Дом с привидениями (антология) - Агеев Леонид Мартемьянович

Кожаные крылья, защищенные снаружи роговыми пластинками, с внутренней стороны были покрыты мелкими прыщиками, тесно, один к одному покрывшими всю поверхность крыла.

— Орган пищеварения, я думаю, — сказал Рэд. — Смотрите, железы еще, выделяют жидкость, по-видимому желудочный сок.

— Наверное. Результат мы видели.

— А лап у нее четыре. — Антуан вывернул из-под груди чудовища короткую, но сильную лапу с шестью пальцами.

— Задние для ходьбы, они массивнее, передние же имеют какие-то другие функции, вероятно охотничьи… а это что? — Рэд указал на срезанную часть клюва, из отверстия которого торчал белый роговой или костяной шип. — Этой штукой оно скорее всего убивает! Каплю видите? Уверен, что это быстродействующий яд!

Десантники переглянулись. Лица были серьезны. Даже мертвая тварь внушала отвращение и страх.

— Налюбовались? — спросил Эррера. — Тогда в анализатор ее!

Он сел в машину, подъехал к биотрансформатору и сбросил тушу на поддон приемника анализатора. Стальной лист, похожий на гигантский противень, с телом чудовища втянулся внутрь, задняя стенка закрылась, и машина тихонько загудела. Через час собрались здесь же.

— Они не могут быть разумными, — сказала упрямая Ютта. — Они слишком противные! — Все засмеялись. — Да, — настаивала девушка, — и они убийцы! И способ есть…

— А ты ожидала гуманоидов? — возразил Том. — Бронзовых мужчин и голубых женщин с огромными и прекрасными глазами? А разумных кольчатых червей, например, ты бы не признала?

— Но они убийцы!

— А люди не убийцы? — вдруг вмешался Антуан. — Люди не едят мяса всего живого? — и жестко закончил: — Это не аргумент!

— Мне кажется, — сделала вывод Ютта, — что нужно искать контакт. Только тогда мы решим — разумны они или нет?!

— Хватит дебатировать, — сказал Эррера. — Что показал анализ?

— Много чего. — Том был сдержан. — Это странное животное правильнее было бы окрестить гидрой. По типу организма оно близко к нашим кишечнополостным. Имеет две независимые пищеварительные системы. Одна — внутренняя, похожая на примитивную систему млекопитающего, вторая — внешняя, пищеварение производится с помощью выделенных внутренней частью крыльев соков. — Он на минуту потерял вид докладчика и фальцетом сказал: — А желудочные соки, ребята, способны разъедать легированную сталь! — Он помолчал и торжественно сказал: — Самое интересное, что в той части туловища, где начинается шея, нами найден мозг. То есть развитый мозг. Машина сделала что могла, но животное мертво и сведения получены ограниченные… И еще. Есть участок мозга, вроде бы как-то связанный с речью!

— Мы ничего, кроме карканья, не слышали! — сказал Рэд.

— Не перебивай его.

— Нет, ничего, — отозвался Том. — Я кончил… Да, они яйцекладущие и это была самка.

На следующее утро Эррера, Том и Антуан втащили на вездеход громоздкий лингвистор, проверили злополучные пистолеты и, попрощавшись с остальными, отправились искать синих лебедей.

Увидели они их неожиданно. Существа мирно сидели на кустах, как при первом знакомстве. Шум моторов их, видимо, не пугал, они вяло повернули головы и уставились на людей мутновато-зелеными глазами.

— Жрут! — Антуан вполне естественно изобразил отвращение.

— Не вспугнуть бы. — Эррера говорил выразительным шепотом. — Тащите лингвистор!

— А ты защищай, — сказал молчавший до этого Том. Лучшим стрелком из них был офицер.

— Поставим лингвистор на крышу, а сами сядем в вездеход и возьмем микрофоны, — сказал Антуан, когда они втроем затащили тяжелый прибор на крышу. — Пэпэ выбросим поближе к ним! — Они немного трусили, и это будило их изобретательность.

Так и сделали. Эррера отнес поближе к гидрам пэпэ, так они называли штатные приемопередатчики, и вернулся в вездеход.

— Теперь ждать, — сказал Том, — когда они нажрутся!

