Девочка моя ненаглядная - Елена Харькова

Варя потянула отца за руку прочь. Но путь им неловко преградил ещё один гость. Он опоздал и не успел вручить свой подарок именинникам. Мужчина спешно сунул Варе и Иннокентию в руки коробки, перевязанные большими атласными бантами.

– Поздравляю! Вот вам мой подарок. Страшный дефицит! – гордо произнёс мужчина, вытаращив от важности глаза.

– А это товаровед универмага, который за углом, – представил его отец.

– Вас так и зовут – Товаровед? – съязвила девушка. – Вы, наверное, еврей, раз имя такое странное?

Все гости разом замолчали. Это была неслыханная дерзость. Варя сама испугалась, ожидая гнева присутствующих. Но вдруг тишину прервал громогласный хохот отца. И все тоже стали смеяться, включая товароведа.

– Ну и шутница у вас дочь! – натужно улыбался опозоренный мужчина. – Ай да шутница!

– Да, Пётр, твоя дочка вся в тебя: остра на язычок и не признаёт авторитетов, – посмеиваясь, сказал новый гость, проходя из прихожей в комнату.

Это был высокий, статный, очень красивый, но с пронзительным неприятным взглядом иссиня-черных глаз мужчина лет около тридцати. Его чёрные густые волосы были красивой волной зачёсаны назад, открывая полностью большой лоб. А тонкий, с небольшой горбинкой нос придавал лицу сходство с изображениями греческих богов. Плюс к этому ямочка на волевом подбородке, что наверняка приводило всех женщин в восторг.

Его внешность была настолько яркая, что Варя не удержалась от восхищения и шепнула брату: «Ух ты! Какой мужчина! Правда, он божественно красив?» Иннокентий с усмешкой уточнил: «Нет, он скорее дьявольски красив!»

Варя с явным одобрением отметила, что в отличие от остальных этот гость был одет не только шикарно, но и стильно, со вкусом. На нём всё было чёрное: длинный распахнутый кожаный плащ, тонкий кашемировый свитер, ладно сидящие брюки и дорогие лакированные ботинки. Это действительно было похоже скорее на демонический облик.

Позади гостя стояли четверо крепких парней явно недружелюбного вида.

Судя по тому, как отец Вари нахмурился и весь как-то набычился, это был нежданный и явно нежеланный гость.

– Боже, кто к нам пришёл! Сам Григорий пожаловал! Вот уважил, так уважил! Не ожидал! – расплылся в натянутой улыбке отец.

Варя с интересом разглядывала гостя. Впервые за весь вечер в её глазах появился блеск.

– Ну и кто этот красавчик? – тихо спросила она у брата.

– О! Этот парень молод да удал, – ответил с завистью Иннокентий и зашептал сестре на ухо: – Я однажды подслушал, как отец говорил про него, что этот Григорий всего год назад появился в Москве, а уже столько территории себе заграбастал! Его все боятся, даже наш отец. Хотя папаша ещё хорохорится, не хочет ему уступать. А вот другие старики уже подвинулись… Уж больно этот Григорий крут! Не терпит долгих споров, просто убирает ненужных людей со своего пути…

– Как убирает? Сталкивает, что ли, с дороги? – не поняла Варя.

– Глупенькая ты ещё! – щёлкнул по носу он сестру. – Лучше тебе не знать наши мужские дела – спать будешь крепче.

Григорий с Петром обнялись и три раза поцеловали друг друга в щёки.

– Как же мне тебя не уважить, Пётр? – Григорий резанул его взглядом. – Одному делу служим, поэтому дружить нам надо. Хватит уже палки в колёса друг другу ставить, не так ли?

– Да кто ставит-то? Мало ли что люди наговаривают… – нарочито небрежно ответил отец.

– Наговаривают? – прищурился гость. – Не твои ли ребята на моей территории хозяйничают?

– Бог с тобой, Григорий, мои ребята на моей территории работают. А вот почему твои дружки туда лезут – непонятно.

– Мне Фомич уступил тот район, – недобро ухмыльнулся Григорий.

– Ну это, конечно, его дело. Вот только загвоздка в том, что до тебя Фомич мне за долги отдал район от улицы Тимирязевской до Рижского проспекта. А вот дальше Рижского проспекта пользуйся, это теперь твой район. Я на него не претендую.

– Да зачем мне тот пустой район? Все доходные точки расположены около Тимирязевской, – со злостью процедил Григорий.

– Ничем не могу помочь, – развёл руками Пётр. – Я бы, может, и рад был тебе по дружбе уступить, но мои люди тогда решат, что я слаб стал и стар. А это опасно для моей жизни. Поэтому извини, Гриша, но дружба дружбой, а дела врозь.

Мужчины с ненавистью посмотрели друг другу в глаза, отчего всем окружающим стало как-то не по себе. Чувствовалось, что надвигается беда. Подельники Петра и дружки Григория расстегнули пуговицы пиджаков, чтобы успеть, если что, достать оружие.

