История Халифата. Том 1. Ислам в Аравии, 570—633 - Олег Большаков

Местоположение Уллайса также неизвестно. Дж. Глабб помещает его около Самавы, а А. Мусил — около аш-Шатн, в 10 км ниже ал-Валаджи [+100]. Во всяком случае, ясно, что он находится ближе к Хире, чем ал-Валаджа, на правом берегу Евфрата, в хорошо орошаемой местности.

После этого сражения Халид дал отдых войскам. На водяных мельницах, расположенных в окрестностях, трое суток мололи муку для восемнадцатитысячного войска. По рассказу ат-Табари создается впечатление, что именно здесь некоторые бедуины из войска Халида впервые столкнулись с прелестями оседлой жизни [+101], и если это так, то приходится думать, что путь от ал-Казимы был пройден быстро и без глубокого проникновения в земледельческие районы.

Халид не ограничился казнью пленников, следующей карательной акцией было уничтожение селения (источники ат-Табари называют его городом вроде Хиры) Амгишйа, откуда происходили многие участники битвы при Уллайсе, заодно эта операция принесла изрядную добычу.

Теперь всем стало ясно, что мусульманская армия движется на Хиру. Марзбан Хиры Азадбех отправил сына с передовым отрядом навстречу Халиду, приказав перекрыть Евфрат, а сам стал в укрепленном лагере вне Хиры. Халид впервые решился использовать водный путь: конница шла вдоль протока Евфрата Фурат Бадакла, а пехота (и весь груз) плыла на судах. Внезапно вода спала, и суда оказались на мели — это сын Азадбеха перекрыл плотину около Макра. Халид с кавалерией бросился к плотине, застал персидский отряд врасплох и перебил его. Плотина была открыта, и суда продолжили путь [+102].

Перекрытие русла Евфрата ниже головы каналов, орошающих район к югу от Хиры, имело смысл только для затопления низины южнее Хиры, тогда мусульманам пришлось бы совершать долгий обход степью и выйти к Хире с запада. Не совсем понятно одно из сообщений, сохранившихся у ал-Балазури, будто Халид после победы над Азадбехом (вернее, над его сыном) остановился в Хаффане, а потом пошел на Хиру. Проверить его нечем, но оно хорошо вписывается в общую картину: до Хиры от Хаффана по прямой дороге около 30 км и здесь было удобно остановиться перед последним броском, чтобы дать отдых кавалерии после форсированного марша.

Из сообщений ат-Табари следует, что Халид перед захватом Хиры остановился перед Хаварнаком, где находился лагерь персов, но в это время Азадбех узнал о серьезных переменах в Ктесифоне [+103] и ушел без боя за Евфрат, оставив Хиру без прикрытия. Логично предположить, что Халид при всей его решительности не стал бы только с кавалерийским авангардом приближаться к заранее подготовленному лагерю противника, а лишь провел бы разведку, отойдя потом на почтительное расстояние (быть может, именно в Хаффан) и ожидая подхода основных сил. Не исключено, конечно, что появление Халида в Хаффане совпало с известием о начавшихся в столице распрях, и Азадбех, не зная, что перед ним только авангард, не стал рисковать собой и отрядом ради защиты арабов от арабов в смутной обстановке, когда нельзя было ждать помощи из Ктесифона, и ушел.

Как бы то ни было, Хира, столица приевфратских арабов, лежала беззащитной перед мусульманской армией. Городской стены у нее не было, но имелось несколько больших укрепленных усадеб-замков (каср) и монастырей, обеспечивавших оборону города. Халид, мастер быстрых переходов и умелого маневрирования в степи, оказался в затруднении: опыта осады крепостей у него не было, а здесь еще приходилось распылять силы на несколько пунктов и действовать среди садов и полей, перерезанных каналами и оградами. Мусульмане предложили жителям Хиры принять ислам или, сохранив прежнюю религию, платить подушную подать, угрожая в противном случае начать военные действия. Хирцы ответили отказом, но Халид предоставил им еще день на раздумье и снова получил отказ. Пришлось начать военные действия.

Мусульманам скоро удалось захватить несколько церквей и монастырей, священники обратились к оборонявшимся в замках с призывом прекратить сражение и начать переговоры. Это обращение в сочетании с решительным приступом мусульман склонило хирцев к переговорам. Арабские историки сохранили несколько вариантов беседы Халида со старейшинами Хиры, которые вряд ли можно считать достоверными. И все же один из них показателен для иллюстрации настроения Халида. Пришедшего к нему старца Абдалмасиха он спросил: «Горе тебе, кто вы? Арабы? Тогда что же вы злобитесь на арабов?» Абдалмасих ответил, что они самые чистокровные арабы, какие только есть, но от принятия ислама отказался, сказав, что предпочитает остаться христианином и платить подать; это еще более рассердило Халида, который заявил, что надо быть последним дураком, чтобы, заблудившись в пустыне неверия, отказаться от проводника-араба и предпочесть проводника-чуЖака [+104].