Примерно через полчаса настороженного и томительного ожидания они увидели, как одно из чудовищ слезло с куста. С бывшего куста, на нем остались только наиболее толстые ветви, без коры и еще влажные. Одна за другой гидры покидали свои места. Глаза их засветились ярким изумрудно-зеленым светом. Эррере даже показалось, что в них теплится мысль.

— Включи сирену, Том! — сказал командир, не отрывая взгляда от синих лебедей. — Надо их расшевелить!

Завыла сирена. Когда ее унылый рев кончился, Антуан начал вращать верньеры, ловя частоты.

— Поймал! — крикнул он.

Эррера и сам понял, что они попали в диапазон звуков, издаваемых гидрами. На верньере засветился красный сигнал.

Лингвистор мог и самостоятельно настроиться на нужную волну, но поиск был своеобразной охотой и даже погоней за звуками. Операторы всегда делали это сами. А поднастройка была уже автоматической. Теперь лингвистор передавал карканье и потрескивание. Он анализировал чужую речь, если это вообще была речь в человеческом понимании. Том и Эррера внимательно прислушивались, боясь пропустить начало контакта.

А лингвистор все трещал, не фильтруя и выдавая звуки без перевода. Карканье и треск, временами переходившие в подобие чириканья или щебетания, только резкое и неприятное, и фон. Антуан остервенело крутил ручки верньеров.

— Диапазон двадцать пять — шестьдесят пять тысяч герц, — сказал он, тяжело дыша.

— Вижу! — мрачно отозвался Эррера. — Послушай, Антуан, может быть, на звуковые и ультразвуковые волны накладываются оберчастоты или есть магнитные параллели и они несут смысл?

Пуйярд пожал плечами:

— Попробую. Хотя боюсь, что лингвистор сейчас занят анализом и мы его просто собьем.

Он еще десять минут настраивал аппарат. Где-то в районе дециметровых волн и слабых электромагнитных поочередно на тех и других лампа светилась красноватым светом, но при совмещении обеих частот все гасло.

— Эта проклятая штука испортилась! — Эррера не был занят настройкой, поэтому его терпение лопнуло раньше других.

— Не может быть, — возразил Антуан. — Ее проверяли на Земле по всем диапазонам. А я проверил здесь. Переводил со старофранцузского на современный. И прекрасно!

— А другие диапазоны? Почему ты думаешь, что все каналы целы? Почему все думают, что каждый прибор, попав в другие условия, перенеся транспортировку, посадку и прочее, остается целым и невредимым? Почему?

— Ты зря ко мне привязался со своими “почему”. Я не знаю.

— А проверить ты можешь? Нет? Тогда домой! Контакт не вышел!

Антуан и Том полезли из вездехода. Пуйярд был настолько обескуражен, что даже забыл об опасности. Вместе с Гаррисоном они сняли лингвистор, подтащили пэпэ и запихнули в салон вездехода. Гидры сидели по-птичьи, глядя на них выпуклыми фасеточными глазами. Они перестали питаться, но и на людей напасть не пытались. В их поведении было что-то чрезвычайно сознательное, хотя доказать это земляне не могли.

— Ну, видели? — спросил Эррера товарищей, когда они голодные, усталые и злые вернулись на базу. Они молча ели и не реагировали на вызывающий тон командира. Откликнулся один Рэд.

— Видели, — сказал он, отложив ложку. — Но мне показалось, что лебеди сидели, как зрители первого ряда в театре. Они смотрели, и мне даже показалось, что они обменивались впечатлениями.

— Они просто нажрались листьев и переваривали пищу, — презрительно сказал Том. — Бросьте приписывать им интеллект!

— Я не уверен, что эта штука цела. — Эррера показал на лингвистор. — Хотя и не уверен, что она испорчена!

— Что ж, — подытожила Жаннет. — Нет другого выхода, кроме трансформации?

И всех немного зазнобило от воспоминаний.

— Подождите немного, — с сомнением сказал Эррера. — Сделаем еще один — два похода!

До позднего вечера командир просидел за видеограммой их спуска и приземления. Хорошо, что приборы сами засняли вид планеты с различных высот. Что-то он, видимо, нашел, потому что долго еще консультировался с Кэндзибуро Смитом, показывал ему какое-то место на видеограмме и что-то бурно обсуждал с японцем. Даже рассматривали видеограмму через оптический умножитель.