И тут Варя подошла и встала впереди отца.

– У меня, между прочим, день рождения! – с вызовом произнесла девушка, гордо взглянув на гостя. – А вы своими разговорами портите его! Так вот, решайте свои дела в другом месте! А раз пришли на праздник, то и ведите себя как гость.

– Ух ты, какая смелая! И красивая! Не знал Пётр, что у тебя такая замечательная дочка выросла, – с восхищением произнёс Григорий, бесцеремонно разглядывая девушку с ног до головы. – Что ж, красавица, ладно, не буду портить тебе праздник. Обещаю! И раз у тебя день рождения, то подарок с меня причитается. Проси, что хочешь!

– А я ничего не хочу. У меня всё есть! – гордо ответила Варя. – А если чего ещё и нет, так мне отец купит.

После этих слов Варвара повернулась и быстро вышла из комнаты.

В смятении она прибежала в свою спальню и села на кровать, стараясь успокоиться. Она сбежала не потому, что испугалась или была зла на гостя. Совсем нет. Просто она вдруг почувствовала, что сердце её стало сильно колотиться в груди, коленки и руки почему-то задрожали, а на щеках вспыхнул предательский румянец. И чтобы никто этого не заметил, она решила спрятаться подальше от посторонних глаз.

– Пойдём, Григорий, выпьем-ка с тобой мировую, – сказал Пётр и, обняв гостя, повёл его к столу. – Уважь меня, отпразднуй с нами день рождения моих детей – Иннокентия и Варвары.

Они сели за стол. Это явилось приглашением для всех гостей. Тут же тишина сменилась скрипом отодвигаемых стульев и радостным лязганьем столовых приборов. Все спешили наполнить свои тарелки изысканными деликатесами.

Мать вскоре вернула за стол и Варю. Девушка уже успокоилась и с подчеркнуто скучающим видом села на другом конце стола, подальше от незваного гостя. Но Григорий весь вечер не сводил с неё глаз, отчего Варя опять смутилась и почти ничего не могла есть.

– Да, Пётр, шикарная у тебя дочка! – похвалил Григорий. – Такому бриллианту достойная оправа нужна!

– Придёт время, найдём и оправу. А пока пусть погуляет. Молода ещё, – уклончиво ответил Пётр.

– Не скажи, Пётр, девушки – продукт скоропортящийся. Не углядишь, а твой бриллиант какой-нибудь желторотый комсомолец сворует. И будет твоя принцесса жить в коммуналке и вкалывать на благо социалистического общества, – криво усмехнулся Григорий.

– Я не позволю! Я мою девочку лишь бы кому не отдам! – убеждённо сказал Пётр, подливая водку в рюмку гостя. – Она не посмеет мне перечить!

– Да не больно сейчас дети родителей слушают. Ну, смотри, смотри… Я же тебе добра желаю, – многозначительно сказал Григорий.

Пётр внимательно посмотрел на гостя.

– А что, есть хорошая кандидатура? Я ведь родниться лишь бы с кем не стану…

– Кандидатуру подберём, – загадочно улыбнулся Григорий и поднял рюмку. – Ну, Пётр, поздравляю тебя с совершеннолетием твоих детей!

Перед сном к Варе в комнату зашла мать.

– Уже спишь, доченька? Ну спи, спи, моя красавица.

Татьяна Ивановна нежно расцеловала Варю в щёки.

– Не уходи, посиди немного со мной, – Варя взяла мать за руку и тихо спросила: – Мамуль, вот скажи, ты любила отца, когда замуж за него выходила?

– Конечно, любила. Я и сейчас его люблю, – совершенно искренне ответила мать.

– Любишь?! Но он ведь над тобой постоянно издевается, ругает и даже обзывает тебя! – поразилась Варя.

Татьяна Ивановна с улыбкой погладила дочку по голове.

– Он меня любит, просто не умеет по-другому себя вести… На Петеньке такая ответственность за всех его людей! А ещё его страх постоянно гложет. Он и милиции боится, и врагов своих боится, и друзей… Вот он дома и не сдерживается, пар свой выпускает. А я потерплю, подумаешь, труд какой. Лишь бы ему и вам, моим деткам, хорошо было. Ох, доченька, это женская доля такая: молчать и терпеть.

– Я не хочу такой доли! – с возмущением воскликнула Варя.

Но мать лишь грустно улыбнулась и нежно пригладила дочке растрепавшиеся локоны.

– Мам, а что за человек этот Григорий? – смущаясь, спросила девушка.

– Я его близко не знаю. Так, слышала кое-что о нём, – Татьяна Ивановна пристально посмотрела на дочь. – А что, он тебе понравился?

Варя неопределённо пожала плечами.

– Он очень красивый! И гордый! И смелый!

– Ох, дочка! Берегись его! Он очень суровый мужчина, даже похлестче твоего отца будет. Уж и скрутит он тебя в бараний рог! – нахмурилась Татьяна Ивановна.