Место встречи - Левантия - Варвара Шутова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Да где же ты эти конфеты берешь-то? — удивилась Арина.
— Так там же, у Станислава Ростиславовича. Честно, везде смотрел — нет нигде больше.
Шорин удивленно поднял бровь.
— А скажи-ка мне, Осип, что тебя связывает с этим, гм, достойным человеком?
Ангел покраснел и отвел взгляд.
— Ну… мы иногда… разговариваем о всяком. Что у нас происходит, что кто говорил…
— То есть постукиваешь? — уточнил Давыд недобро. Арина опустила ему руку на плечо.
— Прекрати. Мы все там бываем. Может, мальчику тоже… не оставили вариантов.
— Ну и что ты им уже успел порассказать, мальчик? — у Давыда играли желваки на скулах.
— Да ничего особенного. Они про вас не спрашивают, их больше другие интересуют. Следаки наши, начальство всякое… Про Леокадию Викентьевну спрашивают, про Якова Захаровича. Как дела идут, над чем работаем… Я этого Станислава Ростиславовича-то только в прошлом году впервые увидел. До того со мной другой разговаривал… Тот только грозился, а этот хороший…
— Конфетками кормит, улыбается, — поддакнул Давыд, ощерившись.
— Это ерунда. Он мне знаете, что обещал? Он мне обещал, что, когда в Левантии второй дракон появится — он меня к нему Вторым приставит! Вот!
Арина нервно рассмеялась. Ей было очень неуютно из-за того, что Давыд принял слова Ангела так близко к сердцу. Ну, подумаешь, бегает мальчишка в барский дом. Ну что он знает? Что он рассказать-то может? Обманули дурачка — тот и рад стараться…
— Вторым — это вряд ли. Вон Мануэль Соломонович твой — семерка, не баран чихал, а иногда говорил, мол, силенок не хватает. А новый дракон, — Шорин опять погладил Арину по животу, — посильнее меня будет. Ему Второй нужен будет не простой… И не скоро — лет через пятнадцать, не раньше.
— А Станислав Ростиславович говорит — Второму помогут, чтобы смог, чтобы сдюжил. И дракон будет уже в следующем году. И не этот, мелкий, а настоящий, взрослый! И не искалеченный на войне, а сильный, настоящий!
Арина с ужасом смотрела, как Давыд побледнел.
— Дверь там, — как-то слишком спокойно сказал Шорин.
— Но я еще не доел, — Ангел, кажется, еще не понял, что происходит.
— Доел, — так же спокойно ответил Давыд, взял тарелку Ангела и перевернул ее в окно.
— Ну, извините, Арин Пална, побегу. Ваш муж, смотрю, не в духе, — пролепетал Ангел и смылся.
Когда дверь захлопнулась, Давыда прорвало:
— Что ты нянчишься с этим негодяем?
— Давыд! Прекрати! Он еще ребенок. Наивный ребенок. Ему рассказали сказочку — он и поверил.
— Вот посадят Лику, или там Васько, или даже Якова Захаровича — будет сказка…
— За что?
— Найдут. Этот ребенок притащил материальчику — на всех хватит. Кто при нем лишнего не сболтнул? Свой же… Ребенок же…
— Давыд! Ося не подлый человек. Ты это знаешь.
— Значит, глуп как пень твой Ося. Все, больше слышать о нем не хочу. Завтра ужин не готовь — вернусь поздно. Пойду с Моней «Маскарадов» брать.
Давыд молча закрыл за собой дверь спальни, а Арина осталась собирать посуду.
День Ангела
День четвертого января начинался великолепно. Арина проснулась бодрой и веселой, мир не кружился перед глазами, за окном влажная духота сменилась легким свежим морозцем.
Сидеть дома не хотелось категорически.
Хотелось танцевать, играть в снежки, кататься с высокой горы…
В огромной квартире было тихо — все разошлись на работу. Она прошлась по большой комнате в вальсе.
Мутное зеркало платяного шкафа напомнило, что вальсировать пока не стоит. Впрочем, не так уж долго ждать. Через месяц-полтора можно будет танцевать. Совсем скоро. И все равно — не сидеть же дома.
Малыш толкнулся внутри — и стало жарко. Кажется, он тоже одобрял идею прогулки.
Но сначала Арина дисциплинированно позавтракала, даже с удовольствием. И книжку за чаем почитала — буквы не кружились перед глазами и не слипались в муть.
Быстро оделась, даже шапку и варежки взяла, чтоб не ловить косые взгляды прохожих, — и выскочила за дверь.
Она прогуливалась по парку в расстегнутой шинели, удивленно глядя на кутающихся в пальто прохожих — ей было тепло и весело.
Вдруг что-то опрометью метнулось через дорогу. Арина ойкнула, но потом рассмеялась — это была пушистая белочка, очаровательная, как с новогодней открытки. Белка деловито покопалась в снегу и достала оттуда желудь.
Арина подняла брови — надо же, какая хозяйственная зверушка. И решила дойти до рынка, может, там ее тоже ждет что-нибудь приятное — в конце концов, не одной белке быть хозяйственной.
На рынке было немноголюдно — середина буднего дня. Да и не продавали ничего интересного или нужного. Домашние соленья, подмороженная картошка, какие-то обломки и осколки «из прежней жизни»…
В самом дальнем закутке Арина заметила двух баб, разложивших яркие детские игрушки. Арина подошла посмотреть — и среди деревянных матрешек, медведей, петухов обнаружила ярко-красного коня на колесиках. Представила, как умилится игрушке Давыд. Как малыш, когда подрастет, будет катать его по всему коридору — и ползти за ним. Наклонилась, чтобы посмотреть, — и услышала, как одна баба говорит другой:
— Точно говорю, один милицейский другого прям на складах порешил. Мне сама Аккерманша рассказывала, а муж ейный тот склад охраняет.
Арина замерла с конем в руках. Конечно, складов много, милиционеров — и того больше, слухи — вообще вещь ненадежная…
— Женщина! Лошадь-то брать будете? — спросила одна из баб, отвлекшись от беседы. Арина расплатилась.
— А на Греческой, говорят, какой-то Особый продавал очки заколдованные. Надеваешь их — и всех людей вокруг голыми видишь, — продолжила баба, спрятав деньги.
Арина чуть не рассмеялась от облегчения. Значит, легенды.
Она обняла одной рукой коня — и пошла с рынка. До вечера дел не было. Ужин готов — только разогреть, чистота — как в операционной, даже детское приданое уже пошито и собрано до последнего чепчика. Арина даже немного обиделась на такую свою торопливость — вот теперь придется до вечера скучать с книжкой и предвкушать, как придут сначала Белка, потом Давыд
и начнут наперебой рассказывать, как интересно у них прошел день.
Арине захотелось обнять Давыда, похвастаться покупкой — причем не вечером, а вот прямо немедленно.В конце концов, беременные