Относительно содержания договора у арабских историков нет единодушия. Сообщаются различные суммы дани: от 80 000 до 190 000 дирхемов. В тексте договора, приведенном у ат-Табари, указана последняя сумма, но сам текст вызывает некоторые сомнения в подлинности [+105]. Более надежным представляется сообщение у ал-Балазури, восходящее к известному мусульманскому юристу Йахйе б. Адаму (ум. в 818-19 г.), что каждый из 6000 взрослых имущих мужчин Хиры был обложен 14 дирхемами по 5 даников на общую сумму 84 000 дирхемов. Очень правдоподобное число жителей Хиры, а главное — пересчет джизйи в дирхемы разного достоинства [+106] говорят о том, что Йахйа действительно видел подлинник договора.

Этот договор убедил жителей соседних округов, что с пришельцами лучше договориться. Вскоре был заключен договор с жителями селений Баникийа и Барусма (Басма) о ежегодной выплате ими по 1000 дирхемов и отдельно со всеми округами Среднего Евфрата. Текст договора, приведенный у ат-Табари, гласит:

«Во имя Аллаха милостивого, милосердного! Это — грамота Халида б. ал-Валида Заду, сыну Бухайша, и Салубе, сыну Настуна: вам — защита, а на вас — джизйа, и вы ручаетесь за выплату жителями Нижнего и Среднего Бехкубада, которых вы представляете, двух тысяч тяжелых [дирхемов] каждый год со всех имущих кроме того, что лежит на Баникии и Басма. Вот вы договорились со мной и мусульманами, а мы согласились [признать] за вами и жителями Нижнего Бехкубада и теми жителями Среднего Бехкубада, которые вошли с вами [в договор], вашу собственность, кроме принадлежавшей роду Хосроев и их сторонников. Засвидетельствовали: Хишам б. ал-Валид, ал-Ка'ка' б. Амр, Джарир б. Абдаллах ал-Химйари, Башир б. Абдаллах б. ал-Хасасийа и Ханзала б. ар-Раби'. На-писано в году двенадцатом, в сафаре» [+107].

Здесь уместно обратиться к хронологии описанных выше событий. Большинство из них: битва при Мазаре («у слияния рек»), при ал-Валадже и Уллайсе и договор с жителями Бехкубада — датированы у ат-Табари месяцем сафаром 12 г. х. (17.IV-15.V 633 г.), только договор с Хирой, в подлинности текста которого нет уверенности, датирован раби' I (16.V- 14.VI). Однако у более раннего историка Халифы б. Хаййата договор с Уллайсом датирован субботой 3 раджаба 12 г. х. (13 сентября 633 г.). Этот день действительно приходится на субботу, а такое совпадение числа и дня недели обычно говорит о достоверности даты. А. Мусил, хорошо знавший географию этого района и местные диалекты, также склонен был относить взятие Хиры к осени, так как, по его мнению, «сафар» во всех сообщениях у ат-Табари означает не месяц мусульманского лунного календаря, а время года — «осень», поскольку так ее обычно называют бедуины Северной Аравии [+108].

Но если принять объяснение А. Мусиля, то окажется, что Халид, выйдя из Йамамы в конце марта — начале апреля, оказался в низовьях Евфрата только в сентябре, что само по себе сомнительно, даже если, следуя за ал-Йа'куби, датировать завоевание Йамамы раби' I 12 г. х., так как путь от Йамамы через ан-Нибадж до ал-Казимы (900 км) мог занять не более 30 дней (а наиболее вероятно — 22–25 дней). Но поздняя датировка завоевания Йамамы противоречит ряду фактов:

Сбор урожая зерна в Йамаме, который застали мусульмане, не может быть позже апреля.

Битва при ал-Казиме не могла происходить в июне-июле, так как дожди после середины мая здесь исключены, а если это так, то Халид действительно вышел из Йамамы в мухарраме.

У ат-Табари в нескольких случаях говорится, что Халид после взятия Хиры провел в Ираке около года до похода в Сирию, а это возможно только в том случае, если он вступил в Хиру в июне-июле, а не осенью.

Отрывок, в котором у Халифы приводится дата договорa с Уллайсом, в целом недостоверен — в нем сведены воедино разновременные факты: так, оказывается, что после договора с Уллайсом, по которому жители заплатили 1000 дирхемов, Халид «завоевал Хурмузджирд и Нахр ал-Малик и Барусму, и заключили с ним договор Абдалмасих б. Букайла и Ийас б. Кубайса о выплате 90 000, затем он пошел к Анбару и завоевал его» [+109]. Но эта сумма налога всеми источниками относится не к Хурмузджирду, а к Хире, о завоевании которой Халифа не говорит ни слова, к тому же Хурмузджирд лежит значительно восточнее Хиры, в районе Васита.