Злоба (ЛП) - Гвинн Джон

Маквин молча смотрел на него и ждал.

- Мой дядя никогда раньше ни о чем меня не просил. Он взял меня к себе после отца . . . Он взял меня к себе, обеспечил всем необходимым и никогда ничего не просил взамен. Я не подведу его в этом деле.’

Маквин медленно кивнул. - Понятно, - сказал он и нахмурился. ‘Но, парень, он думает, что ты и Джаэль помирились, что твоя Дурная кровь осталась позади.’

‘Да, это так.’

Они стояли в тишине в течение долгих мгновений, глядя друг на друга.

- Кастелл, - сказал Маквин. ‘Я твой защитник, а не отец, поэтому не могу указывать тебе, что делать, но я также считаю себя твоим другом, так что я поделюсь с тобой своими мыслями. Ты можешь делать с ними все, что захочешь.’

Кастелл хмыкнул.

- Я понимаю, что ты хочешь угодить своему дяде, а не подвести его. Но то, что произошло между тобой и Джаэлем – это уже не детская шалость и не обида. Я помню ручей, парень.- Он поднял руку к тонкому шраму на лбу и осторожно провел по нему пальцем. ‘Я сражался вместе с тобой, видел, как умирали люди из-за этой вражды между вами . . .’

‘Это не моя вражда, - отрезал Кастелл. ‘Я не сделал ничего плохого.’

‘Да, парень, да, - сказал Маквин, поднимая руку. ‘Я знаю-кроме того, что пнул Джаэля в живот перед самыми лучшими воинами, которых могут предложить изгнанные Земли. Но если отбросить это в сторону, добровольно ты или нет, рано или поздно твоя кровь все равно прольется. Ты и Джаэль близки к тому, чтобы стать наследниками Ромара. Один из вас будет здесь господином, и я знаю, что ты никогда не хотел этого, никогда не стремился к этому. Но Джаэль-другое существо, он жаждет ее, и в его глазах ты-соперник. Ты живешь в логове своего врага, и он только станет сильнее.- Он вздохнул и покачал головой. - Это плохо кончится, парень.’

Кастелл поморщился. ‘Я не хочу убегать.’

Маквин пожал плечами. ‘Ты не убежишь, ты присоединишься к Гадраям. Мечте каждого воина.’

‘Значит, ты считаешь, что мне следует уйти?’

- Да, парень. Но не тебе, а нам.’

Кастелл покачал головой. ‘Я не могу забрать тебя из твоего дома. Ромар тоже говорил мне о тебе, Маквин. Он сказал мне, что ты “лидер людей”. У него есть планы и на тебя. Великий план. Я не хочу, чтобы ты бросил все это, чтобы держать меня за руку, защищать меня.’

Маквин поднял руку к подбородку, потирая коротко подстриженную бороду. ‘Ты оскорбляешь меня, - тихо сказал он. ‘Я был твоим защитником еще до того, как ты научился ходить, поклялся твоему отцу нашей кровью. И ты говоришь мне бросить тебя, уйти.- Он поморщился, его глаза внезапно увлажнились, и он сердито потер их. ‘Ты мне как сын, и я боюсь за тебя. Позволь мне прояснить одну вещь.- Он ткнул пальцем в Кастелла. - Единственное, что разлучит меня с тобой, - это смерть. Он долго стоял молча, потом опустил руку и отвернулся. - Кроме того, - сказал он, - Гадраи тоже был для меня сном.- Он оглянулся через плечо на Микила, хотя тот был скрыт из виду. - С тех пор как мы вернулись, это место кажется другим. Меньше.’

‘Тут я с тобой согласен.’

‘Самое время для перемен.- Он на мгновение закрыл глаза, морщины на его лице стали глубже. - Моя Рейка пересекла мост полдюжины лет назад. У нас не было детей. У меня здесь нет никаких связей, нет причин оставаться. Это было бы хорошо и для меня тоже. Все лучше, чем стареть и окоченеть в этих холодных стенах.- Он махнул рукой через плечо.

‘Не знаю, Маквин, - вздохнул Кастелл. ‘Ты говоришь так просто. Я еще подумаю над этим.- Он уставился в землю. ‘Я собирался пойти и повидаться с Джаэлем. Поговори с ним об этом. Посмотрим, можно ли все уладить спокойно.’

Маквин фыркнул. - Случались и более странные вещи. Но будь осторожен. Держи свое остроумие при себе и держи свой нрав на поводке. Он очень хитрый.- Он глубоко вздохнул, на мгновение задержав взгляд на пирамиде. ‘Ну, я за то, чтобы вернуться, парень. Идешь?’

Кастелл кивнул. - Думаю, что так и сделаю.’

Кастелл шагал по улицам Микила, отбрасывая длинные тени от заходящего солнца.

