Публичное разоблачение - Лаура Ван Вормер

Мы вошли в кабинет Спенсера, который мне сразу понравился. Нельзя сказать, что он слишком велик. Одна его стена — сплошное окно. Больше всего мне понравились книжные полки. На них книги, макеты переплетов, фотографии авторов, безделушки, пресс-папье и памятные подарки. Немного хаотично, но все прелестно. Забавно.

Я смотрела на него как в первый раз. И тут я заметила в нем что-то новое.

— Ты похудел?

— Угу, — подтвердил он, снимая трубку телефона. — Десять фунтов, как мне кажется. Я всегда худею, когда волнуюсь. — Он указал мне на стул. — Мне нужно отзвониться, а потом мы можем идти.

— Куда?

— Куда хочешь. Туда, где мы сможем поговорить.

Я вышла в приемную, где сидела его помощница. Ее звали Маделайн, и она окончила колледж Боудена. Больше я о ней ничего не знала.

— Как долго вы здесь работаете? — спросила я.

Она оторвала взгляд от экрана, где висело деловое письмо.

— На Спенсера или на «Беннет, Фицаллен и Кº»?

— Меня интересует и то и другое, — сказала я, глядя с восхищением на фотографию на ее столе.

— На Спенсера немногим более года. На компанию два. Я прошла подготовительные курсы после окончания…

— Колледжа Боудена, — сказала я, склонившись над столом, чтобы рассмотреть фотографию собаки.

— Откуда вы это знаете? — воскликнула она, польщенная, как это всегда бывает с людьми, которыми интересуются репортеры.

— Мне сказал Спенсер. Кто это?

— Это моя Шарки, — гордо ответила она. — Она живет у моих родителей в Пенсильвании. Я не могла взять ее с собой в город.

— Но вы можете навещать их.

— О да. Она сходит с ума от радости, когда я приезжаю к родителям.

— Думаю, и твои родители тоже.

— Откуда вы знаете? — рассмеялась она.

Спенсер говорил, что Маделайн хорошая. Я подумала, что такая не якшается с приставучими актерами, как это делала я.

— Надеюсь, он относится к тебе хорошо, — сказала я, оглядывая кабинет.

— Спенсер? Шутите! Он необыкновенный. Признаюсь, она понизила голос до шепота, — здесь, в кабинете, кошмар что творится, да и авторы зануды, но Спенсер просто душка. Он дал мне подарочный сертификат в пансион «ночлег плюс завтрак» в Мэне, где живут его родители. Мы провели там с моим другом весь уик-энд, а отец Спенсера позволил нам кататься на яхте.

— Чудесно.

— Последнее время у нас здесь запарка, и он предоставил мне возможность отдохнуть.

Прекрасно, он устраивает своей секретарше небольшие каникулы. Что в таком случае он делает для Верити?

Мы покинули офис после пяти и прошли несколько кварталов вверх по Парк-авеню. Нью-Йорк гудел: на улицах толпы народа, машины мчатся к Центральному вокзалу и в обратном направлении к жилым кварталам. Я мысленно представила себе, как каждый работающий на Манхэттене лифт спускает людей, выплескивая их на улицы.

Мы прошли по Шестьдесят третьей улице и свернули к «Парк-авеню». Этот очаровательный ресторанчик был для меня в новинку, а для Спенсера одним из любимых. Нас провели к столику на двоих у бара, и каждый из нас заказал по стакану вина.

Мы сидели, потягивали вино и обсуждали интерьер, затем Спенсер взглянул на меня и сказал:

— Спасибо.

Продолжая пить вино, я сделала вид, что не расслышала.

— Я так рад, что ты побывала в моем офисе.

— Мне понравилась Кейт.

— Вы с ней немного схожи.

— Она, кажется, очень удивилась моему появлению и тому, что ты ей сказал.

Он рассмеялся и скорчил рожицу.

— Она устроит мне головомойку за то, что раньше не рассказал о тебе. Она знает все про всех, — сказал он и тут же, запаниковав, поспешил исправиться: — Нет, не о нас с тобой, а о других.

— Почему же ты ничего не рассказал ей?

— Она бы накричала на меня, так как знает о моей ситуации с Верити.

— И какова же, между прочим, эта ситуация на данный момент? — спросила я.

— Об этом я расскажу тебе позже, — пообещал он. — Во всяком случае, я ничего не рассказал Кейт, потому что все было так неожиданно и ново и мне не хотелось ни с кем делиться своим счастьем. Делиться им без тебя. Ты меня понимаешь? Единственное, чего мне хотелось, — быть рядом с тобой. Я никого не хотел вмешивать в наши отношения.

Я понимала, о чем он говорит. Конечно, мы оба незрелые. Так же, как мы с Дагом, судя по словам матери.

— Мы едва знаем друг друга.

— Неправда. Мы знаем друг друга недостаточно хорошо.

— Понимаю. — Я вздохнула и отпила глоток вина. За последние три недели я выпила алкогольных напитков больше, чем раньше за весь год.

— Поэтому хорошо, что ты познакомилась с людьми, которые меня давно знают. — Он склонился ко мне. — Теперь позволь мне приехать в Каслфорд, чтобы познакомиться с людьми, которые давно знают тебя. С твоей матерью. Друзьями. И вообще, почему бы нам не проводить вместе побольше времени? — продолжал Спенсер. — Что-то делать вместе, возможно, путешествовать, заниматься спортом. Разве мы не можем поплавать на яхте, к примеру? Можем поехать на Сити-Айленд, если хочешь, или поплавать в океане или на озере. А может, тебе больше нравятся водные лыжи? Рыбалка? Каноэ? Теннис? Бридж?

— Скажи мне, что Кейт думает о Верити? — спросила я.

Выражение надежды моментально исчезло с лица Спенсера.

— Мне кажется, она ее ненавидит.

— Правда? Почему? — Я была поражена.

— Ну… — Он вздохнул. — За ее неверность для начала.

— За ее неверность к тебе? — уточнила я.

— Ко мне, — подтвердил он. — Но главным образом из-за Корби-младшего. — Он понизил голос: — У Кейт с мужем были проблемы с зачатием ребенка, поэтому, как мне кажется, она сверхчувствительна, когда речь заходит о материнстве.

— Чем занимается муж Кейт?

— Он редактор, старший редактор, так же как и я, в одной из компаний «Рандом-хаус». Они много лет работали вместе в «Беннет, Фицаллен и Кº», где и полюбили друг друга. Потом там дела пошли плохо, и они, поженившись, решили оставить издательское дело и переехали в Лос-Анджелес делать телевизионные программы. Поначалу дела шли успешно, если говорить о финансовой стороне, но потом они возненавидели этот бизнес, и, когда «Беннет, Фицаллен и Кº» был снова продан, а новые владельцы, уволив часть работников, стали набирать новых, они позвонили Кейт и предложили ей издательскую работу. И они вернулись в Нью-Йорк и нашу индустрию.

— А кто нанял тебя?

— Кейт. Я тогда работал в «Саймон и Шустер».

— Мне бы хотелось с ней поговорить, — сказала я.

— Обо мне? Поговори, — с легкостью согласился он, протягивая через стол руку.