Джек. Мои годы в GE - Джон Бирн

На большинстве этих свалок, оговоренных в законе о Суперфонде, отходы GE составляли менее 5 %, а остальное свозили туда десятки других организаций, включая городские власти, другие фирмы и мусороуборочные компании. GE серьезно относится к своей ответственности за эти площадки: за последние десять лет на их очистку мы потратили почти $1 млрд.

Критиковать нас за эти свалки — все равно что критиковать человека за седину: ведь ее причина не в характере, а в возрасте.

Еще часто жалуются, что мы оспариваем закон о Суперфонде, чтобы не платить за очистку прежних свалок. Да, мы оспорили раздел этого закона. Американцы привыкли отстаивать свои права в суде, каким бы ни был повод — нарушение правил дорожного движения или убийство.

Но когда ЕРА издает приказ в соответствии с законом о Суперфонде, у нас нет выбора: нужно выполнять его или нести ответственность — возмещение убытков в тройном размере и ежедневно начисляемые штрафы. Этот закон дает ЕРА полномочия издавать приказы неограниченной сферы применения; сначала надо их выполнить, а право их оспорить вы получаете лишь много лет спустя, когда ЕРА решает сообщить вам, что работа выполнена.

Такой закон я называю: «сначала стреляем, потом задаем вопросы».

Мы убеждены, что это неправильно. Я, конечно, инженер-химик, а не специалист по конституционному праву. Но разве этот закон соответствует нашей Конституции? Он лишает нас основного права на надлежащую правовую процедуру. Сейчас ЕРА использует этот закон в своем предложении о выемке ила из Гудзона.

Сегодня ЕРА заявляет, что в Гудзоне безопасно купаться, кататься на лодках и брать из этой реки питьевую воду. В долине Гудзона живет множество белоголовых орланов и других представителей животного мира. А предложение властей произвести выемку ила основано на крайней оценке риска:

«Если человек будет съедать около 227 г рыбы каждую неделю в течение 40 лет, ЕРА утверждает, что его риск заболеть раком может повыситься на 1 из 1000».

Иными словами, возможность повышения риска на один из тысячи возникает, если есть рыбу 52 раза в год в течение сорока лет.

К тому же есть рыбу из этой реки запрещено уже двадцать лет, а уровни ПХБ в воде и рыбе упали на 90 % с 1977 года. Было проведено более 20 исследований, по большей части совершенно независимых от GE, которые не выявили никакой связи между ПХБ и раком. В конце концов, организм крыс и людей по-разному реагирует на воздействие ПХБ. А содержание ПХБ в рыбе уже снизилось до трех-восьми частей на миллион. А безопасный уровень для продажи на рыбном рынке, установленный Администрацией по контролю за продуктами питания и лекарствами США, — две части на миллион.

Подумайте о масштабных последствиях мер, которые предлагает ЕРА: требуется извлечь из Гудзона около 3 629 000 тонн ила, чтобы удалить предположительно 45 360 кг ПХБ. Выемка ила будет продолжаться круглые сутки, шесть дней в неделю, по шесть месяцев каждый год; на реке постоянно будет находиться около 50 катеров и барж, а для перекачки понадобятся километры труб.

ЕРА предлагает построить вдоль реки заводы, чтобы высушивать ил, который придется увозить в десятках тысяч грузовиков или вагонов. После извлечения этого ила предлагается высыпать в реку около 907 200 тонн песка и гравия, а водолазы должны будут посадить 1 млн водных растений на замену уничтоженным.

Но выемка ила не очистит Гудзон от ПХБ; более того, они поднимутся со дна и поплывут по течению.

Представьте, что кто-нибудь сделает коммерческое предложение вычерпать что-то со дна реки Гудзон, а для этого разрыть ее берега, разрушить экосистему и срубить деревья, чтобы расширить дороги через сельскохозяйственные земли и частные владения.

Это стало бы экологической катастрофой., Зачем вообще разрывать Гудзон? ЕРА само отказалось от идеи выемки ила в 1984 году, заявив, что это может разрушить экосистему, а теперь вдруг вспомнило об этой идее. С тех пор изменилась только политика, а уровни ПХБ в рыбе снизились до смешных цифр.

Компания потратила более $200 млн. на исследования и очистку. Раньше из земли под нашими старыми заводами просачивалось более двух килограммов ПХБ в день, но нам удалось сократить это количество до 85 граммов, а современная технология может позволить нам свести этот показатель к нулю. Возможно, выемка ила сократила бы содержание ПХБ в рыбе до определенного уровня; но есть и другой способ добиться тех же результатов — контроль над источниками загрязнения в сочетании с естественным процессом отложения осадков в реке; при этом ПХБ не поднимутся со дна и река не будет разрушена.

В этом предложении поражает и то, что при его подготовке ЕРА не проанализировало менее разрушительные и пагубные альтернативы.

И дело здесь не в деньгах. Мы заплатим любую сумму, лишь бы сделать все правильно.

Мы потратили более $10 млн. на информационную кампанию для жителей в верховьях Гудзона, чтобы рассказать об этой ситуации и объяснить наше сопротивление выемке ила. Активисты опять остались недовольны — главным образом не содержанием кампании, а самим фактом ее проведения: они считают, что мы должны беспрекословно выполнять приказы.

В некоторой степени нам удалось сообщить факты обществу. Опросы показывают, что жители верховьев Гудзона, от Вашингтона до графства Дачесс, не согласны с предложением ЕРА в соотношении более трех к одному. Против выемки ила возражают более 60 местных органов управления и организаций в верховьях Гудзона. В окончательном решении ЕРА следует учесть мнение людей, на которых больше всего отразится это предложение.

К сожалению, суть этой проблемы — уже не ПХБ, не здоровье людей, не наука и не самые подходящие меры для Гудзона. Все свелось к политике и к стремлению наказать успешную компанию.

Неужели вы поверите, что я и мои коллеги заняли бы такую позицию, если бы знали, что ПХБ вредят людям? Никогда!

Честность компании — превыше всего. Это первая и самая важная ценность в любой организации. Честность выражается не только в соблюдении буквы и духа закона, но и в том, чтобы правильно поступать и отстаивать свою правоту.

Мы убедились, что ПХБ не вредят ни нашим сотрудникам, ни соседям. Мы тратим сотни миллионов долларов и применяем передовые научные идеи, чтобы очистить места своих бывших свалок и Гудзон наиболее щадящим с точки зрения экологии методом. И мы продолжим нести необходимые расходы.

С того дня, когда моя мама оплакивала Франклина Рузвельта, я повидал многое. Да, теперь я отношусь к государственным органам скептически, но надеюсь, что до цинизма не дойдет. Только компания, в которой безупречная честность сочетается с ресурсами для борьбы за правое дело, может позволить себе бросить вызов государству.