Антитело - Андрей Тепляков

— Смотри.

Вид в окне изменился. Знахарка увидела широкую грязную просеку, уходящую вдаль и теряющуюся среди деревьев. Справа от нее тянулся широкий бетонный фундамент, а вокруг валялись поломанные молодые деревца. Слева возвышалась отвратительная куча хлама и мусора: битые кирпичи, жестянки, коробки. Рядом валялся покрытый ржавчиной, полусгнивший остов машины. Тонкий ручеек, покрытый радужной пленкой, весело журча, убегал в лес.

— Еще смотри.

Теперь в окне оказался небольшой пруд. Сквозь тонкое, мутное стекло воды, Анна различила на дне какие-то обломки. Берег пруда покрывала густая светло-желтая пена, из которой торчали чахлые кривые деревца. Над неширокой речкой, впадающей в него, чернели разрушенные пролеты старого металлического моста. Часть балок обвалилась и торчала из воды, словно кости древнего гиганта.

Потом и эта картинка померкла, и в круглом окне появилось лицо бородатого мужчины. Он улыбался, прищурив один глаз, и что-то говорил. Потом он повернулся и пошел прочь от окна. На плече его лежала лопата.

Неожиданно лицо ребенка напряглось, губы сжались и выгнулись дугой вниз. Пальцы рук импульсивно дернулись, сжав шею плюшевого слона. Окно исчезло.

— Девочка моя…

— Больно! — сказала Аленка.

— Больно? Тебе больно? Почему?

— Мама! Мамочка!

— Что детка? Что случилось?

Фигурка девочки дрогнула и стала бледнеть. Белый свет заструился по плечам и голове, съедая, стирая ее. Из глаз брызнули слезы. Они потекли по щекам, оставляя яркие, сверкающие драгоценными камнями, дорожки. Аленка снова стиснула свою игрушку и заплакала, жалобно и испуганно, словно потерявшийся котенок.

И тут внутри Анны что-то оборвалось.

— Нет!

Она устремилась к девочке и, схватив ее, прижала к груди. Она почувствовала быстрое биение маленького сердца, которому ответило ее — большое. Анна набрала в легкие воздуха, прижала губы ко лбу девочки и, целуя ее, выдохнула, чувствуя, как заструилась от нее к Алене жизнь, и как сильнее забилось сердце ее ребенка.

Сергей сдавил шею дочери, сначала слабо, а затем все с большей силой, впиваясь пальцами в холодную кожу. Несмотря на атаку извне, он боролся, какая-то часть его, все еще живая, испуганная, загнанная за пределы сознания, сопротивлялась насилию, но неумолимая чужая воля не отпускала, сжимая все сильнее и сильнее. По лицу Сергея покатилась капелька пота, и в этот момент Аленка открыла глаза.

Шедшая под руку с Анатолием знахарка вдруг замедлила шаг, ноги ее подогнулись, и она стала оседать, заваливаясь назад. Тот едва успел подхватить ее и медленно отпустил на землю, привалив спиной к дереву.

— Приехали, — сказал он.

— Что там с ней? — спросил Борис.

— Не знаю. Черт — тяжелая!

Испуганные и сбитые с толку, словно потерявшиеся в лесу дети, они обступили Анну.

— У нас нашатырь есть, — сказала Лиза. — Может дать ей?

— Давай.

Она порылась в рюкзаке, вытащила пузырек и отвинтила крышку. Наклонившись к знахарке, Лиза убрала с ее лица повязку и поднесла склянку к носу. Никакой реакции. Лицо Анны оставалось неподвижным. Одну минуту. Две.

— Ничего, — растерянно сказала Лиза. — Но вроде дышит.

Анатолий почесал голову.

— Ну, что будем делать?

— На ферму надо идти, — сказал Борис. — Глупо возвращаться.

— А с ней что?

— Потащим на себе.

Справа из чащи леса донесся слабый звук: то ли скрип, то ли шипение. Будто что-то длинное ползло по дереву, скрипя чешуей. Спустя пару секунд ему вторил такой же звук слева. Все переглянулись.

— Думаю, самое время двигать, — шепотом сказал Борис и, повернувшись к Анатолию, добавил. — Мы с тобой понесем, а Лиза за нами.

— Ты из ружья стрелять умеешь?

Лиза кивнула, и Борис отдал ей оружие.

— Осторожней смотри — заряжено. Дробью.

Мужчины закинули руки Анны на плечи и, кряхтя, подняли ее.

— Блин, здоровая какая! Создал же бог такую тетку, — проворчал Борис.

Медленно они двинулись вперед. Постепенно, с каждым новым шагом, лес наполнялся звуками: к тем, что они уже слышали, добавился слабый низкий гул и отдаленный вой, будто где-то там выла большая собака. Или волк.

— Это еще что? — спросил Анатолий.

— Идем-идем! — отозвался Борис. — Лиза — в оба смотри!

Совет оказался к месту. Они не прошли и двадцати метров, как на тропинку перед ними вышли два волка. Большие, темно-серые, с подпалинами на боках. Они остановились у самой кромки деревьев, глядя на людей бешенными желтыми глазами.

— Какого хрена? — пробормотал Борис, останавливаясь. — Осатанели они что ли?

Услышав его голос, волки заворчали и припали к земле, прижав уши к большим головам. Пасти оскалились грязными желтыми зубами. Блеснула слюна.

Чуть в стороне раздался тихий металлический лязг, а потом грохнул выстрел. Один из волков завизжал и отпрянул к деревьям. Второй, чуть помедлив, потрусил за ним. Через секунду оба зверя скрылись среди серых стволов, и снова стало тихо. Над тропинкой густым облаком лениво плыл пороховой дым.

Лиза всхлипнула и опустила ружье.

— Молодец, девка! — восхитился Борис. — Вот с кем…

— Хватит болтать! — перебил его Анатолий. — Двигаемся.

Настя проснулась внезапно и испуганно прислушалась, стараясь определить, что же ее разбудило. Дом ответил тишиной: ни поскрипывания половиц, ни шелеста ветра за окном — кругом лишь мертвая неподвижность. Она посмотрела на наручные часы — стрелки показывали половину седьмого. Пора вставать.

Из комнаты Глеба не доносилось ни звука. Настя уже подняла руку, чтобы постучать, но передумала — не было смысла его будить, пусть поспит еще немного. Наскоро умывшись, она стала спускать по лестнице, собираясь посмотреть, в каком состоянии Аленка и Сергей. Ей было совестно, что они оставили его вчера в таком беспомощном состоянии, но что можно было сделать? Ничего. Если он все еще не пришел в себя, то дело плохо. Настя не имела ни малейшего представления, что можно было бы предпринять в такой ситуации, а помощи ждать неоткуда. А Аленка? Как быть с ней? Если верить тому, что говорил Глеб про дьявола и про то, как он черпает силы из нее, то шансов пережить эту напасть у девочки просто не было.

Настя поджала губы. Нужно что-то сделать, и она обязательно сделает! Но что?

Девушка вошла в гостиную и остановилась, от удивления открыв рот — диван, на котором они оставили вчера Сергея, пустовал, а дверь в комнату Аленки была приоткрыта. Тихие и сдавленные звуки, доносящиеся оттуда, заставили сердце Насти быстро и тяжело забиться. У нее мелькнула мысль подняться и разбудить Глеба, но она отмела ее. Неизвестно еще, как Глеб поведет себя. Она сама…