Стервец - Орис Хант

– Входите!

– Здравия желаю, товарищ генерал-майор!

– А-а-а, это ты, сынок, присаживайся, будь добр, – поприветствовал его Шеф. – И чего это тебя на официоз сегодня потянуло?

Корд усмехнулся. Надо ж ему хоть иногда выглядеть нормальным сотрудником, а не раздолбаем.

Его начальник, недавно отметивший шестидесятилетний юбилей, был крепок и духом, и телом, хотя по виду и не скажешь – похож он был скорей на веселого молочника: седые усищи, круглое лицо, смеющиеся глаза и тёплая отеческая улыбка. Так и не скажешь, что раньше этот добрый дядюшка был грозой преступников, и это в те времена, когда преступления были гораздо злее, чем сейчас.

– Ты сегодня рано, – подметил Шеф и отложил в сторону бумаги, которые заполнял перед приходом Корда.

– Как я понял, Фамильяр уже здесь. Чем скорей допросим, тем быстрей отпустим. Или наоборот.

– Да-да, конечно, гхм… – Шеф сложил руки домиком так, что его указательные пальцы коснулись усов.

Корд молча смотрел на него.

– Гхем… Я хочу спросить. Почему ты решил, что мой сын имеет отношение к этому делу?

– Вчера, когда мы с Форсом вернулись из парка, я встретил на крыльце Фамильяра и покурил с ним. Ваш сын упомянул, что ходил на блядки. А позже проститутки описали одного клиента как высокого блондина.

Шеф закивал.

– Угу, угу… Ну хорошо. Делай свою работу.

Шеф жестом показал Корду, что тот свободен.

Странный разговор.

Нет, Шефа можно понять – заподозрили его сына, поэтому любопытство вполне оправдано. Но что-то Корду всё равно казалось неправильным. Шеф вроде был самим собой, но сегодня в образе чуялась некоторая искусственность.

После беседы с начальником Корд ещё немного задержался: нужно было подготовиться. Он зашёл к себе в кабинет и внимательно прочитал материалы криминалистов и судмедэксперта. Чем дальше он изучал данные, тем шире становилась его улыбка.

Джекпот.

Почти.

Пора наведаться к Фамильяру.

2

На устройство допросных комнат имелось две противоположных точки зрения.

Первая ратовала за комфорт: преступнику следовало чувствовать невраждебность обстановки, следователю полагалось быть чутким и дружелюбным, а допрос вести мягко, чтобы он походил на разговор двух приятелей.

Приверженцы второй точки зрения утверждали обратное: допросные должны быть максимально враждебны к преступнику, чтобы ему физически и психологически тяжело было в них находиться. Это, дескать, мотивировало его побыстрее все рассказать и поскорей убраться из адского места.

Допросная комната Центрального управления милиции принадлежала ко второму типу. Связано это было со старостью самого здания: в ту пору, когда оно строилось, никаких дискуссий о комфортности не велось. Допросная, располагавшаяся в подвале, предоставляла подозреваемому только стул, стол и мысли о неотвратимости наказания. Но это было хорошо. Корд считал так: совершил преступление – страдай. Ибо нефиг. А все эти игры в гуманизм ни к чему хорошему не приводят.

Спустившись в подвал, Корд подошёл к серой металлической двери с врезанным в ней окошком. Отодвинул заслонку, заглянул в комнату. Фамильяр сидел на пластиковом стуле развалившись, закрыв глаза и будто бы ни о чём не беспокоясь. Совсем не выглядит напряжённым. Ну ладно.

Дверь лязгнула. Фамильяр лениво открыл глаза и увидел приближавшегося к нему Корда. Нехотя выпрямился.

– Привет, – поздоровался Корд с задержанным. – Второй день подряд с тобой встречаемся.

– Ну так это ж ты меня сюда притащил, – протянул Фамильяр. – Этот твой… сказал.

