Она мне не невеста - Анна Леманн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— О боже! Почему ты мне не сказал сразу?
— Честно? Я был в такой же состоянии, как и Фарид. Я решил сделать из тебя сильную девушку. Сильную, независимую, целеустремлённую и без слабых мест. Чтобы ты не была похожа на нашу мать, которая жила с тираном ради детей. Чтобы могла постоять за себя и нагнуть сама этот мир. Я боялся, что если этого не сделаю, однажды в твоей жизни появится такой же урод и… Поэтому я стал тебя обучать всему, что знал! Делать из тебя лучшую из всех!
— Ты меня такой и сделал.
— Почти, — дотрагивается до моего предплечья. — Ты была привязана ко мне, и тогда я решил всё оборвать. Все наши связи. Я дал тебе всего одну таблетку, которая могла погубить твоё женское здоровье. Дать лёгкое последствие, которое можно вылечить быстро. А на второй сделал так, чтобы ты заметила. Чтобы разозлилась. Возненавидела меня. Потом я собирался вернуться и заставить тебя работать на меня через ненависть. Я так и сделал. Мне якобы нужна была помощь с другом Арсения.
Кидаю на него удивлённый взгляд, шокированная тем, что он говорит, и тем, что впервые рассказывает мне всё чётко и без секретов. Даже о своих планах и результатах.
— Нет! Думаешь, я не пробил его сразу же, как они начали общаться? — кидает со смешком. — Также я нашёл эту дурацкую связь между Кудиновым и Адой. Я был счастлив! Идеальная возможность! Ты у меня на крючке! Не откажешься! Я даже думал о том, чтобы и Аду от тебя отвадить, — признаётся, но вмиг поникает, продолжив: — Но познакомившись с этой девочкой, всё внутри словно перевернулось. Такая маленькая, глупая, беззащитная, но добрая и сильная. Такая… неземная, воздушная! Не от мира сего! И я понял, что был дураком. Что людей без слабостей нет. Даже у меня они есть. Ты и Арс. Что даже со слабостями можно жить. И поэтому, — начинает смеяться, — я обрёл новую слабость в виде Ады и дал тебе свободу. Ада стала для меня словно сестра. Такая же, как ты. Будь моя воля, забрал бы её прямо сейчас. И никому бы не отдал. В особенности этому Фариду, который так с ней поступил!
— Она не бросит его.
— Да, — зло выдыхает. — Не бросит. Упрямая. Я бы сделал для вас двоих всё. Всё ради тебя и этой девчонки, тараканов которой понять не могу!
— Может быть, ты влюбился в неё?
— Может быть, — не отрицает. — Но эта не та любовь, о которой ты думаешь. А ещё, Майя, этот браслет, — дотрагивается до моей руки и указывает на то, что осталось от матери. — Этот браслет не мама подарила тебе, а Медляков нашей матери. Её тоже звали Майей. Она думала, что так проще будет тебя найти, если в свёрток положить ценную вещь.
Мой браслет… Я же… Я же показывала его папе… И он не сказал ни слова.
— Почему Медляков мне не сказал, что его любимая — моя мать? Он же… Он же видел наше сходство с ней. И ни разу не заикнулся. И про браслет? Почему он молчал?
— Я запретил. Не хотел, чтобы ты начала дальше копать и всё узнала. Это могло заставить тебя возненавидеть меня за ложь.
— А что сейчас изменилось?
— Ты уже меня ненавидишь? За то, что я сделал с Фаридом?
— Я не ненавижу тебя, Дан! — восклицаю и встаю на ноги. — Дурак ты! Я ведь мечтала о таком брате, как ты! И ты у меня был, а я… А Арсений знает?
— Нет! И не должен знать! И Медляков тоже. Про тебя последнему ещё можно рассказать, но обо мне не стоит. Я не хочу, чтобы Арсений узнал обо всём. Для него отец был любимым, и я не хочу ломать его. Я и сам узнал о том, что сын Медлякова, лишь когда делал наше с тобой ДНК. И случайно выявил этот факт. Затем сравнил себя с Медляковым. И оказалось, что он мой отец. А потом ещё и дневник матери откопал в её стареньком ноутбуке.
— Какой ужас! — опускаюсь обратно на диван. — Боже мой! Почему всё так закручено?! Ты мой брат. Арсений — мой единоутробный брат. Медляков — мой отец. А моя мать…
— Майя Сабурова, — подсказывает мне. — Или Майя Страхова в девичестве.
— И что мне теперь с этим делать?
— Принять, — Дан пожимает плечами и разводит руками. — Теперь ты знаешь всю историю, и тебе судить, есть ли мне место в твоей жизни. Потому что в моей ты занимаешь одно из главных. И моё приглашение полететь со мной ещё в силе.
— Я беременна, — произношу, закусив губу. — Беременной примешь?
— Фарид знает?
— Фарид — дурак! — не сдерживаюсь в эмоциях. — Оттолкнул меня. И я не сказала о ребёнке. Нам двоим нужно время, чтобы обдумать всё.
— Это значит, что ты поедешь со мной?
— Поеду, — на лице появляется счастливая улыбка. Всё у меня будет хорошо! И Фарида на ноги поставим! Всё у нас будет замечательно! — Но когда он вернётся за мной, то я оставлю тебя. Согласен? — ставлю условие Богдану, и тот кивает.
— Согласен! Тогда… собирайся! Нужно ещё заехать за Медляковым.
— Что?
— Он летит со мной, — поясняет. — Я не оставлю его одного. Тем более теперь, когда ты летишь со мной, его некому будет навещать, — говорит и встаёт, направившись к своему чемодану.
— Дан, прости за мои слова, — подхожу и обнимаю его со спины. — Просто я была на эмоциях. И… всё это время… Я в шоке! Ты мой брат! Я же была в тебя влюблена!
— Я быстро это исправил, — хмыкает, повернувшись ко мне. — Я сразу это понял и исправил.
— Ну и дурак же ты! — легонько толкаю его. — У меня есть два брата! У меня! Два брата! И оба были со мной всегда рядом! И тот, кого я мечтала видеть своим отцом — мой отец! Ну я ему устрою! Смотрел в глаза и даже не намекнул ни разу! Нет! Я ему скажу, что я его дочь! Скажу! Я хочу, чтобы он улыбался! И он меня потом поведёт под венец, когда Фарид придёт в себя. Дан, ты такой балбес! — выдыхаю и бью его по плечу кулаком. — Всё могло бы быть так круто, если бы ты мне всё сразу сказал!
— Ты была не готова, Майя. Я тебя долго анализировал. Тебе было бы сложно всё принять, даже день назад. И лишь сегодня ты оказалась готова всё принять.
— Не начинай! — закатываю глаза, понимая, что прошлого всё равно не изменить. В итоге я узнала правду, и она оказалась очень и очень хорошей. Она осчастливила меня. — Ты можешь устроить так, чтобы мне сообщали о состоянии Фарида из клиники?