Вернувшись в крепость, они с Маквином стащили из пиршественного зала бурдюк с медом и уселись на внешней стене. Было приятно просто смотреть на заходящее солнце и пить, разговаривать и даже немного посмеяться с Маквином, на время забыв о темной тени, которая, казалось, нависала над ним в моменты бодрствования. Однако слишком скоро это чувство вернулось, и Кастелл извинился, вернувшись в свою холодную камеру в комплексе, который Ромар предоставил ему в качестве убежища. Только Маквин и служанка заполняли холодные комнаты, в то время как Джаэль заполнил свой комплекс слугами и последователями. Кастелл просидел там до самого вечера, размышляя над словами Маквина в лощине.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Старый воин был прав, пришло время сделать что-то, правильное или неправильное, вместо того, чтобы просто ждать, когда молот упадет.

Он прошел через высокую широкую арку в оружейный двор.

Там было почти пусто, несколько мужчин спорили, другие собирались небольшими группами, наблюдая. На оружейных полках стояли деревянные мечи и копья. Кастелл на мгновение замер, потом увидел человека, которого искал.

Джаэль стоял с небольшой группой мужчин, трое или четверо, и все они наблюдали за спаррингом двух воинов. Кастелл глубоко вздохнул, выпрямил спину и шагнул к ним.

Джаэль услышал, как он приближается, и его рука приблизилась к рукояти меча.

‘Джаэль, - сказал Кастелл, подходя к ним.

Джаэль просто смотрел,его спутники повернулись. Одним из них был Ульфилас, воин, который сражался с ним у ручья, а также тот, кто, как слышал Маквин, распространял слухи. Он кивнул высокому мужчине, который хмыкнул, бросив взгляд на Джаэля.

- Джаэль. Я хотел бы поговорить с тобой.’

Джаэль фыркнул. ‘Что это такое? Какая-то хитрость?- сказал он гораздо громче, чем требовалось. - Все знают, что ты питаешь ко мне недоброжелательство, обижаешься на меня.’

- Что?- сказал Кастелл, нахмурившись. Он почувствовал, как на его челюсти дернулся мускул. ‘Я хотел бы поговорить с тобой наедине, - повторил он.

‘Очень хорошо, - сказала Джаэль, любезно улыбаясь. ‘Пойди со мной.- Он неторопливо зашагал прочь, не глядя, идет ли за ним Кастелл.

‘Нам надо поговорить, - тихо сказал Кастелл, быстро шагая следом за кузеном.

- Обязательно?- сказал Джаэль.

‘Да. Должен, - сказал Кастелл. - Эта трещина между нами. Я бы оставил это позади.’

- Трещина? Я не знаю, о чем ты говоришь.’

Кастелл почувствовал, как его кулак непроизвольно сжался. Это будет труднее, чем я думал. Медленно вздохнув, он разжал пальцы.

- Пойдем, Джаэль. Давайте не будем играть в игры. Я знаю, что ты желаешь мне зла, что ты нанял тех людей у ручья в Хелвете.’

Джаэль повернул голову, изучая Кастелла глазами с тяжелыми веками. ‘У тебя нет доказательств, - наконец сказал он.

‘У меня есть мешок золота Исильтира с гербом Ромара, - возразил Кастелл.

- Пфах. Это ничего не значит.’

‘Если это так, то мне не повредит поделиться информацией с Ромаром.’

- Делай, что хочешь. Мне все равно.’

Некоторое время они шли молча, потом Кастелл остановился. Джаэль повернулся, сцепив руки за спиной, и на его лице все еще застыла эта сводящая с ума фальшивая улыбка.

Краем глаза Кастелл заметил Ульфилу и сопровождавших его людей. Они внимательно следили за ним.

‘Я не знаю, почему ты меня так не любишь, - сказал Кастелл. ‘Если я обидел тебя, то прошу прощения.’

‘Огорчен. Обидел меня’ - прошипел Джаэль, все еще каким-то чудом удерживая улыбку. ‘Да, ты меня обидел. И уже слишком поздно сожалеть. Уже слишком поздно.’

‘А что, по-твоему, я сделал?- Сказал Кастелл, нахмурившись.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Ты опозорил меня, Кастелл, - тихо сказала Джаэль. - Перед величайшими воинами во всех изгнанных землях, перед королями, перед чемпионами королей и перед сыновьями королей. Неужели ты думаешь, что я просто так это оставлю?’

- Но эта обида на меня. Это началось не в Джеролине.’

‘Верно, верно, - сказала Джаэль, махнув рукой. ‘Но тогда я просто отплатил тебе за грехи твоего отца. Ну, это совсем другое дело, и гораздо более серьезное. Ты опозорил меня перед Натаиром, будущим королем Тенебраля. Он видел, что ты сделал со мной, и я не могу позволить ему считать меня слабым.’