Земля лишних. Исход - Андрей Круз

Пока перетаскивал вещи, Мария Пилар куда-то пропала. Исчезла и ее машина. Примерно через полчаса Mi Bonita вернулась, притащив с собой два больших бумажных пакета с ручками. Прошла с ними на кухню – и как фокусник, достающий много цветных платочков из кармана восхищенного зрителя, начала извлекать оттуда чашки, тарелки, столовые приборы и целую прорву других мелочей, не замечая моего ошалевшего взгляда. Разве что один раз, обернувшись ко мне, сказала:

– Здесь неплохой супермаркет.

Я прошу понять меня правильно. Нравится ли мне лейтенант государственной безопасности Мария Пилар Родригез? Нравится, так нравится, что дыхание перехватывает. Я постоянно ловил себя на том, что не любоваться ею не могу. Ее лицо, тело, руки, глаза, эмоции – все распространяет вокруг себя такую ауру женственности и сексуальности, что учащается пульс и путаются мысли, постепенно сливаясь в одну-единственную, о которой умолчу. Был бы я счастлив жить с ней в законном браке и умереть в один день? Честно? Затрудняюсь с ответом. По крайней мере, за всю недолгую историю нашего знакомства мое мнение по какому-либо вопросу еще ни разу в расчет не принималось. Равно как и ничье иное. Сама Мария Пилар Родригез жила исключительно собственным разумением, а окружающие были вынуждены руководствоваться им же.

Сейчас ее сознание сформировало какую-то удивительно специфическую картину наших взаимоотношений, в которую меня посвящать она не сочла необходимым, или просто недосуг ей было. Удивительно милый и непосредственный переезд ко мне, с выбором отдельной спальни. Обещание ходить в гости к соседям и приглашение их в гости к нам. А теперь приступ домовитости, закупка милых кухонных безделушек и наведение домашнего уюта. Хорошо, я не против уюта, только… дальше-то что? Как мне себя вести? Как будто ничего не происходит? Ведь за все время она не дала ни малейшего повода думать, что ей хотелось бы еще сблизиться, пусть даже не в одну спальню, так хоть… черт его знает… Запутала она меня окончательно. Будь что будет.

Вспомнил, что по пути проезжали почтовое отделение все с теми же магическими буквами NWM. Хлопнул себя по лбу, выбежал на улицу, сел в пикап и поехал туда.

К счастью, на этой почте не было необходимости пользоваться транслитом. Потратил я пять экю и отправил телеграмму со следующим текстом: «Доехал туда, где нужен. Надеюсь, нужен и там, куда сейчас пишу. Скучаю, приеду как можно скорее. Андрей». Адрес написал «До востребования». Приказ вышестоящего воинского начальника.

Похлопал по лежащему в кармане пакету с двумя уже полученными телеграммами, успокоился и вышел из почтового отделения. Не поддамся я на обескураживающие действия Марии Пилар. Буду стойким, и мыслить буду тоже сильно и позитивно. На соблазны не поведусь, и все такое. Вспомнил, как у нас командир одной танковой роты в Таманской дивизии любил говорить: «Танкиста в лоб не возьмешь!»

Погрузился в «семисьпятку» – и обратно домой поехал смотреть, как на кухне Мария Пилар домовитостью отличается.

На кухне стало действительно поуютней, а еще там появился запас кофе, кофемолка и турка для варки сего напитка по турецкому методу. Подумав, что, может быть, и я сделаю хоть что-то полезное по хозяйству, пошел и помыл перед домом обе машины при помощи шланга и найденной в сарайчике щетки. Даже в салонах убрался. Вот как, тоже не лыком шиты.

Сварил кофе и вышел на задний двор – на веранде посидеть, ощутить, что где-то все же осел, даже домом обзавелся. Едва расслабился, залюбовался видом на близлежащий лес, куда уже садилось солнце, заслушался пением птиц, довольно пронзительным, впрочем, – как дверь из дома на веранду распахнулась и оттуда вылетела Мария Пилар, села напротив, схватила мой кофе, быстро выпила, похвалила, как он сварен, и поинтересовалась – как же насчет обещанного ужина?

