Мачехина дочка - Оксана Зиентек

не просто рыцарь, а самый настоящий принц. Я закрыла глаза и попыталась представить себе Его Высочество в парадном костюме, как, наверное, должны ходить принцы, но получалось с трудом. Я так и не успела познакомиться с Его Высочеством принцем Эриком Люнборгским, то время, пока он с трудом вставал с постели — не в счет. А того парня, которого я успела узнать за эти недели, я никак не могла представить себе во дворце.

Ну, посудите сами, разве станет настоящий принц вечером красться в библиотеку, прячась от слуг за дверными створками? Или пробираться ночью полуодетым через весь замок, чтобы объясниться с понравившейся фройляйн? Или смеяться так заразительно, как это умеет только он? Впрочем, вчера знатно посмеялись мы все, когда принц застал меня в парадной гостиной, увлеченно разглядывающую портрет королевской семьи. Наверное, если бы я просто любовалась картиной, все было бы нормально Но мне стало очень интересно, насколько изменился принц Эрик за последние годы. Вот мои попытки рассмотреть лицо принца на портрете при помощи лупы и вызвали приступ веселья Его Высочества.

Конечно, он потом объяснил мне, как получается так, что люди на портретах выглядят совсем иначе, чем в жизни. А еще рассказал веселую шутку про то, как в одной усадьбе ему гордо показали новый портрет короля, заказанный у столичного мастера. Портрет, на котором Его Высочество собственного отца узнал, как он выразился, только по наличию короны. Рыцари, заставшие нас за беседой, тоже посмеялись. Оказывается, почти у каждого из них была своя история неофициальной встречи с членами королевской семьи, которых они не узнали именно потому, что на портретах не похоже. Даже маме было весело, а она весьма редко включалась во всеобщее веселье.

Собственно, именно потому, что вчера получился такой замечательный вечер, мы засиделись совсем допоздна. А потом я, верная своему слову, долго учила наизусть три абзаца из книги по этикету. Возможно, если бы я смогла сосредоточиться на книге, у меня все получилось бы быстрее. Но я то и дело отвлекалась, представляя себя и Его Высочество в разных ситуациях, а потом выдумывая, что в таком случае было бы уместно сказать и сделать. В итоге, заснула я далеко за полночь, а теперь-вот проспала. Наскоро собрав волосы, я решила сегодня сделать строгую взрослую прическу, аккуратно убрав косы под чепчик. В очередной раз пообещав себе быть благовоспитанной фройляйн, я вышла из комнаты.

В утренней гостиной я сразу поняла, что меня не просто так забыли разбудить. Забытый завтрак так и стоял на столе. В кресле у окна рыдала мама, а вокруг суетились горничные, подавая по-очереди то воду, то надушенный платок. Папа-барон сидел рядом и пытался ее успокоить, но, похоже, бесполезно. Его Высочество стоял у двери в гостевое крыло и явно не знал, куда себя деть. Осмотревшись еще раз, я пошла к принцу.

— Что случилось? Вы что, все ей рассказали?

— Ты. — Поправил меня принц.

— Простите? Что — я?

— Ты — ничего, только обращайся ко мне не «вы», а «ты». Нас все равно никто сейчас не слушает. И ничего я никому не рассказывал. Хотел быстро с утра зайти к барону, передать записку, что прислали с сегодняшним вестником, а тут… сама видишь. Что у вас случилось?

— Не знаю, сейчас попробую спросить. — Я подошла к родителям.

— Мама? Папа-барон? Что случилось?

Мама только молча кивнула лежащее на столе письмо. Дождавшись кивка от папы-барона, я протянула руку и взяла лист бумаги. К моему облегчению, письмо было не из Горнборга, а то я уже испугалась за бабушку. Писал секретарь графа фон Биркхольц, сообщая, что такого-то числа супруга и младший сын графа трагически погибли из-за неисправности кареты. Я вспомнила доброжелательного и приветливого графа и мне стало его очень жалко. Графиню тоже было жаль, пусть творец смилуется над ней, но им с сыном уже все равно. А графу, в его немолодые годы, еще предстоит пережить эту потерю.

— Папа-барон — шепотом спросила я. — А Лили сообщили?

— Не знаю. — Так же тихо ответил он. И наклонившись ко мне совсем близко добавил. — Гота, там не все так просто. Спроси принца.

— Агата? — Мама, наконец-то, обратила на меня внимание. — Какое горе! Бедная Лили! Хендрик, ты должен немедленно ехать к ней! Они с тетей были так близки..

— Анна! — Похоже, терпение папы-барона было на исходе. — Прекрати убиваться, все равно уже ничего не изменишь. Лили утешит муж, а я не могу бросить замок и вас сейчас, когда у нас гостит Его Высочество.

— Ой! — Матушка сразу опомнилась и засуетилась. — Хендрик, спасибо, что напомнил. О, Творец, как я могла забыть?! Агата, дочка. Пошли на кухню проверить, подали ли завтрак Его Высочеству.

— Я сама проверю, мама. — Признаюсь честно, я просто сбежала. Мама редко давала волю своим чувствам, но в таких случаях я обычно просто не знала, что с ней делать. И предпочитала переждать грозу где-нибудь в укромном месте.

Решив, что для проверки далеко ходить не надо, я вернулась к принцу, который все так же тихо стоял у двери и явно старался о себе не напоминать. Увидев, что я иду к нему, Его Высочество знаком показал следовать за ним и неслышно отступил за дверь. Выйдя в коридор я, как полагается хорошей хозяйке, спросила.

— Ты завтракал?

— Не успел. Хотя ваша кухарка передала полный поднос еды. Ваш конюх прав, я ее тоже почти люблю.

— Я передам ей, что ты остался доволен. — Улыбнулась я. И тут же помрачнела, вспомнив. — Ваше Высочество, Эрик, с утренней почтой пришло письмо, в котором сообщается о трагической смерти графини фон Биркхольц и ее младшего сына.

— Ты его хорошо знала? — Эрик тоже помрачнел.

— Почти совсем не знала, он все время был в столице: сперва учился, потом еще что-то… Графиня часто бывала у нас. Из-за Лили — дочки папы-барона. Графиня была ее тетей. — Я помялась, не зная, насколько откровенно можно говорить с Эриком, чтобы папе-барону не попало за то, что рассказал мне лишнее. В конце концов, решила, что раз папа-барон сам отправил меня