Для стильных девчонок и... не только. Настольная книга по жизни - Елена Усачева

Внимания на нее так никто и не обратил.

А ведь могли бы. Она так старалась.

Но ни в какую.

А вокруг бурлила любовная лихорадка – девчонки строчили записки, мальчишки понимающе ухмылялись. А рядом с Павловой стояла гробовая тишина.

В болоте жизнь и то веселее, чем у нее. Там хоть лягушки квакают.

Светка приготовилась утонуть в собственных слезах, когда рядом кто-то вздохнул.

Светка подняла глаза.

Рядом на скамейке сидела Танька Половинкина и с загадочным видом смотрела вдаль за гаражи.

– Иди отсюда!

Рыдать Павловой сразу же расхотелось. Какой смысл лить слезы перед Танькой, известной разносчицей сплетен и слухов? Она решила уходить, но Половинкина подсела ближе и кивнула, давая понять, что она готова слушать хоть до вечера.

– Все прошло, – буркнула Светка, и из груди у нее вырвался предательский всхлип.

Так бы они еще долго препирались, потому что Танька была на редкость настойчивой натурой. Но тут из подъезда вышла Олечка Тихомирова с неизменным пакетом в одной руке и сторублевкой в другой.

– Ты плакала? – ахнула Олечка, прижимая к груди руки.

– Плакала, плакала, – вылезла вперед Половинкина. – Я видела.

– Уйди отсюда! – взорвалась Светка. – И без тебя света мало!

Танька надула губки и демонстративно уселась на качели – вроде бы она тут совершенно ни при чем.

Других собеседников у Павловой не предвиделось, поэтому она мертвой хваткой вцепилась в Олечку и поволокла ее к лавочке.

– Скажи, ты когда-нибудь влюблялась? – жарко зашептала Светка на ухо опешившей Тихомировой.

– Не знаю, – залепетала Олечка. – Надо у мамы спросить.

– Она-то тут при чем? – в голос спросила Павлова. – Я же не про нее, а про тебя спрашиваю.

Тихомирова густо покраснела и стала мять в ладошках несчастный пакет вместе со сторублевкой. Казалось, что она сейчас задымится от смущения. Наконец она кивнула и потупилась.

– Вот, – обреченно махнула рукой Светка. – И ты туда же. А в меня никто не влюблялся.

– Про любовь говорите? – Танька за их спинами появилась, как всегда, неожиданно. – А я про любовь все знаю. Я сто раз была влюблена.

– Знаем мы твою любовь, – отпихнула назойливую Половинкину Светка. – Харатьян с Домогаровым и Безруков. Говорят тебе, отстань. Не видишь, люди разговаривают.

– Мне бы за хлебом, – неуверенно подала голос Олечка.

– И ты меня бросаешь! – Павлова вложила в голос весь трагизм ситуации. – А я…

– Физрук заболел, – раздалось над склоненными головами.

Наверное, последние лет пятнадцать все новые микрорайоны строят одинаково. Длинные многоподъездные дома стоят гигантским квадратом. Внутри этого квадрата школа, детский сад, парочка площадок. Могут еще запихнуть магазин и обе поликлиники, детскую и взрослую. Деваться особенно из этого гигантского муравейника некуда. Дорога от школы до дома занимает пять минут. Кругом все свои.

К лавочке подошли две подружки, Вероника и Катя.

Даже одиннадцатикласснику пришлось бы задирать голову, чтобы посмотреть на них. Дядя Степа и тот дышал бы им в пупок. Рост у обеих был какой-то невероятный. Светка всегда размышляла, как такие высокие девчонки ездят в метро. Им, наверное, приходится постоянно держать голову склоненной.

Понятно, что при таком росте Вероника с Катей занимались баскетболом. И, как все спортсмены, были добродушны и не чурались общаться с такой мелюзгой, как Светка с Олечкой. Про Таньку никто не говорит. С ней, даже если и не захочешь, общаться придется. Прилипчивая она, как банный лист.

– Физкультуру отменили, – с сожалением произнесла Катя и, сложив пополам свои длиннющие ноги, села на лавочку.

На секунду Светка позавидовала Веронике с Катькой. С таким ростом на них все обращают внимание. А где внимание, там и до любви рукой подать.

Додумать свою мудрую мысль Светка не успела, потому что в поле ее зрения появился ОН.

Колька Решеткин лениво шагал через площадку, перекинув через плечо мешок со сменной обувью. Был он коренаст, с короткой стрижкой, в заляпанной чем-то грязным куртке и почему-то в разных кроссовках. В одной кроссовке не хватало шнурка.

Павлова шмыгнула носом и повалилась за лавочку. Решеткин прошел мимо, не удостоив девчонок даже поворотом головы.

