Верхом на тигре. Европейский ум и буддийская свобода - Оле Нидал

Поверх всех границ

1989

• Партийное руководство Китая жестокой бойней на площади Тяняньмынь в Пекине прекращает попытки либерализации страны, погибает 2 тысячи участников демонстрации.

• Массовое падение просоветских коммунистических режимов в Восточной Европе. Снос Берлинской стены.

• В Иране аятолла Хомейни обращается к мусульманам с призывом к убийству писателя Салмана Рушди за его богохульные «Сатанинские стихи», писатель бежит в Англию.

• До наступления февраля Советский Союз с большими потерями, без победы выводит войска из Афганистана. В СССР впервые официально объявлено о начале экономического кризиса.

• В Югославской провинции Косово возникают кровавые беспорядки.

1990

• Азербайджан объявляет войну Армении. Советские войска расстреливают мирную демонстрацию в Баку, Азербайджан.

• Литва, Латвия, Эстония и Грузия официально становятся независимыми государствами. 15 марта первым и единственным Президентом СССР стал Михаил Горбачёв.

• Объявив Кувейт спорной территорией, 2 февраля Ирак осуществляет крупномасштабное вторжение в эту страну

• Югославские республики Словения, Хорватия и Босния-Герцеговина объявляют о независимости.

Мы снова оставили машину в Берлине. Для моего «Ауди Кватро Турбо 200» с низкой посадкой, обгоняющего «Порше» и «Мерседесы», дороги и бензин Восточной Европы были недостаточно хороши. После волнующего лекционного вечера в Варшаве мы сели на роскошный ночной поезд до Ленинграда. Многие пейзажи на длинных перегонах напоминали послевоенную Западную Европу. Хотя Сталин расширил Азию на 500 км в сторону Европы, здесь осталось много коренного населения. Поскольку отношения в Балтийских государствах долгое время занимали первые полосы западных газет, много говорить мне не обязательно.

Россия

Почти повсюду на нашем пути безлюдные сказочные леса из сосен и берез перемежались с незатейливыми кучами мусора. Пока мы не подъехали достаточно близко к Ленинграду, по-русски не говорил никто, кроме официальных лиц. Как только мы перевалили через границу, мне бросилась в глаза женщина невиданной красоты. На ней была униформа, так что она накапливала сомнительную карму в этой жизни – но в прошлой ей определенно удалось сделать что-то правильное. На ленинградском вокзале нас ждали друзья, и мы обнаружили, что интерес к Дхарме вырос.

Нас привезли в серую однокомнатную квартиру, в каких содержалось большинство населения этой страны. Приходили и уходили интереснейшие люди – в основном артисты с богатой внутренней жизнью. После первых тридцати минут нашего интервью для российского телевидения в студии вырубился звук. Это была программа «Пятое колесо», единственная, в которой не маршировали солдаты и не повышалась производительность труда. Ее пришлось прервать – к сожалению, потому что интервью получалось очень удачным. Сегодня телевидение – один из главных рупоров нашей работы в России.

Приходили и уходили интереснейшие люди – в основном, артисты с богатой внутренней жизнью.

Друзья усваивали сжатые версии моих лекций, и настала пора посетить более традиционные группы. Когда слышишь о прошлом российских буддистов, волосы на голове встают дыбом. Все выжившие перенесли десятилетия жесточайшего гнета.

Ранний буддизм в России находился под влиянием бурят и калмыков. Эти центральноазиатские народы практикуют, главным образом, учение Гелуг, и их первые ученые получали образование в Монголии. При Сталине их почти стерли с лица земли, и в конце ХХ века там все еще находили братские могилы – в одной из них было захоронено 5000 монахов.

Нас пригласила к себе небольшая группа, называвшая себя «Дзогчен» или «Дандароновцы» – их корни также находились в окрестностях озера Байкал. Им жилось ничуть не лучше, а их главный учитель почти обезумел, отбывая срок в лагерях. Главной практикой в этой группе была «гана-пуджа». Во время этой церемонии практикующие едят и одновременно подносят еду Буддам, нараспев повторяя пожелания. Эта практика, сопровождающаяся обильными алкогольными возлияниями, была здесь очень популярна, но не очень хорошо сочеталась с буржуазными манерами, которые привили мне родители.

