Он находится в облаке и похож на дуплистое дерево с переплетающимися корнями и ветками. Мы все могли летать или просто парить. На небе нет верха или низа. Маленькие Человечки играли со мной каждый день и подарили на прощание серебряную ленточку.

Девочка повернула голову, демонстрируя свое сокровище. Катриона уже давно заметила ленту.

— Роза, могу я взглянуть на твою ленточку? — попросил сэр Артур.

Катрионе стало не по себе: прежде чем расспрашивать ребенка, нужно было непременно сделать что-нибудь с телом несчастного мистера Хаскинса.

Роза торжественно сняла с волос ленту и отдала ее сэру Артуру.

— Очень необычная, — пробормотал писатель, вертя в руках ленту, и протянул серебристый предмет Катрионе.

Несколько мгновений девушка в нерешительности колебалась, однако в конце концов взяла ленточку. Она была сделана из неизвестного Катрионе материала. Голубой фон украшали зеленые фигуры, похожие на руны или диаграммы. На ощупь ленточка оказалась теплой, но ее вполне могли сделать из нового вида обработанного металла. Девушка скомкала странный предмет в шарик, а затем разжала кулак. Вещица приняла первоначальную форму, даже не измявшись.

— У тебя кровь на руке, — воскликнул Эдвин.

Края лепты были острые, как листья осоки, и Катриона даже не почувствовала, как порезалась.

— Могу я теперь забрать ленточку? — спросила Роза.

Катриона отдала ленту, и девочка аккуратно вплела ее в волосы: не завязала, а придала форму кольца, сдерживающего кудряшки.

— Значит, подарок эльфов… — задумчиво произнес сэр Артур.

Катрионой овладели большие сомнения. Ее рука начала гореть от боли, и девушка вытащила из сумочки платок, чтобы остановить сочащуюся из раны кровь.

— Роза, дорогая, — начал сэр Артур, — сейчас 1925 год. В каком году ты улетела играть с Маленькими Человечками? Давно? Скажем, гм, в 1872-м?

Девочка не отвечала. Лицо ребенка помрачнело, как будто она вдруг испугалась и не могла решить в уме сложную арифметическую задачу.

— Давай сыграем в игру, — выдал гениальное предложение Эдвин. — Что вот это?

Уинтроп взял карандаш со стола священника.

— Карандаш, — оживленно отозвалась Роза.

— Отлично! А это?

В руке Эдвин держал нож для писем.