Гвен Винн. Роман реки Уай - Томас Майн Рид

Хозяин, знающий, чего хотят гости, не мешает им. Напротив, он, как и все, хочет побыстрей начать игру. Как уже говорилось, игра – его страсть, ей он посвятил большую часть жизни и не может жить без нее, как не может жить без выпивки. Безнадежная жертва пьянства, он также раб игры. Поэтому как только принесли десерт и все выпили по стакану крепкого вина, хозяин многозначительно смотрит на жену – единственную женщину за столом, – и она, понимая этот взгляд, тут же уходит.

Когда она выходит, джентльмены встают, но снова не садятся, а пьют стоя – небольшую порцию коньяка. И толпой устремляются в комнату, которая для них более привлекательна; вскоре оттуда доносится звон монет и стук счетчиков; время от времени слышатся возгласы, грубые, почти кощунственные, как будто играют в кегли на заднем дворе лондонской пивной, а не в карты под крышей сельского поместья джентльмена.

Пока новый хозяин Ллангоррена развлекает свое дружелюбное общество, не менее гостей увлеченный игрой, его новая хозяйка также играет свою роль, возможно, внешне более приличную, но гораздо более загадочную. Она в гостиной, но не одна – с ней отец Роже. Он, конечно, обедал со всеми и произнес за столом молитву. Священника вряд ли ждут за игровым столом, хотя он может взять в руки карты и играть не хуже самого опытного игрока. Но сейчас на уме у него другая добыча, и он хочет поговорить наедине с хозяйкой Ллангоррена о том, что делать дальше. Как бы ему самому ни хотелось поиграть с хозяином и выиграть у него немного денег, он совсем не хочет, чтобы весь мир делал то же самое; она – тем более. Нужно что-то сделать, чтобы прекратить это; и именно об этом говорят двое в госиной, хотя несколькими словами они уже перекинулись раньше.

Сидя рядом на диване, они поглощены этой темой. Но не успевают они произнести нескольких слов, как им приходится разъединиться и на какое-то время забыть о разговоре.

Помеха вызвана появлением третьего, которому захотелось последовать за миссис Мердок в гостиную. Это молодой представитель класса сквайров, но, как когда-то ее муж, человек с подмоченной репутацией и растраченным состоянием. Он поклонник женщин, и француженка кажется ему красавицей, а покрытые косметикой щеки – розовым цветом той самой молочницы из пословицы, которую девять раз окунали в росу.

Все это вызвано большим количеством выпитого вина, и в гостиную он входит полупьяным и чуть покачиваясь – к крайнему раздражению леди и священника, которые смотрят на вошедшего с презрением. Но тот настолько пьян, что ничего не замечает, садится перед миссис Мердок и начинает беседовать с ней.

Роже, встав, бросает на женщину многозначительный взгляд и кивает в сторону окна; затем, извинившись, выходит из комнаты.

Она знает, что это значит: ей следует пойти за ним и найти его. Знает также, как избавиться от докучливого посетителя. Будь это на скамейке Булонского сада или в беседке Жардена, она быстро отделалась бы от него. Но бывшая кокотка сейчас хозяйка аристократического поместья и должна вести себя соответственно. Поэтому она некоторое время выжидает, слушая речь своего поклонника – некоторые его комплименты настолько грубы, что прозвучали бы оскорблением для более чувствительного слуха.

Наконец она избавляется от него под предлогом головной боли. Говорит, что ей нужно подняться наверх и принять лекарство. Она вскоре спустится; и вот, извинившись, оставляет разочарованного джентльмена.

Выйдя из комнаты, она направляется не к лестнице на второй этаж, а идет по коридору, потом в прихожую и к парадному входу. Ни на минуту не задерживается на ступеньках или на площадке для карет, а идет дальше, к летнему домику, где ожидает увидеть священника. Они уже не раз встречались здесь, разговаривая о своих делах и планах.

Но дойдя до павильона, она испытывает разочарование – и некоторое удивление. Роже нет, и она не видит его нигде поблизости.

Но хотя она этого не знает, сей достойный джентльмен поблизости, он лежит ничком в папоротниках всего в нескольких шагах от нее. Однако он настолько погружен в мысли, что не слышит ни ее шагов, ни своего негромко произнесенного имени. А она говорит негромко, потому что опасается, как бы кто не услышал. К тому же она не считает необходимым звать настойчиво. Он все равно придет, даже если она его не дозовется.

Она заходит в павильон и стоит в ожидании. Но священник не приходит, и она его не видит – видит только лодку внизу на реке, которая на веслах идет вверх по течению; однако она и не думает, что эта лодка имеет какое-то отношение к ней и ее делам.

К этому времени священник поднимается и идет вдоль берега, продолжая наблюдать за движущейся лодкой.

– Куда мог пойти Грегори? – спашивает себя женщина все более и более нетерпеливо.

Несколько раз задает она этот вопрос, не получая ответа, и уже собирается вернуться в дом, когда ее останавливает звук, доносящийся со стороны причала.

– Может, это он?

Продолжая прислушиваться, она слышит звук весел. Это не может быть та лодка, которую она видела: та должна быть уже далеко. А эта совсем близко, внизу в протоке. Может, священник в ней?

Да, это он, как она устанавливает, выйдя из павильона, встав на то место, где он недавно лежал, и заглянув вниз: она видит его лицо, освещенное люциферовой спичкой (Первое время после изобретения спички, которые зажигаются трением, назывались спичками Люцифера. – Прим. перев.)– он сам при этом подходит на Люцифера.

Но что он может там делать? Осматривает то, что хорошо знает, как и она.

Она хочет окликнуть его и расспросить, но передумывает. Как часто бывает, он, наверно, занят каким-то тайным делом. Поблизости может быть кто-нибудь, помимо нее, и ее голос может привлечь к нему внимание. Она подождет, пока он не поднимется. И она ждет на верху лестницы и здесь встречает священника, который возвращается из недолгой, но по-прежнему необъяснимой экскурсии.

– В чем дело? – спрашивает она, как только он поднимается к ней. – Quelque chose a tort? (Что-то не так? Фр. – Прим. перев.).

– Больше того! Серьезная опасность!

– Comment? (Какая именно? Фр. – Прим. перв.) Объяснитесь!

– Пес идет по следу! И у него отличное чутье!

– Кто?

– Le Capitaine de hussards (Капитан гусар, фр. – Прим. перев.)!

Дальнейший диалог Олимпии Рено и Грегори Роже не связан с Льюином Мердоком и опасениями, что он проиграет свое состояние; напротив, речь идет об опасениях потерять это состояние совсем иным путем; и у этих двоих на весь остаток ночи есть о чем подумать и чем заняться.

Глава пятьдесят седьмая

Недобровольная послушница

– Это я? Все это мне снится? Или я в сумасшедшем доме?