Странник (СИ) - Седой Василий

Благо, у меня хватило ума не засветить при нем кучу имеющихся у меня таблеток. Вот где замучил бы вопросами. И так утомил неслабо. Еле отделался от этого фаната медицины. В итоге, этот монстр в человеческом обличьи выцыганил у меня таблетку фурацилина, и успокоив родных раненых казаков, убыл обратно, а я вздохнул с облегчением. Я хоть и понимаю важность медицины, и открытия новых препаратов только приветствую, но к такому напору оказался не готов. Слишком было много этого доктора для меня. Тяжело с таким общаться.

После завтрака мы закрылись с дедом Иваном у меня в комнате и занялись разбором трофеев. Нужно избавляться от этого всего и переводить эти активы в денежное выражение. Есть у меня мысли, куда их потратить. Скоро война, которая всегда бесила меня своей нелогичностью, хочу поучаствовать. Я рассматривал отрез шёлка и хотел оставить его на подарок неведомой девчонке, приходившей ночью. Или может золотую побрякушку какую-нибудь приготовить? Именно в это время в мои раздумья вмешался дед Иван.

— Не вздумай ничего дарить. Баба -дура, возьмёт. И даже пофорсит, пока муж не вернётся. Плохо будет, если он узнает, поэтому не надо делать глупостей.

Так-то дед прав, но и без подарка оставить как-то будет не по-людски. Вон сколько бабского счастья валяется. Тканей хватит полсела одеть.

— Тогда поступим по-другому. Давай шёлк отдадим бабам, пусть разделят между собой. Так и той, которой нужно, достанется. — Сказал я, упрямо настаивая на своём.

Дед на это только плюнул:

— Вот ты дурак. Давай, забирай, что себе оставишь. Остальное отправим на продажу. Нечего тут дурью маяться и всех счастливыми делать. Тебе ещё как-то устраиваться надо. Так что не изображай из себя мецената.

Из трофеев я оставил себе немного. В первую очередь, саблю и кинжал. Я просто не смог расстаться с этими вещами. Это очень достойное оружие. Ещё приличный рулон шелковой ткани. Будет из чего пошить белье. Положил глаз на довольно объемный мешочек чая и разнообразных специй, расфасованных по кулькам. Мне пригодится это разнообразие при том образе жизни, который я буду вести со временем. Больше ничего интересного не обнаружил. Поэтому остальное тоже пойдёт на продажу.

Вещи, которые я притащил из другого мира, тоже перебрал и сложил более компактно. Из них ничего продавать не буду, все сгодится.

Единственное, спросил у деда о покупателях драгоценностей и драгоценных камней. Хотелось бы поменять все это на живые деньги, которые в ближайшее время понадобятся очень в немалых количествах.

Дед как-то остро на меня глянул и ответил:

— Будешь встречаться с серьёзными людьми, им и предложишь. Они дадут хорошую цену, без обмана.

— Когда это ещё будет? А деньги уже скоро могут понадобиться, — со вздохом ответил я старику.

— Через семь дней и встретишься. Их уже известили, и они откликнулись. В дороге уже. А это время советую прожить здесь. Успеешь ещё по миру побегать.

Собственно, дед прав. Некуда мне пока торопиться. Да и на продажу трофеев понадобится немало времени. Поживу пока здесь, раз не гонят.

А старик, тем временем, перевёл разговор на другую тему. Он, кивнув на саблю, спросил:

— Пользоваться-то умеешь, не порежешься?

Схохмил на свою голову, ответив:

— Не знаю, не пробовал еще. Может, и умею.

Надо было видеть его глаза, когда он услышал подобный ответ. Меня, между тем, понесло:

— Где тут есть подходящее место? Сейчас и попробуем. А то может и правда не нужно мне такое оружие?

— Пойдём, покажу, — как-то неуверенно ответил дед и добавил:

— Ты, если саблю в руках не держал, может палкой какой помашешь? А то вдруг ещё покалечишься?

— Нет уж, пробовать — так настоящим ножиком, — продолжил прикалываться я.

— Какой тебе ножик, дурень? У тебя в руках настоящее оружие, оно шуток не понимает и наказывает самоуверенных болванов.

