Невеста принца - Виктория Александер

Но как девушка оказалась в музыкальном салоне? Она начала что-то объяснять… Ну конечно! Он презрительно фыркнул. Красавица явилась сюда на свидание с Алексисом. Рэндалл хотя и пропустил большую часть нынешнего сезона, поскольку вернулся в Лондон всего несколько недель назад, но тем не менее был наслышан о барышне, которая, судя по всему, привлекла внимание кронпринца Авалонии. О неподражаемой леди Джоселин Шелтон.

Он готов был признать, что девушка она и в самом деле необычная, и удивился, что едва обратил на нее внимание во время их мимолетной первой встречи. Выше среднего роста, золотоволосая, с глазами густого медового оттенка, она воскрешала в памяти статуи совершенных греческих богинь… Ее семья имела широкие связи, а приданое было, несомненно, весьма значительным. Для человека, решившего жениться, она являлась завидной партией.

Но кто бы мог предположить, что, кроме соблазнительной внешности, она обладает также незаурядной храбростью, а возможно, даже и некоторым интеллектом? Другая женщина, побывав на волосок от гибели, до сих пор билась бы в истерике.

Хотя нет, пожалуй, насчет интеллекта он поторопился. Если красавица и впрямь явилась сюда на свидание с принцем Алексисом, то вовсе не так умна, как могло показаться. Принц был слишком хорошо известен своими амурными похождениями, и хотя молва твердила, что сейчас он подыскивает себе невесту, Рэндалл подозревал, что всех достоинств леди Джоселин недостаточно для того, чтоб она могла претендовать на эту роль. И если принц пожелал увидеться с леди Джоселин тайно, Рэндалл был готов спорить, что его намерения не вполне благородны.

Рэндалл не хотел бы иметь с принцем ничего общего. Но случилось так, что он получил задание защитить наследника трона Авалонии, оградить от политических интриг. Отчасти своим щекотливым положением виконт был обязан родственным связям. Но даже если не брать в расчет родство, он едва ли смог бы отклонить предложение министерства иностранных дел вернуться на службу, хотя и негласно, чтобы разобраться, действительно ли существует заговор, по словам принца, имевший целью дискредитировать его, заговор, центр которого, по-видимому, находился в Лондоне. Принц Алексис просил британское правительство, чтобы услугу эту ему оказал именно Рэндалл Бомон, хотя до приезда наследника в Англию молодые люди ни разу не встречались. Очевидно, принц решил, что их отдаленное родство послужит порукой лояльности Рэндалла.

Пропади он пропадом! Рэндалл не испытывал потребности в более тесном знакомстве ни с принцем, ни с его государством. Возможность получить причитавшийся ему по праву наследования авалонский титул представлялась Рэндаллу всего лишь забавным историческим анекдотом. Рэндалл был шестым виконтом Бомон, сыном своего отца и англичанином до мозга костей, верным подданным родины и короля. И если страна, которую он однажды поклялся защищать, не желала, чтобы высокопоставленный гость был дискредитирован на английской земле, Рэндалл не мог отказать ей в помощи, невзирая на личное отношение.

Вначале казалось, что тревога принца не имеет под собой основания и объясняется мнительностью правителя, в государстве которого идет непрекращающаяся борьба за трон между двумя ветвями королевского рода, И лишь вчера Рэндалл открыл, что нечто вроде заговора в самом деле имеет место.

Он получил информацию, что за человеком, казавшимся душой международной интриги, по имени Айвен Стрижич в действительности стоит кто-то из официальных лиц Авалонии. Люди, которым поручено было помогать Рэндаллу, сумели выйти на Стрижича и установили за ним слежку, рассчитывая, что этот шакал выведет их на более крупного зверя. На того, кто возглавлял заговор против принца. И, черт возьми, он практически был у них в руках!

Ответственность за неудачу Рэндалл целиком возлагал на себя. Видимо, мирные годы притупили его интуицию. Теперь предстояло начать все сначала. У принца впереди было несколько светских раутов, но Стрижич и его хозяин после сегодняшнего случая, несомненно, станут вдвойне осторожнее. Стрижич скорее всего вообще исчезнет со сцены, и оборвется нить, способная привести их к нужному человеку. Жаль, что нет способа выманить его.

Рэндалл задумчиво вертел в руке нож. Все же вечер прошел не совсем впустую. Ему удалось спасти леди Джоселин от Стрижича, а заодно, видимо, и от посягательств принца. Теперь девушка на какое-то время в безопасности.

Но так ли это? Рэндалл еще раз взглянул на нож. Вполне возможно, что она оценила ситуацию правильно. А если нет?

Стрижич — человек безжалостный, как и тот, на кого он работал. Рэндалл знал по опыту, что нет никого опаснее фанатика любого рода. Он предпочел бы противника, которым движет корысть, а не идея. А когда награда — государственная власть, ставки чрезвычайно высоки. Если леди Джоселин ошиблась, ей не дожить до сегодняшней ночи. И ее гибель будет на его совести. Он позволил сбежать Стрижичу, но леди защитить обязан.

Спрятав нож, виконт вышел через стеклянную дверь в сад, чтобы разыскать своих людей. Не следовало сегодня выпускать леди Джоселин из поля зрения. Как только она целая и невредимая вернется в дом Эффипгтонов, он обрисует Томасу положение дел, и они вдвоем наметят дальнейшие действия.

А если впредь возникнет необходимость снова поцеловать ее — что же, усмехнулся Рэндалл, он готов принести эту жертву на алтарь долга. И со вздохом решительно прогнал воспоминания о том, как прижимал к себе ее восхитительное тело. Молодой человек не мог позволить себе подобных мыслей, всего лишь элементарный долг требовал от него защитить эту девушку.

Рассуждая здраво, Рэндалл сожалел, что нет способа заставить Стрижича начать охоту за прекрасной Джоселин. Тогда негодяй неизбежно угодил бы прямо в его руки. Если захватить Стрижича, он, скорее всего, выложил бы все, что знает. Очень жаль, что нельзя использовать леди Джоселин как подсадную утку.

Хотя вполне возможно, что, так или иначе, она уже стала ею.

Глава 3

— Ты хорошо себя чувствуешь? — Голос Марианны вывел Джоселин из задумчивости. Старшая сестра наклонилась и положила ладонь на руку девушки, сидевшей напротив. — Что-то ты слишком притихла.

— Разве? — рассеянно спросила Джоселин, удивляясь, что короткое расстояние до лондонского дома Эффингтонов приходится преодолевать так долго.

— Именно, и мы тебе очень за это признательны, — вмешалась Бекки. — Пока мы не сели в карету, ты была какой угодно, только не тихой.

Джоселин невидящим взглядом уставилась сквозь окно кареты в непроглядную тьму. Ей нечего было возразить на насмешку Бекки. После инцидента в музыкальном салоне, как она назвала про себя случившееся, Джоселин пришла в чрезмерное возбуждение и вела себя весьма оживленно. Ей. не хотелось вспоминать об этом, и сначала девушка попыталась выбросить все из головы. Она вернулась к остальным гостям, словно не произошло ничего из ряда вон выходящего. Джоселин действительно не верила, что ей что-то угрожает. Но скоро обнаружила, что болтает без умолку, смеется чересчур громко и вздрагивает при каждом неожиданном движении. Она ни на шаг не отходила от сестер, а когда какой-то престарелый джентльмен со звоном уронил бокал, коротко вскрикнула и расхохоталась, чтобы скрыть свой страх.