Сентябрьская луна - Констанс О`Бэньон

Страсть к этой женщине терзала Хантера подобно открытой ране. Никто и никогда не вызывал в нем таких чувств, как Камилла. С самого первого раза, когда он сделал ее своей, она завладела им, проникла ему в кровь, и за все прошедшие годы он так и не смог избавиться от этого наваждения. Обладать ею означало всякий раз рождаться заново!

Хантер ласкал ее грудь, а потом его рука скользнула вниз, проникла в самое сокровенное место, и Камилла почувствовала, что уже не в силах сопротивляться. Хантер мог заставить ее позабыть обо всем на свете, когда прикасался к ней вот так! Она принялась расстегивать его рубашку, и вскоре они остались без одежды, не заметив, как вечерние тени сгустились, переходя в ночную тьму. Их тела соединились с неистовой страстью, от которой у обоих перехватило дыхание. Извиваясь, как в агонии, на прохладной шелковистой траве, они утоляли голод жаждущей насыщения плоти. Чувствуя ритмичные, глубоко проникающие удары, Камилла с трудом удерживала на языке слова любви.

Хантер упивался ее телом, его тяжелое неровное дыхание было единственным звуком, нарушавшим тишину темной техасской ночи. Он проникал в нее снова и снова, пока оба они не достигли той черты, за которой окружающий мир перестает существовать.

Когда содрогания, потрясшие их тела, наконец утихли, ни ему, ни ей не захотелось размыкать объятий. Хантер прижимал к себе Камиллу, понимая, что какая-то часть ее всегда будет принадлежать ему одному. Ему этого было недостаточно, но пока приходилось довольствоваться малым.

Перевернувшись на спину, он прижал ее голову к своей груди.

– Это было здорово, Камилла! Нам с тобой всегда было хорошо…

– Да, нам с тобой всегда было хорошо, – словно эхо, отозвалась она.

– Камилла, можешь не отвечать, если не хочешь, но… У тебя было так с кем-то еще? Например, с этим Кастельо?

Камилла поняла, что настало время опровергнуть хотя бы часть неправды, отделявшей ее от Хантера. Но она почему-то не решалась сказать ему о том, что Андреа Кастельо никогда не существовало на свете.

– Я не хочу говорить о прошлом. Скажу только одно: мне ни с кем не было так хорошо, как с тобой, Хантер.

Он поднял голову и быстро посмотрел ей в глаза, желая удостовериться, что она не шутит.

– Но неужели твой прежний муж никогда не…

– Я не хочу обсуждать его с тобой, Хантер! – решительно перебила Камилла, опасаясь, что он все-таки вынудит ее признаться.

– Хорошо. Ну, а потом? Насколько я понимаю, ты овдовела еще до рождения Антонии, – не отступал Хантер. – Только не говори мне, что за тобой не ухаживали другие мужчины, потому что в это я не поверю. Ты слишком хороша, Камилла!

– У меня действительно были знакомые джентльмены, и некоторые из них признавались мне в любви. Но я не понимаю, какое это имеет значение.

Камилла даже вообразить не могла, какая ревность сжигает душу Хантера. Ему казалась непереносимой сама мысль о том, что кто-то другой был с нею близок! Даже если этот «кто-то» был ее мужем…

– Скажи, ты вышла замуж за этого Кастельо только для того, чтобы дать имя Антонии? Или ты его любила?

Хантер презирал себя в эту минуту, но ничего не мог с собой поделать. Ему необходимо было знать.

Камилла поняла, что не хочет больше лгать. Она сознавала, что, если признается Хантеру, это сделает ее еще более уязвимой, но продолжать затянувшийся фарс была не в состоянии.

– Хантер, я думаю, пришла пора сказать, что Андреа Кастельо никогда не существовало на свете. Антонии нужен был отец, вот мы с тетей Пруди и придумали ей отца… Пойми, я хотела, чтобы Антония думала, будто у нее был любящий отец! К тому же ей действительно нужно было имя.

Хантер некоторое время в немом изумлении смотрел на нее, потом покачал головой.

– Поздравляю, Камилла! Ты здорово сумела меня провести. Подумать только – я ревновал к человеку, которого не было! Неужели тебе и это ни о чем не говорит?

– Ну, почему же? Ты, очевидно, никогда не хотел, чтобы я принадлежала кому-то другому. Но ведь и тебе самому в какой-то момент я тоже оказалась не нужна…

Хантер почувствовал себя разбитым. Нет, сейчас у него просто не было сил убеждать Камиллу в чем бы то ни было.

– Возможно, в один прекрасный день я сумею заставить тебя поверить мне, Камилла. Раньше мне это удавалось, если ты помнишь.

– О, да, я не забыла! Ты вскружил голову семнадцатилетней девочке, сделал ей ребенка, а потом…

Он зажал ей рот ладонью.

– Не надо портить чудесный вечер, Камилла. Давай не будем ворошить прошлое.

Она долго молчала. Его рука лежала у нее на груди, их ноги были сплетены.

– Хорошо. Это действительно далекое прошлое. Но ты же не станешь меня уверять, Хантер, что ни разу не был с женщиной за эти пять лет?

Он прижался губами к ее щеке.

– Нет, этого я говорить не стану, но скажу вот что: всякий раз, когда я бывал с женщиной, я думал только о тебе. Внутри я всегда ощущал пустоту и не мог найти женщины, которая облегчила бы боль, которую причинила ты, Камилла. Того, что было у нас с тобой, я больше не испытывал ни с кем.

– Но ведь ты хотел других женщин, Хантер! Не говори мне, что это не так!

– Нет, я никогда их по-настоящему не хотел. Я просто использовал их как отдушину, вот и все. Как ты думаешь, почему я до сих пор так и не женился?

– Не знаю, – прошептала Камилла, мысленно умоляя его не лгать.

– Да потому, что ты сидела у меня в крови, как болезнь! Я был так полон тобой, что ничего не ощущал по отношению к другим женщинам. Из-за тебя я чувствовал себя мертвым. И воскрес совсем недавно.

– И у тебя больше нет желания… встречаться с другими женщинами?

Хантер засмеялся и еще крепче прижал ее к себе.

– О, дьявол, конечно, нет! Зачем мне это нужно? Теперь я могу быть с тобой… хоть иногда. Конечно, хотелось бы большего, но…

– Уж не хочешь ли ты сказать, что ни разу не был с женщиной с тех пор, как я вернулась в Техас?

– Можешь не сомневаться.

Камилла улыбнулась. На сердце у нее вдруг стало легко.

– Не представляю тебя в роли аскета, Хантер. Уж я-то тебя хорошо знаю! И ни за что не поверю, что одна женщина сумеет удержать тебя надолго.

Хантер приподнял ее голову со своего плеча и заглянул в глаза.

– Ты даешь мне так много, что просто нет нужды искать кого-то еще, Камилла. И даже если мне не удастся уговорить тебя делить со мной постель каждую ночь, у меня не будет другой женщины, пока ты остаешься моей женой. И учти: я намереваюсь быть твоим мужем еще полвека, не меньше!

Камилле очень хотелось ему верить, но она боялась обмануться. К тому же Хантер рассуждал только о своих потребностях и желаниях, он не сказал ни слова о любви… Однако ночь казалась такой волшебной, было жаль разрушать это очарование, задавая все новые и новые вопросы. Решив больше ни о чем не думать, Камилла обхватила Хантера обеими руками, потянула его за собой, и они покатились вниз по заросшему травой пологому склону, пока наконец не упали с громким всплеском прямо в воду. У Камиллы слезы выступили на глазах от смеха.