Морской волк - Григорий Лерин

И снова цунами ледяного презрения.

— Энни-Кэрол! На вилле, где мы отдыхаем, нет бродячих собак! Бродячие собаки — это ваша компания, вас и вашей девки, которая только и умеет, что подслушивать у двери.

Дверь распахнулась, и на пороге появилась Леночка. На ее, по-моему, относительно чистом лице опять горела красная, да нет же, багровая, и не лампочка, а прожектор.

— Как меня назвала эта с-с-с…

— Вы что-то хотели, юная мисс?

Мне удалось этим возгласом предотвратить ее обращение к клиентке, но Леночка снова открыла рот и выглядела при этом очень нецензурно.

— Не смейте на меня ссыкать! — напомнила о своих правах мадам.

— Стоп, стоп, стоп, милые дамы. Елена, замолчи! Мадам, не распоясывайтесь!

— Я не ношу поясов, наглый вы невежа! Я плачу вам деньги. Пусть она не медленно выйдет.

— Она выйдет, когда я попрошу. Что касается вас…

Спектакль был сорван, и сцена молила о занавесе. Один из актеров безнадежно перепутал роли. Я надеялся, что им была наша первая клиентка.

— Мадам, вы ворвались сюда, как слон в посудную лавку. Вы оскорбили меня, мою секретаршу, наконец, вы оскорбили Сему! Своим нелепым предложением вы оскорбили ещё и нашу профессию. И все это за каких-то ноль целых две десятых килобакса. Что нам делать с нашей уважаемой клиенткой, юная леди?

Лена бурно повернулась, но, видимо, «леди» подействовало лучше, чем «мисс».

— Гоните её в шею, шеф!

— Вы слышали, мадам? Идите в шею. А ваши деньга сверните трубочкой и засуньте лапочке Кэрол в место преступления, только перепишите номера, чтобы уличить соседскую собачку, когда она побежит менять доллары в ближайший «Макдоналдс», Прошу вас, несите свой крест до конца, но в другое место.

— Вы пожалеете…

Она встала и пошла к выходу.

— Грязная свинья без галстука, — сказала она бесцветным голосом.

— Ваша шляпка, мадам!

Она остановилась, коснулась вуали, потом полей.

— Что такое?

— Я хотел вас поздравить. Ваша шляпка, как и кастет на среднем пальце правой руки, как нельзя лучше подходят к вашему имиджу. Да наденьте вы на голову хоть унитаз, моя хрустальная леди, вы не походили бы более на крестоносца.

Я позавидовал её выдержке, когда она молча уходила. Но я, кажется, тоже был неплох.

— Давай, давай, вали, — сказала ей вслед Леночка противным голосом, — таиландская бабушка.

Хлопнула дверь.

Лена постепенно приняла нормальную окраску.

— Ох и здорово вы её, шеф! Я ей ещё хотела сказать…

— Елена, чтобы этого я больше не слышал! Достаточно было вчерашнего извержения сексуальных премудростей из твоей подруги.

Ленка дёрнула плечиком и ушла в приемную. Я неожиданно почувствовал усталость.

Всё было не так уж здорово. Конечно, меня устраивало, что не пришлось сидеть на кухне ещё и при Энни-Кэрол, но меня опять понесло — вот что плохо. Нужно было просто отказаться, а не разыгрывать голодного Ниро Вульфовича. Кстати, нужно ехать за компьютером и заодно где-нибудь перекусить. Я собрался позвать Лену, но она сама возникла в дверях с подозрительно хитрой мордахой и торжественно провозгласила:

— К вам клиент, шеф. Правда, он не записан на сегодня, но, может быть, вы найдёте время?

Она лукаво подмигнула и исчезла за дверью.

В двери появился живот. Я привстал, чтобы приветливо сказать: «Прошу вас», но живот всё ещё протискивался в проём. Это продолжалось долго, и я занервничал. Живот колыхался, помалу продвигаясь вперед, как инопланетянин с какой-то совершенно идиотской планеты. Наконец появился и его ведомый, потный мужчина средних лет в тесном светлом костюме «сафари».

— Заходите, прошу вас, — всё-таки сказал я, успокаиваясь.

Мужчина заполнил собой кресло. Из-под рубашки заинтересованно выглянул пупок.

— А неплохая у вас курочка… Вы — детектив, не так ли?

— Да, я частный детектив. И курочка неплохая.

Ленка легонько ударила каблуком в дверь.

— Вы проводите конфиденциальные расследования?

— Совершенно верно, уважаемый.

— А какова степень конфиденциальности?

После каждого вопроса он внимательно следил за артикуляцией моих губ, и так же внимательно глазом-пупком на меня смотрел живот. Он меня так заинтересовал, что я не сразу спохватился, что отвечаю животу, а не его владельцу. — Ну, в какой… В кубе, в докторской, в превосходной степени…

Опять легкий стук в дверь. Наверное, Елене показалось, что меня снова заносит. Мне же показалось, что она снова подслушивает. Спокойно, детка, ситуация под контролем, но ты свой нагоняй обязательно получишь.

