Самая страшная книга 2022 - Сергей Владимирович Возный

хотели загораться. А когда загорелись — огонь ничего не смог сделать с рутиной. Он чах и умирал.

— Что это вообще за дикость? Так не бывает!

Перед глазами темнело от волнения и страха.

— Бывает, — ответила Марина спокойно. — Я давно ее вижу. Когда-нибудь она превратит нас в коконы. Будем смотреть на мир сквозь белую плотную пелену. Ни на что не реагировать. Перестанем радоваться, чего-то хотеть. Превратимся в обывателей. Как большинство вокруг. Тоже, в принципе, неплохо.

Это ее нелепое слово — «обыватели» — рассмешило меня.

— У нас галлюцинации от усталости. Давай умотаем на пару недель в отпуск, а? Отдохнем, и больше не будет видеться всякое. Завезем Веронику к бабушке, она давно просила. Сделаем крюк, ну и что? Развеемся.

Куда бы я ни посмотрел, рутина была повсюду.

Марина грустно покачала головой и продолжила:

— Мы не победим рутину. Если она поселилась в квартире, уже точно не победим.

Я сопротивлялся несколько дней: рылся в Интернете, переписывался с невидимыми оппонентами на бесконечных форумах и чатах. Нашел только детские страшилки и крипипасты, от которых не было толку. Спасительного рецепта, как избавиться от рутины, не существовало. Разве что один совет врезался в память: постарайся не повторяться и разнообразь, черт возьми, свою жизнь!

— Нам нужно разнообразить жизнь! — пересказывал я Маринке. — Мы или сойдем с ума, или победим.

Маринка тихонько смеялась.

«Гугл» выдает три миллиона статей, содержащих слово «рутина», но ни в одной из них ничего не сказано про смерть.

Через две недели Марина свесилась с балкона, провисела так пару минут и сорвалась. Мы жили на третьем этаже. Марина упала в кусты, росшие под окнами, но вывалилась из них и ударилась головой об ограду, получив сотрясение и рваную рану на шее. После звонка врачей я мчался в больницу, думая лишь о том, что это рутина вышвырнула Марину из окна. Злился, представлял всякое.

Жена лежала на больничной койке и пила сок. Она была необычайно весела.

— Я нашла способ! — пробормотала Маринка. — Смотри, Петь, я чистая с головы до ног!

Действительно, вязкие локоны будто стряхнули с нее, не оставив следов.

— Это все страх, адреналин, — сказала Маринка. — Ты же говорил про разнообразие! Я поняла. Рутина любит людей, которые смирились с жизнью и плывут по течению, да? Она пользуется тем, что большинство людей не испытывают резких эмоций. Не влюбляются, ничем не интересуются, не путешествуют в поисках ярких впечатлений. Понимаешь, к чему я клоню? Рутина — это падальщик. Ее жертвы и так уже почти эмоционально мертвы. И вот я решила провести эксперимент. Встряхнула себя эмоционально. Поставила перед страхом смерти.

— Чуть не убилась!

— Верно. Случайность. Не удержалась. Я хотела всего лишь напугать саму себя. До безумия, понимаешь? Чтобы почувствовать такой дикий, животный страх, чтобы рутина слетела с меня, как стервятники слетают с внезапно ожившего животного.

— А такое бывает? Мне кажется, это что-то еще более безумное, чем рутина.

— Но ведь помогает! — Она снова показала чистые ноги. — Мы снова будем жить, Петь! Жить, как раньше!

Следующая запись в блокноте: проснулся ночью и обнаружил, как липкие щупальца медленно поднимаются по моим лодыжкам. Захотелось немедленно вскочить, стряхнуть, совершить что-то эдакое, что уничтожит рутину.

Конечно, к тому времени мы с Мариной поняли, что рутина не исчезает надолго. Ее можно было лишь отогнать на время, как голодную дворнягу.

Я осторожно поднялся с постели и вышел на кухню. Вялая мысль зародилась в голове. Взял кухонный нож, положил левую руку на деревянную доску, растопырив пальцы. Несколько лет назад Марина выжгла на доске персонажа из мультфильма — «ВАЛЛ-И». Вот уж кто погряз в рутине — так это человекоподобный робот, собирающий мусор. Не позавидуешь.

Затем я начал проделывать фокус с ножом — переставлял лезвие между большим и указательным пальцами, между указательным и средним, между средним и безымянным и так далее, возвращаясь, раз за разом ускоряя движения. Лезвие ножа оставляло в доске мелкие дырочки. Внутри меня что-то напряглось.

Тут-тук-тук, и далее — тук-тук-тук-тук-тук.

Отрешенная мысль: одно неверное движение — и могу лишиться пальца.

Я отвлекся на долю секунды, бросив взгляд на ноги. Рутина осыпалась высохшими хлопьями и исчезала, едва коснувшись пола. Нож бесшумно распорол кожу на мизинце. Лезвие соскочило, срезало еще и ноготь, разбрызгивая темную кровь по лицу грустного ВАЛЛ-И.

Я выпил таблетки от депрессии. Три штуки, разом. Закрыл глаза, облокотившись о стол. Чувствовал, как бешено пульсирует порез на пальце. Все будет хорошо, не так ли? Хотелось в это верить.

Запись в дневнике: «Наблюдение номер двенадцать. Мы должны бояться чего-то неожиданного. Один и тот же фокус не срабатывает. Проблема в том, что, играя с ножом еще раз, я буду ЗНАТЬ, какие эмоции испытаю. Даже новый порезанный палец не спасает ситуацию. Рутина в таком случае не исчезает».

Мы экспериментировали со страхом три с половиной года. Как только рутина появлялась в нашей жизни — уничтожали ее.

Способы: перебегать оживленную трассу; нестись на велосипеде с горки; прыгать с мостов в реки; глотать острые предметы; дышать газом; ввязаться в драку с неадекватными пьянчугами; резать себя; воровать что-то и убегать; прыгать в лифте; совать конечности в огонь, играть в русскую рулетку с помощью травмата.

Мы выдумали много чепухи разной степени дебильности. В какой-то момент я поймал себя на мысли, что целыми днями ищу в Интернете способы нанести себе увечья или подвергнуть жизнь опасности. В моем блокноте сорок две страницы из ста были посвящены описанию способов вызвать страх.

Я не был адреналиновым наркоманом, а Марина не хотела, для примера, спускаться вниз головой в вонючую дыру открытого канализационного люка. Нам просто это было необходимо, чтобы выжить, понимаете? Иначе никак.

Сидя в офисе с девяти утра до шести вечера, я крутил в голове одну и ту же мысль: как с этим жить дальше? Почему мы видим рутину, а остальные нет? Что это — семейный психоз или уникальность? Сможем ли мы отбиться?

Может быть, так и начинается апокалипсис? Когда другие заметят его, будет слишком поздно?

А потом Маринка умерла.

Наша пятилетняя Вероника сидела на кухне, кушала блины и смотрела мультфильмы, а Маринка лежала в ванной комнате с разъеденными химией внутренностями. Спасаясь от рутины, она запила таблетки жидкостью для очистки труб. Не знаю, какую дозу она выбрала, хотела ли просто испугать саму себя или