Инкуб - Василий Горъ

Четыре года назад Марисса, выходя на стоянку торгового комплекса в Нагайро, попала под случайную пулю переигравшего в компьютерные игры фаната и, несмотря на все старания врачей, умерла. Постаревший на десяток лет Марк Беолли почти два года не показывался из своего дома, переживая своё горе на пару с семнадцатилетней дочерью, и вернулся к работе только за два месяца перед очередной сессией Конгресса Лиги. Собирающегося раз в десять лет.

…В катастрофе, в которой погиб отец Элли, было много странного. Например, если верить статистике, то вероятность отказа системы стабилизации его «Лимо» равнялась одной миллиардной. Сбой в системе захвата сопровождающего его флаера с охраной вообще был из категории «невероятное» — многократно продублированные цепи «Бегемота», аппарата, разработанного специально для сопровождения особо важных клиентов, просто не могли отказать. Однако отказали, не удержав потерявший управление и ориентацию в пространстве «Лимо» и позволив ему воткнуться в землю на скорости девятьсот двадцать километров в час. Проведённое расследование показало, что злого умысла в действиях пилота «Лимо» и охраны учёного не было — каждый из тех, кто мог как-то повлиять на ситуацию, сделал всё, чтобы избежать трагедии. Но, увы, не смог. Уголовное дело было закрыто уже через два дня, но Лигу лихорадило до сих пор: судьба многомиллиардного состояния Марка, оказавшегося в руках его дочери, почему-то беспокоила всех кого ни попадя. Статей, в которых журналисты и досужие обыватели перемывали косточки моей хозяйке, было столько, что просмотреть даже небольшую часть из них было нереально. Ещё больше файлов было посвящено прошлогоднему решению покойного Марка Беолли ввести её в большую политику — сложив с себя полномочия постоянного представителя планетной системы Солисс в Конгрессе Лиги, он дал возможность дочери попробовать их получить…

«Долой ребёнка из Конгресса!», «Куда ОНА нас приведёт?», «Наше будущее — разменная монета?» — большинство авторов пытались доказать, что мнение совершеннолетней дочери Великого отца, никогда не будет таким же взвешенным и, главное, правильным, как могло бы быть у него. Естественно, умалчивался тот факт, что она получила великолепное образование и выиграла конкурс на вакантное место Представителя у полутора с лишним тысяч соперников…

…Последние пару недель со страниц виртуальных журналов не сходили статьи о том, что находящаяся в шоке после трагической гибели отца девушка не сможет приступить к выполнению своих обязанностей ни через месяц, когда начнётся очередная сессия, ни через год — согласно высказываниям невесть где выкопанных психологов, «состояние психического здоровья наследницы империи Беолли вызывает серьёзные опасения»…

В принципе в чём-то они были правы — судя по моим ощущениям, Элли находилась не в том состоянии, чтобы хотеть заниматься общественной деятельностью. Сконцентрированная на своих переживаниях, она отгородилась от всего окружающего мира непроницаемой бронёй и не только не смотрела головизор, но и не выходила в Сеть. На почтовом сервере её дома скопились несколько сотен писем от друзей её отца, её однокашников и знакомых, но ни одно из них не носило пометку «Прочитано». Кроме того, за последние полтора месяца в дом прилетали всего два человека — ближайшая подруга Элли — Мари и правая рука Марка — Сейн Ломарро. Четыре визита первой и два — второго. И всё. Ну и сама Элли летала в столицу раз пять. Причём по делам, не терпящим отлагательства. Я даже удивился, поняв, на какую жертву она пошла, чтобы выбраться из особняка и прикупить себе меня — этот поступок никак не вписывался в её характер, который я себе нарисовал из имеющейся у меня информации. Просмотрев записи их семейного архива, хранящиеся в незакрытых паролем разделах банка памяти, я удивился ещё больше — ожидать такого поступка от излишне скромной, даже слегка зашоренной девушки было даже смешно. Ещё полчаса работы, и меня осенило — почти все безумные поступки, которые совершала моя хозяйка за последние пять лет, начинались после её общения с этой самой Мари. Впрочем, особыми безумствами там и не пахло: в семнадцать Эль первый раз в жизни выпила коньяка и слегка съехала с катушек — прилетела домой «аж» в половине второго ночи. Что, учитывая наличие у неё личной охраны, следующей за ней по пятам, даже вызвало у меня лёгкую улыбку. В девятнадцать Мари подбила её сбежать от охраны и прокатиться со знакомыми ребятам на пикник с ночёвкой. Эль была отловлена через четыре часа, но ощущения получила незабываемые — «бездна» времени без контроля со стороны телохранителей и отца! Как раз хватило, чтобы поесть еды в задрипанном ресторане быстрого питания на окраине Роквилля, городка в трёхстах километрах от столицы, встретиться с разбитными ребятами из какого-то колледжа и добраться до морского побережья где-то на юге континента. Потом туда прилетел флаер с весьма недружелюбно настроенными к «похитителям» охранниками, и веселуха закончилась двадцатиминутным объяснением с отцом. После этого разговора безумно любящая отца девочка перестала вестись на предложения подруги и превратилась в примерную дочь. И вот сейчас купила… меня…

