Операция «Одиночество» - Дмитрий Воронин

— Так таки и никогда?

Рич сплюнул, довольно образно помянул маму рекнов и объяснил.

Похоже, наиболее важной причиной того, что во время вылазки удалось захватить эти машины, был тот факт, что улететь своим ходом ни одна из них не могла. Видимо, на захваченную базу они были доставлены для ремонта, но сделать его рекны не успели — помешала лихая атака осажденных, в результате которой истребители обрели новых хозяев.

— Вон на той — «Кувалда» ткнул пальцем в ближайшую громадину — нет половины двигателя. Серьезно, просто нет. Где она, хрен ее знает. У второй вышло из строя почти семьдесят процентов эффекторов гейген-поля. Это не считая внутренних поломок. И разбит блистер полусферы кормового стрелка. А вот у этой нет бортового компьютера. То есть он был, но его сняли, может для ремонта, может еще для чего. А вместе с ним сняли и большую часть электрооборудования и приборов, вооружение...

— Постой, Рич — прервал Дик его тираду — Ну-ка, поясни. Значит, имеется два исправных двигателя, два компьютера, два...

— Момент — Рич молнией метнулся к люку и исчез в нем. Через несколько минут он показался с листком бумаги в руках, где делал какие-то пометки. Парень так увлекся, что чуть было не ступил мимо лестницы, если бы не окрик Юн-Си.

— Точно! — просиял он наконец — Ты как всегда прав, командор. Это реально, совсем реально. Думаю, сделаем.

— Черт тебя дери, да что «реально», что это вы «сделаете»? — рявкнул Краббс, ничего не понимая.

— Дик, кто этот крикун? — поинтересовался Рич, расправляя плечи.

— Мой старый приятель, Томас Краббс, мы вместе загорали на Селесте... и до того. Я тебе рассказывал.

— А-а-а, ясно. Ну все очень просто — обратился он к капитану — Из трех груд металлолома при некотором везении мы соберем два истребителя, способных летать. Правда, на это потребуется время.

Времени действительно потребовалось много. Десантники почти неделю не вылазили из недр истребителей, разбирая и извлекая наружу одну деталь за другой. Было решено снять все, что возможно с машины, не имевшей двигателя — настроить С-драйв кустарным способом никто не рискнул, такой двигатель мог завести во время прыжка куда угодно. По ходу дела выяснилось, что не все так просто. Некоторые цепи пришлось собирать из подручных средств, орудие левого борта у одного из истребителей так и осталось неисправным — менять его оказалось не на что. Боб вспомнил все проклятия, которые знал и придумал ряд новых, осваиваясь с компьютером — одна из неудачных команд привела к залпу из лобовых импульсных пушек, разряд попал в полуразобранный «Ястреб», после чего оплавленные остатки можно было только выбросить. Наконец он плюнул, стер «родную» программу компьютера и за три дня и три ночи написал свою, корявую, но более или менее прилично работающую. После этого он сутки спал, не принимая участия в работе, поэтому не был свидетелем героических усилий друзей извлечь из недр «Барбоса» здоровенный АМ-генератор, в результате которых Краббс угодил в госпиталь со сломанной рукой, а остальные уже смирились с безнадежностью этой попытки. Появившись на площадке, с кругами под глазами и дикой головной болью, Боб, в принципе не любивший напрягать мышцы, предложил «разрезать этого долбанного „Барбоса“ к чертям собачьим». Предложение было с энтузиазмом принято и дело пошло на лад. Установить АМГ на другой истребитель оказалось проще.

Дик торчал около «Барбосов», когда внезапно раздался вой тревоги. Выбежав наружу и наткнувшись на Уинтерса в полной боевой броне, он потребовал объяснений.

— Ума не приложу — ответил сержант, наблюдая, как его отделение рассаживается по танкам. — Похоже, рекны начали массированный обстрел — вон как «Протекторы» молотят, залп за залпом. Думаю, что потом начнется очередной штурм. С чего бы это, мы не ждали очередного проявления активности раньше чем через неделю. Кстати, запомни приятель, фон Дайн отдал приказ, чтобы каждый, кто во время атаки увидит товарища без бронескафандра, надавал ему по морде. Поэтому я, на твоем месте, немедленно привел бы себя в порядок... во избежание, усек?

Натянув боевой хак и напялив сверху кирасу, Дик взобрался на стену крепости. Ракетная атака продолжалось. Стоявшие рядом пехотинцы делились впечатлениями и по их разговору Старк понял, что такой яростной атаки давно не было.

