Соль в ране - Серж Лафоре

Зубы Эдвардса блеснули в темноте.

— Да! — бросил он.

Деланней вошел в рубку.

«Ну вот я и с двумя трупами на руках», — подумал он, копаясь в шкафу.

ГЛАВА 5

Даун Фарлен все еще не было, тогда как Деланней уже устроился в кают-компании. Он положил перед собой список экипажа и уселся в старое кожаное кресло, занимаемое обычно Стивом Арчером.

Беспорядочные движения «Марютеи» постепенно выравнивались, но ветер все еще оставался сильным. На палубе скрежетали в такт шкивы — это наверху поднимали паруса. И хотелось верить, что опасность пока миновала.

Деланней пометил в списке два имени: негра Гоша и матроса Вана, подравшихся из-за шкатулки.

Что касается личности Вана, то определить его национальность представлялось невозможным. Таких Ванов было полно во всех портах мира. Гош же являлся черным, и Деланней не исключал того, что он мог действовать, руководствуясь инстинктом.

Сейдж вошел в каюту.

— Приступайте, месье Деланней, — сказал он и засмеялся.

— Я определил, что смерть Арчера произошла где-то в районе девяти часов, — объяснил Деланней. — Думаю, отклонения должны быть незначительные: судя по свежей еще крови. Где вы находились в это время?

— На палубе, вместе с Эдвардсом. Мы совещались, что нужно еще сделать, потому что ветер начинал крепчать. Старик сказал нам, что хочет немного отдохнуть. И мы ждали больше часа, прежде чем решились его побеспокоить.

— Вы все время находились рядом с Эдвардсом?

Сейдж прищурил глаза:

— Все было так, как я вам сказал. Мы вызвали две вахты, чтобы подготовиться к первому серьезному удару.

— Ну а дальше?

Сейдж поскреб плохо выбритую щеку:

— Прошло немало времени с тех пор, как колокол рулевой рубки пробил пятнадцать минут девятого, когда Эдвардс мне сказал, что нельзя больше ждать. Я и спустился. Ну а продолжение вы знаете не хуже меня.

— Это все?

Боцман пошевелил волосатыми фалангами пальцев.

— После смены палубной вахты старик сказал, что хочет немного отдохнуть, — продолжил Сейдж. — Он заглянул в рубку, а потом спустился. Сразу же после его ухода погода начала ухудшаться. Нам пришлось поднять вахту, которая только что пошла на отдых.

— Спасибо, Сейдж. Этого вполне достаточно.

Казалось, что боцману полегчало. Он встал и надел фуражку.

— Деланней, у вас в этом деле сноровка настоящего профессионала.

— Это вам так кажется.

— Может быть, может быть.

Сейдж развернулся, чтобы уйти, когда на пороге появилась Даун в непромокаемом плаще с капюшоном. Сейдж исчез.

— А вы не спешили, — произнес с усмешкой Деланней.

— Я вас искала на палубе, — возразила она, снимая плащ. — Эта ужасная погода все не заканчивается.

— Скоро станет получше.

Она села и положила на стол несколько листов бумаги и карандаш. Маленькие мокрые прядки ее волос приклеились ко лбу. Сама она казалась почти спокойной, только вот темно-синие глаза слишком уж блестели.

— Что рассказал Сейдж? — поинтересовалась она.

— Ничего важного. Он работал.

— И вам этого достаточно?

Шон удивленно глянул на нее:

— А почему, собственно говоря, этого должно быть не достаточно?

— Он вам дал хотя бы одно доказательство своей невиновности?

— Да. И притом наилучшее. Во время убийства он находился вместе с Эдвардсом. — Не отводя от нее взгляда, он добавил: — Можно подумать, что Сейдж вам очень неприятен.

Она опустила глаза и стала постукивать карандашом по столу.

— Вовсе нет, — ответила она. — Но я не люблю этого типа. Он как-то при мне дал пендаля под зад одному из матросов из-за какой-то ерунды.

Деланней еле сдержался от смеха.

— Это один из методов воспитания, — пояснил он. — Корабль не институт благородных девиц.

Эдвардс вошел решительной походкой. Его голова практически касалась плит потолка.

— Я пришел подтвердить все сказанное Сейджем, — сразу же атаковал он, обволакивая Даун своим тяжелым взглядом. — Боцман все время находился со мной.

— Хорошо. Вы больше не видели Арчера?

— Нет… только мертвым.

— Можно ли считать нормой то, что Арчер решил отдохнуть, хотя погода становилась все хуже и хуже? — поинтересовался Деланней.

Эдвардс, прищурив глаза, оперся обоими кулаками на стол. Рядом с ним Даун казалась крошечной и хрупкой как фарфоровая статуэтка.

