Осень бедствий (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна

И побаловал ее любимыми конфетами - орехами в шоколаде, невесть откуда взятыми, и пообещал подобрать ей другой револьвер, получше...

Это - с одной стороны.

Не нарочитое очарование, нет. Но забота, без которой не выживет ни одно чувство.

С другой стороны - Яна иногда себя чувствовала, как под прессом.

Сила воли этого человека была такова, что находиться с ним рядом...

А вы поживите с гранитной плитой на плечах!

Сложно!

Давит!!!

Даже неосознанно, не желая того, не намереваясь... давит! А если постоянно?

Яна в себе уверена не была. И радовалась, что у них все это ненадолго.

Личность?

Безусловно.

Но сила сей личности такова, что рядом с ней находиться невозможно. Сломает.

* * *

Мужской коллектив - образование крайне своеобразное. И женщина в нем может жить только по одному признаку.

Нельзя никому? Никому нельзя.

Можно одному? Можно всем и сразу.

Вот эту теорию и попытался проверить на Яне один из освобожденцев.

Идете вы по коридору, и понимаете, что Штирлицу было легче. Он хоть и шел по гестапо, но... его по заднице не шлепали! Не было там геев! Кажется...

Шлепок по филейной части получился чувствительный.

Как должна реагировать приличная девушка? Развернуться и дать наглецу пощечину.

Яна приличной отродясь не была. А потому без предупреждения нанесла прямой удар ногой назад. Кажется, в карате он называется уширо-гери.

Ушатало врага так, что любо-дорого посмотреть. Яна хоть и не особо целилась, но пробила ему в печень.

Мужчину согнуло, вывернуло наизнанку, Яна посмотрела, плюнула, да и пошла дальше. До умного дойдет, а дурака не перевоспитаешь.

Говорить об этом жому Тигру? Чтобы еще досталось бедолаге?

Яна и не собиралась заниматься глупостями. Она уже все разъяснила.

* * *

Тор Слейд Дрейл взял протянутую ему телеграмму.

- Прошу жома...

Ох эта варварская страна!

Он, аристократ в девятом поколении - и жом! Слушать противно!

Мысль о том, что первый его предок-аристократ был обычным лавочником, который попросту купил титул за большие деньги, мужчине в голову не пришла.

Это было давно.

Неправда.

И вообще... за девять поколений его происхождение отлежалось, настоялось, облагородилось, патиной покрылось (и не надо тут про паутину, никто ничего не перепутал!). Чего вспоминать древние времена? Каждое дворянство начиналось с простолюдинства.

Но в Русине сейчас тором быть не стоило. Так что тор Дрейл гневаться не стал. Просто на чай не дал телеграфисту. А судя по обиженному взгляду, тот рассчитывал.

Поделом тебе, быдло!

Будешь знать, кто тут жом, а кто - тор!

Тор Дрейл бросил взгляд на бланк.

Алоиз Зарайский.

"Посылка ушла, продолжаю поиски".

Это была первая его телеграмма.

На тот момент тор Дрейл пребывал в отчаянии.

Про гибель Петера он узнал, равно как и вся столица. Про наследника - тоже. А вот кто? Что? Как?

Неизвестно...

А что скажет тор Вэлрайо? А как хочется жить...

А потому телеграмму он принял с восторгом. И телеграфировал сам.

"Ищите, оплачу"

Тор Дрейл понял так, что Алоиз ищет или наследника, или кого-то из царевен - не дурак же! Разберется!

И вот следующая телеграмма.

"Иду по следу"

Отлично! Просто - отлично! Жаль, что нет подробностей, но такие вещи ни письму, ни телефонной связи не доверишь. Тор Дрейл подумал пару минут - и решил отправить еще одну телеграмму.

"Держите курсе дела"

Посмотрим, как оно сложится. Главное - есть шансы.

* * *

Тор Вэлрайо в этот момент был на приеме у ее величества Элоизы.

Есть в мире справедливость.

Тор Дрейл тянулся перед тором Вэлрайо. Тор Вэлрайо тянулся перед своей королевой. И было, было отчего!

Это вид у нее был очаровательный. А сущность...