Одна за другой сверкали вспышки над горизонтом — это лазерные лучи «Протекторов» сбивали идущие на цель ракеты, в основном ПТУРы и «бураны», но попадались и «смерчи». Впрочем, громоздкий «смерч» был слишком легкой мишенью для автоматических пушек, способных в принципе сбить и относительно крошечный ПТУР. Внезапно одна из зениток окуталась огненным облаком — прямое ракетное попадание. Конечно, слабый ПТУР не пробил мощного бронированного купола «Протектора», но угробил все его орудия, резко оголив один из участков обороны. Заметивший это Уинтерс бросил своего «Снайпера» в прыжок, завершившийся на кромке стены. Расставив могучие шагоходы, танк замер, а в следующую минуту заговорили его лазеры. Конечно, они были слабее мощных пушек зенитки, но все же сделали свое дело. Брешь была перекрыта.

Дик понимал, чем рискует Уинтерс — достаточно одного попадания в корпус ШТ, и неустойчивое равновесие будет нарушено, танк грохнется вниз с огромной высоты и его экипаж безусловно погибнет. Он не мог не восхищаться отвагой сержанта, рисковавшего жизнью — тем более, что лазерные батареи его танка били максимум на километр.

Наконец шквал ракет начал стихать. Похоже, Уинтерс не ошибся, рекны начинали штурм. Внезапно Дик услышал возбужденные голоса — пехотинцы что-то удивленно говорили друг другу, передавая из рук в руки мощный бинокль. Дик бесцеремонно завладел биноклем — погоны капитана позволили ему это сделать беспрепятственно — и присвистнул от изумления. Такого он еще не видел.

По направлению к крепости неторопливо ползла чудовищная машина — глухой металлический купол без намека на какое-либо вооружение, она медленно, но верно преодолевала неровности почвы, сминала оказавшиеся на ее пути остатки сгоревших ранее танков, неуклонно приближаясь к стенам. Время от времени на броне сверкали вспышки, отмечавшие попадания противотанковых ракет из цитадели, но похоже монстр даже не замечал взрывов, продолжая свою несокрушимую атаку. Когда до цели оставалось три — три с половиной километра, по «Черепахе», как тут же окрестили колосс стоявшие рядом с Диком десантники, начали бить дальнобойные лазеры «Протекторов», но тоже без особого эффекта. За «Черепахой» цепью шагали другие танки рекнов, причем продвигаясь вперед без особых потерь — почти вся огневая мощь крепости была сосредоточена на их лидере.

— Внимание всем постам — раздался в шлемофоне голос генерала Накамуры — огонь по лидеру прекратить, отсекать сопровождение. Вторая рота «желтых», приготовиться к контратаке.

— Что за «желтые»? — спросил Дик у своего соседа, немолодого пехотинца, отдавая ему бинокль.

— Когда от дивизии остались одни крошки, Накамура разделил остатки на четыре батальона — «зеленый», «желтый», «синий» и «красный». Только у «желтых» еще остались «Скорпионы», без них эту крошку не одолеть.

Словно в подтверждение его слов со стены ударил АМ-генератор и «Черепаха» скрылась за огненным облаком. Когда пламя опало, стало видно, что взрыв проел в лобовой броне чудовища воронку чуть ли не двухметровой глубины и вдвое большего диаметра. Тем не менее танк продолжал двигаться вперед, не обращая внимания на попадания. В это время на остальные танки рекнов, отстававшие от «Черепахи» на несколько сотен метров, подверглись шквальному обстрелу со стороны крепости, в результате которого большая их часть была немедленно сожжена. Глядя на поспешное отступление немногих уцелевших машин, Дик внезапно подумал, что эпоха танков во всех их видах уже завершена. Даже эти, доведенные, пожалуй, до совершенства машины не могли устоять против огня крепости, а значит и не представляли для нее особой опасности. Похоже, только против пехоты ШТ еще чего-то стоили, но даже в схватке один на один выигрывал обычно тот, кто успевал первым нажать на спуск компьютеризированного вооружения. Всего несколько минут боя, и десятки элегантных и некогда грозных машин бессильно замерли, пронзенные лучами вакуум-лазеров, оплавленные попаданиями импульс-разрядов, пробитые взрывами противотанковых ракет.

Тем временем «Черепаха» вошла в мертвую зону, где лучи «Протекторов» не могли зацепить ее. Конечно, после создания управляемых ракет уже не существовало само понятие «мертвая зона», однако операторы пусковых установок уже поняли, что разрывы их снарядов не особенно беспокоят колосса, поэтому перенесли свое внимание на более уязвимые цели.