Козырь Рейха. Дилогия (СИ) - Романов Герман Иванович

– На этих снимках не совсем хорошо видно наших врагов, но что нам нужно, разглядеть можно. Посмотрите сами, Уинстон, весьма познавательные картины, на которых можно разглядеть ядовитый плод коварства наших бывших колонистов, чтоб их на…

Фишер долго и замысловато ругался – старый моряк никогда не стеснялся крепких выражений, особенно по отношению к врагам Британии и тем адмиралам Ройял Нэви, которых он сильно недолюбливал и презирал, считая последних полными бездарностями. Впрочем, вполне обоснованно на взгляд самого Черчилля – как минимум треть можно смело выгнать со службы для величайшего блага короны. Ибо вреда от них было намного больше, чем от любого неприятеля, или даже от всех недругов Англии, вместе взятых.

– Эти два линейных крейсера построили на верфях бывших подданных нашей короны, сэр?

– У меня теперь в этом уже нет ни капли сомнения, – негромко произнес Фишер, глаза старика гневно сверкнули. Он пододвинул к себе вырезанные из газет снимки. Сразу отложил два из них, ткнул в один из них пальцем:

– Они систершипы, все отличие в том, что на одном установили на возвышенном барбете башню, а на другом ее нет. Размеры одинаковые, ведь рядом знакомые крейсера Шпее. Там оба, «Шарнхорст» еще без трубы, а здесь только один «Гнейзенау». Хорошие снимки, жаль, что не совсем четкие они, смутные – но то, что нужно, все же можно рассмотреть. На одном все четыре броненосных корабля на Фолклендах, на другом засняты уже два у Монтевидео. Отличия сразу бросаются в глаза, да и радиограммы вспомните, те, что успели передать из Порта‑Стенли.

Черчилль впился глазами в снимки – «Фатерланд» впечатлял вытянутым длинным корпусом, огромной башенно‑подобной надстройкой, что могла служить мачтой, дым из большой трубы серо‑светлый, хотя за «Гнейзенау», идущим чуть позади, валил густой черный шлейф. Две башни в носу – в первой три орудия, во второй, стоящей на чрезмерно большом барбете, таких пушек было лишь две. Да по борту виднелись прикрытые большими щитами три пушки гораздо меньшего противоминного калибра. В 150 мм, иных на флоте кайзера не ставили. Хотя на старых броненосцах немцы средним калибром установили 170 мм пушки, но те вроде только в казематах и малых башнях. Но четко припомнить здесь Черчилль не мог, все же он армейский офицер, а не флотский, у кого настольной книгой не фривольный романчик, а нудный, в схемах и фотографиях, «Джейн». Но за эти три года, занимая пост Первого лорда Адмиралтейства, он уже узнал многое, недаром русские говорят, что «с кем поведешься, то у того и наберешься».

– Только две страны в мире уже начали ставить чисто нефтяные котлы на свои линкоры. И никто больше! У нас в строй вошла «королева», у янки спущены на воду «Невада» и «Оклахома». И что характерно – на них будут установлены точно такие же башни. В нижней три пушки, а в возвышенной башне только два. Если это так, тогда у меня возникает только один вопрос – почему мы ничего не знали об этом крайне неприятном заказе?! Или нас не посчитали нужным поставить в известность?! Следует немедленно отозвать нашего морского агента из САСШ для обстоятельной с ним беседы!

– Думаю, мой милый друг, с этим не стоит торопиться. Пусть немедленно примется искать ту верфь, где построили кайзеру эти корабли. А иначе… Это придаст им энергии в поисках! Но если мы провели старину Тирпица «Инвинсиблом», на который вместо девятидюймовых привычных орудий поставили двенадцатидюймовые, а немцы спустили в ответ доходягу «Блюхера» с 210 мм пушками, то теперь они обманули нас своими рейдерами. Да‑да, именно корсарами, а никакими линейными крейсерами. Если у моих «великолепных кошек» всего девять дюймов брони по ватерлинии, то здесь еще тоньше, никак не больше шести дюймов, скорее даже пяти – янки любят эту цифру. Слишком длинный у них пояс, «размазанный» по всему борту! Что касается колонистов – то у них много богатеев, что могут на своих верфях построить что угодно, и назвать, как на душу взбредет. Они провели по своим документам как две «быстроходные турбинные яхты» с таким же якобы «угольщиком». Совсем не удивлюсь данному повороту дел! Подводные лодки вполне могут оказаться у них «рыболовецкими траулерами»!