Он, как-то даже жалеючи на меня поглядел, и спросил:

— Может всё-таки палкой, а?

Я сделал морду лица самоуверенней и ответил:

— Нет уж, хочу настоящей саблей помахать. Вдруг у меня получится?

На этом наш разговор закончился, и дальнейший путь прошёл в молчании. Привел меня дед на задний двор, где была очень подходящая площадка для задуманной проверки умения. Подозреваю, что именно здесь и тренируется местный молодняк владению подобным оружием. Сделал я такой вывод из-за двух пацанов лет десяти, с упоением лупивших дубовыми палками по толстым деревянным столбам, вкопанным в дальней от дома стороне площадки.

Дед тут же на них шикнул и велел отойти в сторону, отдохнуть, а мне сказал:

— Пробуй, только аккуратно, это не игрушки.

Я кивнул в ответ, взял саблю в руки, обнажил, и отдав ножны старику, отправился на середину площадки.

Когда-то в другой жизни дядька Тимофей пытался научить меня интересному комплексу работы с саблей под названием «Осенний лист».

Заучить движения этого, можно сказать, танца с саблей я смог. А вот выполнять его без ошибок у меня не получалось.

Даже сам не знаю, почему я решил исполнить именно его. Может из-за непонятного шутливого настроения, которое появилось в процессе разговора с дедом на тему, умею я пользоваться саблей или нет. Или по какой-то другой причине, но я принял именно такое решение. Более того, как-то слишком легко у меня получилось скользнуть в состояние, которое дядька Тимофей называл боевым трансом.

Я работал с саблей, как с продолжением руки. Чувствовал её частью своего организма.

Время стало тягучим. Мысли текли плавно, тело двигались само по себе. Никогда раньше я не ловил подобное состояние. Связки ударов плавно перетекали в уколы и обратно. Я даже поймал себя на мысли, что реально кайфую от происходящего. Сюр, по-другому и не скажешь. Я ведь не мастер в работе с саблей в полном понимании этого слова. Но сейчас я переплюнул самого себя, и даже больше.

Когда я остановился и осмотрелся, в глаза бросились охреневший вид деда и незамутненный восторг пацанов, ранее здесь тренировавшихся.

Дед прокашлялся и произнес:

— Пошутил ты над стариком знатно. Хорошая школа, чем-то знакомая, но и непривычная. Да, не такая, как я уже видел, отличается.

Пожав плечами, я ответил:

— Казак учил.

Дед только кивнул в ответ и предложил пойти ополоснуться. Только после его слов я заметил, что одежда на мне мокрая, хоть выжимай. Знатно размялся, сам от себя не ожидал подобного.

Со сменной одеждой у меня была беда. Она, конечно, есть, но совсем не по размеру. Когда я собирался бежать, как-то мне не до того было, чтобы думать о смене. Вот и закосячил. Надо срочно озаботиться приобретением нескольких комплектов, ещё и для того, чтобы не сильно выделяться среди местных жителей.

Пока пришлось сполоснуть то, что есть, и развесить сушиться. Благо, что обмываться пошли с дедом не на тот пруд, где плавают гуси с утками, а на другой. Их, оказывается, поблизости от деревни расположено целых три. И только на одном обитает множество птицы. Другие два используют для выращивания рыбы, притом, дорогой. Я даже не поверил поначалу, что в этом времени можно целенаправленно заниматься выращиванием осетров. Думал, что дед разыгрывает. Оказывается, нет, все правда. Более того, в этих местах многие казаки занимаются подобной деятельностью.

Как пошутил старик, рыба и сады — главные занятия уральских казаков.

Пару часов мы провели на берегу пруда. Вернее, дед на берегу, а я в воде, накупался вволю. Оказывается, соскучился я по подобному времяпрепровождению. Купание после переноса в копию родного мира — не в счёт. Там это больше походило на работу. А вот здесь, реально, отдохнул душой и телом. Да так, что даже проголодался со страшной силой.

Семь дней в ожидании прибытия авторитетов от староверов, приглашённых на встречу, прошли плодотворно и весело. Весело было, главным образом, по ночам и во время торговли деда с купцами, которым дед продавал мои трофеи. А плодотворно потому, что я переделал кучу дел. Они должны помочь мне в будущем.