Никто не обманывался внешностью милой доброй бабушки. Пухленькой такой, седой, улыбчивой, с ямочками на щеках. Доброты в ее величестве было, как в гадюке жалости. Что своей семьей, что Лионессом она правила железной рукой. А что на людях демонстрировала очаровательную даму, милую и дружелюбную...

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Так и гадюка тоже красивая. Особенно греющаяся на солнышке.

Вэлрайо не обманывался. Случись что - его приговорят так же спокойно и равнодушно, как бедолагу Петера. И ледяные серые глаза ее величества сейчас казались свинцовыми. Губы поджаты, пальцы барабанят по подлокотнику кресла.

- Вы подвели нас, тор.

Тор поежился.

- Ваше величество, я...

- Я не хочу слышать оправданий.

Оправданий она не хочет слышать! Но... Вэлрайо все же рискнул.

- Вы приказали не принимать его императорское величество. И я выполнил ваш приказ, ваше величество.

Королева досадливо поморщилась.

- Следовало пригласить одну из его дочерей. Петер нам не был нужен, но кто-нибудь из его девочек... устроить любовную историю...

У Элоизы были причины гневаться.

Готовясь к эмиграции, Петер перевел в банки Лионесса определенную сумму. Крупную. И если император мертв, и его семья мертва....

С банкирами Элоиза договорится.

Или - не договорится, такое тоже возможно. В любом случае, она на эти деньги руку наложить не может. На Лионесс столько грязи выльют - ушаты!

Может быть, впоследствии... а может и не быть. Банки тоже не любят расставаться со своим, кровным.

- Ваше величество, я выполнял ваш приказ. И... у нас есть надежда.

- Мы слушаем вас, тор.

- Насколько мне известно, кто-то из дочерей императора остался жив.

- Вот как?

- Мой агент заслуживает всякого доверия.

Или - красивых похорон. Но это уже детали.

Элоиза медленно кивнула.

- Мы ждем от вас вестей, тор. Не разочаруйте нас. Я надеюсь, что бедная сиротка прибудет в наши объятия как можно скорее.

Тор Вэлрайо поклонился.

- Я приложу все усилия, ваше величество.

- Мы будем ждать. Идите тор - и исполните свой долг. От этого зависит ваша карьера.

- Да, ваше величество.

Выходя за дверь королевского кабинета, тор Вэлрайо думал, что принцессу (великую княжну, но разница несущественна) он из-под земли достанет. Королева шутить не будет. У нее - много.

И дипломатов в том числе...

Надо телеграфировать Дрейлу. Пусть активизируется.

Русина, Подольский округ.

Илья упал в кровать, не раздеваясь.

Как в пропасть.

И отключился так же.

Сны ему обычно не снились. А в этот раз...

И хороший такой сон был приятный.

Идут они с Анной по саду, под руку, и Анна ему улыбается, и глаза ее карие сияют...

- Аннушка...

- Илюшенька. Любимый!

И столько чувства в ее тихом шепоте, столько нежности...

А потом Анна тянется к нему, а Илья наклоняется, и касается губами ее нежных губ.

- Аннушка...

Обнимает ее плечи, шепчет что-то ласковое... он не хотел! Он не нарочно... Он...

И все было, как тогда.

И шепот, и поцелуи, и нежность, и горечь потери... все это бывало во снах и не раз. С этим Илья свыкся.

А вот вскрик был вполне себе натуральным.

И горячее женское тело под ним - тоже.

И...

Маргарита?!

Илья открыл глаза - и тут же закрыл их.

- Тора Измайлова! Вы...

Нежная женская ладошка накрыла его губы.

- Илюша... не надо! Просто - молчи! Прошу тебя, молчи! Не говори, что ты мной брезгуешь!

Илья и так не собирался. Но Маргарита била наверняка.

- Ты... пусть это будешь ты... пусть хоть ночь, хоть час... не гони меня, умоляю! Ты меня уже один раз спас... не бросай, пожалуйста!

Илья и не собирался. Но и такого не ждал.

- Тора!

- Я ничего у тебя не прошу, я знаю, ты себе не принадлежишь. Но... Пусть у меня будет хотя бы несколько дней! Хоть что-то... Умоляю!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

И кто бы отказал?