Ну вот, а я и забыл. Сказал, что готов ехать, и пошел собираться.

Территория России, протекторат Русской Армии, Пункт постоянной дислокации. 38 число 5 месяца, среда, 24:10

На сборы все же ушло какое-то время – надо было переодеться, форма была вытащена из сумки, и пришлось ее гладить. Подумал еще, что надо заехать в «Военторг» и подкупить рубашек и белых трикотажных маек, которые надеваются под них и должны сиять первозданной белизной в вырезе воротника. Потом подумал да и прикрепил над карманом наградные планки. Пусть и из Старого Света награды, а все равно мои, и не в штабе заслуженные. «За отвагу» и «Красная Звезда» всегда уважались – их одним присутствием в зоне конфликта не заработаешь.

Начистил ботинки до зеркального блеска, затолкал берет под левый погон. В это меня Николай посвятил – сказал, что так делают, чтобы не вынуждать отдыхающих рядовых честь тебе отдавать. У них береты в такой же позиции будут. На голове их носят только на службе. Завелись здесь уже свои, местные воинские ритуалы. Наверное, и Уставы переписали – почитать вообще-то следует.

Посмотрелся в зеркало в дверце шкафа. Вроде нормально, авось и местных Уставов не нарушаю. Вышел из своей спальни, той самой, что с душевой кабинкой, без ванны которая, спустился вниз. Мария Пилар, видимо, собиралась еще, и я пошел на веранду.

Собиралась Мария Bonita долго, тщательно. Когда ее величество соизволили спуститься вниз, я чуть не рухнул. Всякой я ее видел, но такой… что может сделать маленькое белое платье в обтяжку в сочетании с убийственной фигурой и смуглой нежной кожей, неброским мейкапом и гладкой прической? Правильно, почти убить. Наповал. Подумал, что пойду я сейчас в ресторан с Марией Пилар, а там все и помрут от зависти. Пусть, думаю, и дальше Мария Пилар Родригез живет в моем доме, даже и в другой спальне.

Отъехали от дома, и я позвонил из-за руля Немцову. Поздоровался. Он поинтересовался, как я устроился. Рассказал вкратце, что служу у Барабанова в хозяйстве. Немцов ответил, что так и думал, что этим кончится. Поздравил с капитаном, обрадовался, что буду проставляться. На мой вопрос, куда лучше сходить, он нам посоветовал ехать все в ту же «Портупею». С его слов выходило, что там и вкусно, и прилично, и музыка живая, и с сослуживцами мне надо знакомиться, а уж Марию Пилар там показать сам бог велел. Пусть знают, говорит, что такие красавицы не только на картинках бывают. И найти клуб просто. Я поблагодарил его и отключился.

Рассказал Марии Пилар о предложении Немцова, она легко согласилась. Веди, говорит, посмотрим.

Центр городка выглядел оживленно. Гуляли солдаты и офицеры в форме, компаниями и поодиночке, с женщинами и без. Было много гражданских, возле клуба под названием «Дикий остров» стояли группы подростков – не знаю уж, тут родившихся или тоже переселенцев. Изнутри клуба доносилась бухающая музыка, неподалеку стояла «тойота бандейранте» с мигалкой на дуге и надписью на борту «Комендатура». Возле машины топтались трое рослых солдат с красными повязками и в красных беретах, во главе со старшим сержантом лет тридцати с лишним. Чуть поодаль был еще один клуб, мигающая надпись сообщала, что именуется он «70/80», а по музыке становилось понятно почему. Слышалось классическое диско семидесятых. Туда тоже заходили люди, но уже постарше, в возрастном интервале от лейтенанта до капитана, хотя им-то откуда древнее диско знать?