— То есть я имею в виду абсолютную конфиденциальность, уважаемый.

— Что это? — Пупок покосился на дверь.

Я пожал плечами.

— Курочка снесла яичко.

Он придвинулся к столу и многозначительно произнёс:

— Я хочу, чтобы вы последили за мой женой.

Да, в нашей стране не воруют бриллианты и богатых наследников. Я посмотрел на пупок, но он спрятался под рубашку. Абсолютная конфиденциальность. Клиент не стал держать паузу: — Мне нужны доказательства измены. Я оплачиваю вам расходы на слежку, разумные, конечно, но результатом вашей работы должны быть именно доказательства. Четкие снимки или видеозаписи. Ну, сами знаете, не мне вас учить.

— Простите, снимки чего?

— Хороший вопрос. Это могут быть поцелуй или объятия, рука на груди, под юбкой, если повезет, знаете ли… Но поцелуй или объятие должны быть обязательно страстными, это непременное условие.

— И в какой степени страстными?

— В докторской, хе-хе, в докторской, молодой человек.

— Вы разрешите, я закурю?

— Да сколько угодно, молодой человек. Я-то пять лет как бросил. Говорят, вредно для здоровья.

— А вы уверены, что объятия будут?

Я пустил дым вверх. Что ж, на без рыбье и рак — рыба.

— Будут, будут непременно. — Клиент заулыбался, расслабился и опять дал крен в мою сторону. — Я не сплю с ней уже два года. В смысле, интимно не сплю. У меня есть курочка, не хуже вашей, знаете ли. И вот с месяц назад моя благоверная отпросилась устроиться на работу, в офис к подруге. Офисы-шмофисы. А там и мужчины есть. Так что всё будет со временем. И объятия, и поцелуи.

Та-а-ак. Всё ясно. Наверное, сегодня день такой. Магнитные бури. Надо просто отказаться и сделать это тактично.

— Видите ли, мне всё-таки кажется, что простой развод вам обойдётся дешевле, чем мои услуги.

— Вы очень разумный молодой человек, и я оценю вашу работу по заслугам. Не беспокойтесь, оплата будет гораздо выше, чем за развод в загсе. Мы прекрасно поняли друг друга, хе-хе-хе.

Посмеявшись, он уточнил:

— Молодой человек, развод — это грязное дело. Взаимные оскорбления, разделы. А у меня круг знакомых, имущество, знаете ли. А ваши доказательства все изменят, абсолютно все, вплоть до того, что она уйдёт от меня в одном платье и с сумочкой через плечо.

Моя сигарета догорела, и я ждал, когда выглянет пупок, чтобы воткнуть в него окурок, но инопланетянин затаился. Тогда я погасил окурок в пепельнице, встал и прошелся, разминая ноги.

Я совершенно спокоен. Это просто деловое предложение, и я волен его принять или отказаться, причём отказаться деликатно, де-ли-кат-но.

— Вы можете найти специалиста, и он сделает вам фотоэтюд, на котором ваша жена будет захвачена врасплох как угодно и с кем угодно, хоть со слоном из зоопарка, который умер от воздержания пять лет назад. И тогда она уйдет от вас в одном тампаксе и с использованным презервативом через плечо. А сейчас — извините, у меня обед.

Он растерялся, заколыхался, вставая и одергивая рубашку.

— Я, знаете ли, не понял, молодой человек, вы отказываетесь от дела или у вас обед?

— Обед.

— А после обеда?

— Отказываюсь.

Он задумчиво двинулся к дверям, поправляя съехавшие брюки. Я повернулся к окну, опасаясь увидеть еще какой-нибудь глаз. Отворилась дверь, ещё минута, и он протиснется, уйдёт.

— А вот насчёт фотоэтюда. Вы не подскажете, как мне обернуться?

— Обернись ясным соколом, жирный ублюдок! — заорал я. — И лети к своей курочке, пока я из тебя шмофис не сделал.

Что за чушь я несу!

Я ещё не успел остыть и приступить к анализу своего поведения, как дверь распахнулась вновь. Это был юркий Ленкин животик, надёжно спрятанный под юбкой и блузкой. Он проскочил в дверь, не касаясь створок, и его не по чину разгневанная обладательница подошла к столу.

— В чём дело, шеф?

Я объяснил.

Она не поняла.

— Ну, и последили бы, подумаешь, моральный кодекс! У вас вон и камера есть. А так мы потеряли сразу двух клиентов. Это будет десять в неделю. А в месяц — сорок. Да это восемь тысяч долларов! Если бы вы платили мне хотя бы пятипроцентную премию…

— Помолчи, компьютер с объёмом в два куриных мозга! Неужели ты не видишь, это — грязная работа. Уж лучше выслеживать собачек.