— На этот вопрос вы можете ответить так же легко, как и я, Деланней. В плохую погоду большая парусность корабля слишком опасна. И убрать паруса следовало раньше. Если оставаться честным до конца, это было необходимо сделать еще тогда, когда мы снимали верхние паруса.

Деланней согласно кивнул. В этот момент он вспомнил про цвет лица Арчера.

— Скажите, Эдвардс, вы не заметили, что у Арчера была слишком красная физиономия?

— Он неслабо увлекался ромом, это факт, — ответил Эдвардс насмешливо. — У него всегда имелось два запаса: один — в рубке, а второй — в его каюте.

— Какой груз у вас на борту?

— Так… Свинцовые болванки, бочонки с солениями и ящики со скобяными изделиями. Если вы хотите посмотреть…

— Нет, — прервал Деланней. — Пришлите мне плотника. Я хотел бы, чтобы он повесил надежный замок на дверь Арчера.

— Вы опасаетесь воров? — презрительно поинтересовался Эдвардс.

— Я опасаюсь прежде всего за запас рома.

— Ну да, конечно.

Огромными шагами Эдвардс вышел из каюты.

Даун положила карандаш и скрестила руки. Украдкой она наблюдала за Деланнеем, прикуривавшим сигарету, и поймала себя на мысли, что любит это лицо, немножко нескладно скроенное, и эти темные, жесткие волосы, слегка побелевшие на висках, и этот прямой взгляд серых глаз. Обычно уравновешенный, он, очевидно, очень опасен в гневе. Жесты медленные, но всегда уверенные. Он несомненно привлекал ее и, отметив этот факт, она вдруг залилась румянцем.

Шон глянул на часы.

— Будет лучше, если вы отправитесь спать, — произнес он с нежностью в голосе. — Уже поздно, и я разберусь с этим всем один.

— Мне хотелось бы остаться.

— Почему?

Она замешкалась, но ответила:

— Рядом с вами я чувствую себя в безопасности.

— Но вам никто не угрожает.

— Однако на борту два трупа.

Он нашел своей рукой ее руки.

— Вам ничего не грозит, — сказал он просто и уверенно.

Вдруг кто-то закашлялся в коридоре, и затем в каюту зашел коренастый бородатый здоровяк с красными слезящимися глазами и огромными руками с большими пальцами, деформированными от постоянной работы с инструментами. Он снял свою шерстяную шапочку.

Деланней заглянул в список:

— Это вы, плотник Трентон?

— Да.

Эдвардс вам рассказал, что нужно сделать?

— Все инструменты у меня с собой, и к тому же увесистый замок лежит в кармане.

Деланней поднялся и кивнул Даун:

— Пойдемте запрем наконец эту дверь.

Они вышли в коридор.

Перед дверью каюты Трентон вооружился своими инструментами, и не прошло и пяти минут, как он без лишних слов приладил замок.

— Вот и все, — сказал он. — Это будет держаться столько, сколько вам нужно.

Деланней убедился в прочности сделанной работы.

— Дайте мне ключ, — попросил он и добавил, уже завладев им: — Пришлите ко мне Гоша, я буду ждать его в рубке.

Даун и Деланней вернулись в рубку, где устроились на своих прежних местах.

— Я надеюсь, вы не намереваетесь опросить этой ночью весь экипаж? — спросила Даун.

— Нет, конечно. Я поговорю еще с теми, кто интересует меня больше всего. Очень хотелось бы послушать Гоша, Вана и Келлера. Остальное можно сделать завтра.

— Такое впечатление, что вы принимаете роль легавого всерьез, — сострила она. Ее явно удивляла его новая роль, и Шон отметил это про себя.

— Эдвардс доверил мне расследование, — сухо проговорил он. — Но это не настолько неприятно мне, как вы думаете. Вы ведь знаете мое мнение по поводу убийц?

— Я не могу…

Он дотронулся пальцами до ее губ, и она замолчала: в рубку входил Гош. Высокий негр атлетического телосложения с детским, пытливым взором. На свою раненую щеку он небрежно наклеил кусок пластыря. Приблизившись к столу, Гош уставился на Даун Фарлен.

— Так, так, Гош, — начал Деланней. — Кажется, вы плохо начали путешествие на борту «Марютеи».

— Я здесь ни при чем, — возразил негр. — Честное слово, я здесь ни при чем. Не мог же я в самом деле позволить этой каналье Вану обокрасть меня. Два раза, представьте себе, два раза он пытался стянуть его у меня, и я…

— Хорошо, хорошо… Эта история меня не интересует. Где вы находились между половиной девятого и половиной десятого?

— На палубе, вместе с ребятами из моей вахты. Нас только сменили, как Сейдж пришел нам сказать, что нужно опять вернуться на палубу, чтобы еще уменьшить парусность. Мы пошли и ждали приказов капитана Арчера. Он не пришел, и Эдвардс нам объявил, что он будет капитаном, потому что месье Арчер не может больше ничего делать, так как он мертв.