Информации было много. Архив Беолли хранил в себе все сколько-нибудь значимые события в их жизни, записи камер слежения за весь период с момента окончания строительства дома и по сегодняшний день. Просматривая отдельные файлы, я старательно копировал себе в память всё, что касалось её привычек. Через два часа, когда мы подлетали к дому, я знал, например, что она безумно любила читать старые бумажные книги, лёжа в кровати, и при этом жевать горький шоколад. Что терпеть не могла современную музыку и особенно группу «Клаудс». Что с детства мечтала об игрушечном медведе со встроенным имитатором рычания, чтобы засыпать, положив его рядом с собой… Мелочей было много, но из них складывался характер человека, жить без которого я не мог. Не позволяла программа. Хотя, откровенно говоря, этот человек мне нравился. Даже очень…

Глава 9

Капитан Верден Кайм

Сигнал о новом событии, вписывающемся в интересующую его схему, поднял капитана с постели в половине третьего ночи. Выведя голограмму файла прямо над кроватью, заспанный офицер вчитался в первые строки репортажа с места события и мгновенно проснулся: «трагическое самоубийство начальника департамента делопроизводства Конгресса» идеально ложилось в построенную им модель действия некой преступной группировки.

— Я до вас докопаюсь… — бормотал Верден, скачивая из Сети всю доступную информацию о самоубийце. Программка-анализатор, отфильтровав всё лишнее, выдала готовый текст уже через две минуты, и Кайм, дотянувшись до дверцы терминала доставки и отхлебнув из кружки горячий кофе, принялся поглощать страницу за страницей…

Жизнь Лоисы Рут до двадцать восьмого апреля по среднегалактическому мало чем отличалась от жизни её сотрудников: работа, дом, редкие посещения развлекательных центров её родной планеты. Два брака. Оба неудачных. Сын, оставшийся от последнего. Ничего особенного. А вот с этого дня её спокойная жизнь превратилась в кошмар: единственный сын подсел на «Симфонию». Даже теоретически шансов на то, что мальчик из благополучной семьи, живущий в отдельном особняке, довольно далеко от трущоб, где можно было найти и чёрта в ступе, смог отыскать распространителя этой дряни, было крайне мало. И не потому, что Джереми Рут был слишком уж воспитанным ребёнком — любой пушер, получив такого состоятельного клиента, впарил бы ему что-нибудь подороже. И более долгоиграющее — чтобы за полтора месяца потерять источник ежедневного дохода, надо было быть редким дауном, которые в этой профессии не выживают.

С первых чисел мая его мать словно съезжает с катушек — практически перестаёт появляться на работе, пытаясь отучить сына от наркотиков. Увы, кратковременное пребывание мальчика в клинике почему-то не приносит ожидаемого результата — сеансы подключения к «Симфонии» становятся всё длиннее и длиннее. Наконец восемнадцатого мая Лоиса срывается из дому и куда-то улетает… Выход и возвращение зафиксированы камерами в её доме и на окрестных особняках. Информация по бортовому номеру флаера-такси каким-то образом теряется. Та же самая проблема — с камерами в её особняке: буйство Лоисы в ванной снято от начала и до конца, а момент самоубийства — отсутствует. Правда, неполадки в камере, расположенной в коридоре, задокументированы с двенадцатого числа, но состряпать такую запись для «специалиста» — дело пары минут…

Уголовное дело закрыто за отсутствием состава преступления. Её сын отправлен на принудительное лечение в клинику Конгресса Лиги. Кстати, обратиться туда в первые дни с начала его увлечения «Симфонией» его мать почему-то не догадывалась…