От рассказов этих людей меня бросало в жар. Например, однажды, в тридцатые годы, НКВД провело облаву в институте Восточной Азии, где впоследствии работал один из наших нынешних знакомых. Офицеры открыли книгу, не смогли прочитать незнакомые буквы и заключили, что сотрудники института – японские шпионы. Половину ученых расстреляли на месте, а остальных на двадцать лет сослали в сибирские лагеря. Из двух тысяч ученых школы Гелуг только двадцать пережили годы массовых убийств, и когда в 1950-е годы их вдруг выпустили на свободу, у них не нашлось сил начинать все заново. Теперь они ожидали энергетической подпитки от динамичной Европы, которая всегда служила для этой страны источником качества. «Оле, от тебя люди это примут, – говорили они. – Пожалуйста, приезжай как можно чаще».

Ленинград, который вскоре стал Санкт-Петербургом, был таким же унылым, как и год назад. Даже солнце не светило, но это высвободило энергию для того, чтобы чему-то научиться и завести новых друзей. За эти дни через нашу маленькую квартирку прошли сотни людей, и мы поняли, что создаем историю буддизма.

Прибежище в России

Чтобы не дать в обиду наших хозяев, а заодно удовлетворить собственное любопытство, мы сходили к каким-то чиновникам за штампами в документах. То был замечательный опыт, достойный нового Кафки. Если так всегда выглядел их рабочий день, то легко понять, почему люди без энтузиазма восприняли горбачевскую «гласность». Явившись в кабинет, расположенный в бывшем кинотеатре, мы обнаружили там трех упитанных муз в полной боевой готовности. Младшая из них сидела вполоборота к стойке, к которой подходили посетители. Вторая демонстрировала всем свою широкую спину из-за полки слева. Третья, самая опасная из особей данного вида, угадывалась за полуоткрытой дверью справа. Их цель не вызывала сомнений – доказать совершенство установленного порядка. Они ни в чем никому не помогали и упивались своей властью, унижая всех без исключения. Вот это у них отлично получалось. Пока мы ждали, они привели в отчаяние десяток человек, по очереди набрасываясь на них. Система безоговорочно подтвердила свою правоту, так ничего и не родив, а вся сцена была шедевром сюрреализма. Мы не сразу поняли, что перед нами жизнь, а не театр абсурда. Люди, пятясь, выходили из комнаты, а я жалел, что не говорю по-русски. Я не отказал бы себе в удовольствии слегка облагородить этих дам.

Ленинградской группе требовалось время на усвоение большого количества поучений, и мы решили на один день съездить в Москву: еще в прошлый визит мы получили приглашение от нескольких москвичей. Пока мы тряслись в ночном поезде, я непрерывно видел сны. После пробуждения они продолжились в виде сильных пожеланий: среднестатистическая российская женщина делала почти шесть абортов. Пора было начать отдавать детей в западные семьи, мечтающие усыновить ребенка. Матерям надо помогать материально (денег здесь всегда не хватало), и дети с европейской внешностью легко интегрировались бы в продуктивные западные общества. Это требовало настоящего переворота в сознании, но казалось выполнимым, и я надеялся, что кто-нибудь способный возьмет это дело в свои руки.

Москва заметно отличалась от Ленинграда – настоящая цветная мешанина. Высокие блондины были армейскими или полицейскими офицерами и часто излучали поразительную силу. Толстые или помятые прохожие оказывались рабочими, а торопливые личности азиатского вида явно занимались нелегальной торговлей. Чтобы нас довезли за приемлемую цену, нам пришлось устроить двум таксистам очную ставку – ни дать ни взять Индия. Затем последовала бесконечная, но впечатляющая езда по широким и пустынным бульварам с ужасными домами по обе стороны.

Москва заметно отличалась от Ленинграда – настоящая цветная мешанина.

Московская группа была не столь независимой, как ленинградская, и, казалось, не сформировала своего отношения к богатым буддийским корням России. Все выглядели по-разному, и каждый тянул одеяло на себя. Бурятская организация под руководством Далай-ламы тщетно пыталась руководить развитием буддизма. При всех наилучших намерениях, чиновники безнадежно отстали от растущего рынка. Традиционные структуры, которые они стремились воссоздать, давно ушли в прошлое. По сравнению с нашими понятными поучениями и медитациями, тесно связанными с жизнью человека, их предложение звучало не столь привлекательно.

В Москве больше, чем где-либо, важно было научить людей быть партнерами в развитии. Я несколько раз просил их доверять своему опыту и применять его на благо другим. Когда у слушателей такое разное происхождение и несхожая карма, они редко образуют единую группу. Однако Прибежище потребовалось всем без исключения. Все тридцать человек получили также благословение Кармапы на дальнейшее развитие. До сих пор они годами потребляли какие-то обрывки буддизма, и никто не объяснил им значение Прибежища.