– Что с тобой? – испуганно захлопала ресницами Олечка, которая уже благополучно забыла и про магазин, и про мамино поручение.

– Это он, – пошипела из-за Катькиных ног Светка.

– Влюбилась, что ли? – понимающе хмыкнула Вероника.

Благодаря ее высокому росту Вероникину фразу услышали не только столпившиеся на площадке девчонки, но и ушедший на приличное расстояние Колька. Отреагировал он на эти слова весьма странно.

Решеткин остановился и повертел пальцем у виска.

– Дурак, – все так же спокойно констатировала Вероника, провожая взглядом удаляющегося парня.

– Меня никто никогда не полюбит, – выдохнула Светка, утыкаясь лицом в ладони. – А я так старалась.

Светка развела руками, чтобы показать недостатки, которые всю жизнь ей будут мешать достичь счастья в любви. По ее мнению, недостатков была куча: невысокая, пухлая, волосы огненно-рыжие, лицо бледное, с веснушками, да еще в придачу круглое, носик небольшой, чуть вздернутый, глаза зеленые, хотя могли бы быть пронзительно-черными, и голос чуть хрипловатый.

– Нашла из-за кого напрягаться, – фыркнула Катя, даже не поглядев на Светку. – Он же еще мелюзга!

Светка секунду размышляла: обидеться ей или не стоит? Потому что Колька учился с ней в одном классе, и если по Катиным меркам был «мелюзга», то кто она? Но потом решила не обижаться. Обид на сегодняшний день у нее было достаточно.

– Я не о том, – поправила себя Катя, заметив растерянное лицо Павловой. – Он еще не дорос до того, чтобы влюбляться.

И она рассказала маленькую, но страшную правду о мальчишках.

Повелось это еще со времен мамонтов – девочки взрослеют быстрее, чем мальчики.

Природа так устроила. В то время как мальчишек тянет на подвиги: залезть в подвал, перепрыгнуть через забор, свистнуть так громко, чтобы заорала сигнализация в машине, девочки уже мечтают о принцах, драконах и людоедах. Короче, хотят, чтобы на них обратили внимание.

Но мальчишки к этому пока еще не готовы. Они могут легко решать сложные задачи, им подвластно разобраться в запутаннейшей физической формуле, но на подвиг ради тебя они не готовы. Их голова будет забита сборными конструкциями, формулой приготовления пороха, идеей подпилить стул у ботанички, но никак не отношениями с соседкой по парте.

Даже больше скажу, они тебя боятся. Потому что не знают, как с тобой общаться.

Разговаривать они с тобой в состоянии только на своем уровне – это все то же дерганье за хвостики и косички, закидывание твоего портфеля в мужской туалет, проливание на любимое платье особо едких жидкостей и молниеносное съедание в столовой своего пирожка, а заодно и твоего.

Внимание, если выбранный тобой парень так себя ведет, значит, психологически он не готов к нормальным отношениям. Как ни грустно, но он еще до них не дорос.

Это ты уже все про этот мир знаешь, а он его только открывает для себя. Отсюда все эти лазания, прыгания и взрывы. Им надо все успеть изучить и потрогать собственными руками. Они должны выяснить, на что способны. Кто из них выше, ловчее, сильнее.

Наверное, именно для них и придумали физкультуру. Чтобы было где и когда побегать, размяться.

Как только мальчик начнет говорить с тобой уважительно, предложит помощь или сделает первый подарок, только тогда можно говорить о том, что он «созрел» для нормальных отношений с тобой. У всех это происходит в разное время, конкретных сроков сказать нельзя. Но произойдет это не раньше 12–13 лет. И все равно пока мальчик не наберется храбрости, он не подойдет к понравившейся ему девочке. И обвинять его в трусости нельзя. Всему свое время. Не надо форсировать события. Не стоит заставлять кавалера делать то, на что он еще не способен.

Спешка хороша при ловле блох, а не в вопросах влюбленности.

– Ну и что! – На Павлову Катькина трогательная речь не произвела особенного впечатления. – Он уже взрослый. Это на меня внимания обращать не за что, я вся такая корявая и незаметная. Меня и любить нельзя!

– Ой, – всхлипнула впечатлительная Олечка.

А Танька злорадно закивала. В силу возраста вопросы про любовь-морковь ее не сильно волновали. Она обожала повредничать на эту тему.

– Ну да, – протянула задумчивая Вероника. – По-твоему выходит, что любят только красивых?

Светка шмыгнула носом и еле заметно кивнула.

– М-да, – качнула головой Вероника. – Может, тебе чем заняться? На плавание пойти или на бодибилдинг?

– Издеваешься? – прошептала Павлова, собираясь из человека превратиться в маленькую лужицу и утечь в канализацию. – Мне и так плохо, а ты еще со своим спортом пристаешь.