Черчилль изумленно посмотрел на старого адмирала – тот хмыкнул в ответ, покачал головою. А затем негромко заговорил:

– Вы уже начали хорошо разбираться в делах, как и надлежит первому лорду Адмиралтейства , сэр! Эти рейдеры стали прообразом «Невады», только если свои линкоры американцы научились создавать, пусть хорошо бронированными утюгами, то с крейсерами у них из рук вон плохо. «Теннесси» не противник не только нашим «гончим», – Фишер тяжело вздохнул, видимо, вспомнив о злосчастной участи «Инвинсибла», – но даже «Дифенсу»! Так что «Фатерланд» есть та самая первая лепешка, либо подгоревшая, либо плохо пропеченная. Да, восемь пушек в 11 дюймов опасны, хотя на «Теннесси» четыре десятидюймовые. Наши заклятые друзья тевтоны не используют данный калибр, закупка таких пушек в американских арсеналах вызвала бы, по меньшей мере, удивление – полтора десятка пушек! А здесь дурно пахнувшее дельце обстряпали тайно. Второй кораблик получше у них вышел, хотя тоже дерьмовый, по большому счету…

– Я сам удивлен, сэр. С чего бы это немцам так ослаблять один из своих гросс‑крейсеров, ставя шесть пушек, а не восемь? Может быть, янки просто не успели установить башню…

– Нет, мой молодой друг, ее просто не стали ставить. Вспомни радиограмму Аллена – двух башенный рейдер не смог дать больше 25 узлов и наш «Кент» уже начал уходить! Если бы не дьявольские «горгульи» – не сомневаюсь, что этих «птичек» янки сами сотворили. Главное преимущество рейдера скорость, так что вооружением тут жертвуют в ее пользу, впрочем, могут закачать в цистерны больше нефти – дальность плавания тоже важна. Но не в этом случае! Думаю, «резвость» трех башенного «первенца» ограничена 23‑мя узлами, максимум на один узел больше, и то на очень короткое время. Аллен заметил и успел радировать в Монтевидео, что на полном ходу немецкий гросс‑крейсер стал постоянно «мазать», хотя дистанция была самой выгодной для его орудий. С нее он уверенно попадал своими снарядами в наши «гончие» в бою у Порт‑Стенли!

– На счет скорости мне теперь ясно, – Черчилль потер переносицу пальцем, только этот жест непроизвольно выдал сдерживаемое силой воли волнение, – да и броня у него слабая – бой вел на дальней дистанции, скрываясь за броненосными крейсерами Шпее. Видимо, очень не хотел получить двенадцатидюймовые снаряды. И в зону поражения шестидюймовых пушек «Кента» рейдер тоже не заходил, даже когда Аллен выбросил корабль на берег – берег свою тонкую «шкурку». А как с дальностью плавания у него…

– Думаю, не важно, – отрывисто произнес Фишер и протянул листок телеграммы. – За полчаса до вашего визита доставили, отправлена из Аргентины. Наш офицер, представляя одну из газет репортером, побывал в бухте Ломас, где из воды еще торчит корпус «Канопуса». Опросил жителей – те общались с немцами, продавали им рыбу. Просмотрите внимательно, сразу скажу – весьма занимательное выйдет чтение!

Читая сухие строчки сообщения, по сути рапорта, Черчилль чувствовал нарастающую в душе ярость. Так подло провести Британию еще никому не удавалось. Вот только немцы подзабыли, что Королевский флот всегда платит по таким счетам, и возмездие, судя по свирепому взгляду Фишера, будет неотвратимо, причем скорое, не пройдет и пяти‑шести недель. Уинстон спокойно положил листок на стол и негромко произнес:

– Необходимо перепроверить данную информацию, но не нужно, чтобы в газетах началась шумиха. Пока незачем, сэр, это серьезно повредит интересам Британской империи!

– Я согласен с вами, мой молодой друг, у вас хорошая выдержка и зрелый ум серьезного политика – не примите эти слова за комплимент. Но вернемся к другому вопросу – что вы решили с русскими? Из Форин Офиса мне сообщили, что главнокомандующий великий князь просил оказать помощь, и теперь им важно знать ваше решение. А фельдмаршал Китченер, насколько мне известно, категорически отказался выделить для помощи даже одну дивизию. Однако, на мой взгляд, следует откликнуться на эту просьбу нашего векового врага, что волей судьбы временно стал союзником в этой войне с германцами. Если русские потерпят поражение под тем самым Саракамышем, прах подери все эти названия, язык сломаешь, без пинты доброго виски не произнесешь! Победа турок на кавказском театре серьезно повлияет на наши позиции в Египте. Османы стоят на краю отнюдь не самой обширной Синайской пустыни, а если, получив помощь от немцев, они начнут наступление на Суэц и выйдут к каналу?!