– Его зовут Форс, ты же знаешь.

Фамильяр махнул рукой.

– Ну так что? Долго меня тут продержат?

– До выяснения. – Корд сел напротив и положил на стол диктофон. – Нужно кое-что уточнить по допросу Форса, вот я и пришёл.

На самом деле причина была в другом.

Форс был мастером первичного допроса. Он умел располагать к себе подозреваемых, внимательно выслушивая то, что они хотели сказать, и временами даже выуживая то, что подозреваемые сообщать не планировали. Завершая допрос, он создавал у возможного преступника уверенность, что в этой интеллектуальной игре тот ведёт.

А потом приходил Корд.

Сегодня Форс поступил так же, оставил сладкое ему. Несомненно, следователь-тактик читал отчёт судмеда и полностью владел козырной информацией, но Фамильяру её не предъявил. И правильно. Корд сейчас тоже ничего про неё не скажет, а вот после опознания… Хе-хе. Хе-хе-хе!

Этот разговор на самом деле не имел смысла, но Корд хотел немного поразвлечься.

Фамильяр скривился.

– Разве мне не положен адвокат?

– Ну, если ты виновен, то конечно. Но вообще, – довольно улыбнулся Корд, – у следствия есть двадцать четыре часа, чтобы допрашивать задержанного без вмешательств иных сторон. Проще говоря, адвокат будет не раньше завтрашнего дня.

– А как же права человека на свободу личности и прочая муть?

– Это тебе в другой стране надо жить. У нас милиция может задержать тебя на сутки, и ничего ей не будет. А если что-то заподозрит, торчать в изоляторе будешь ещё двадцать дней. И это тоже законно. Но обычно вопрос виновности решается раньше.

– Так ты считаешь, что я виновен в убийстве той проститутки?

– Не совсем, – слукавил Корд. – Я хочу убедиться, что ты тут не при чём. Ну что, приступим?

Корд нажал на кнопку записи и на автомате протараторил вступительную канцелярщину.

– Итак, Фамильяр. В ночь с одиннадцатого на двенадцатого ты посетил бордель «Махаон». Верно?

Фамильяр кивнул.

– Словесно подтверди, пожалуйста. Как я кивок на аудио запишу?

– Да, ходил.

– Ты был там в компании четверых друзей.

– Верно.

– Можешь назвать их имена?

Фамильяр назвал. Корд продолжил задавать вопросы: во сколько они пришли в бордель, как проводили вечер – в общем, проверял информацию.

– Возвращаясь к друзьям, – продолжил Корд. – Ты им доверяешь?

Фамильяр задумался.

– Ну да.

– И никому из них не поднасрал?

Вопрос, который многих способен выбить из колеи. Человек начинает копаться в себе, вспоминать, рефлексировать – и вдруг обнаруживает, что его вполне могут не любить.

– Не-ет… – после недолгой паузы неуверенно протянул Фамильяр.

Корд отметил его поведение. Если раньше он сидел расслабленно, то теперь собрался. Не хочет сказать лишнего?

– То есть ни один из них не хотел бы тебе за что-то отомстить?

– С чего бы?

– Ты уверен?

– Да!

Глаза забегали. Почему – вот вопрос. Фамильяр напрягся, значит, нужно немного разрядить обстановку.

– Я знаю, что ты невротик, – Корд поймал взгляд Фамильяра и улыбнулся. – Помнишь свою тупую фразочку: «Не в ротик, не в попик»?

– Это ты считаешь её тупой.

Сработало? Кажется, Фамильяр немного отвлёкся. Надо же, одной фразы хватило. Как утопающий, который хватается за любую соломинку, Фамильяр сменил тему почти мгновенно.

– Мужик, это игра слов уровня «уссатый усатый» или «всадницу в задницу»!

– А баб цепляло, – фыркнул Фамильяр.

– Бабам нравились твои бабло и мускулы.

– И успешность.