Бремя лишних (За горизонт 2) - Д Димитрюк

— Замечательные перспективы. И как я через весь этот беспредел хотя бы до Москвы доберусь? Кстати, я что–то не пойму, кто власть в Новой Москве? Одни говорят братва, другие номенклатура из бывших силовиков, остальные версии не перечисляю в виду их полной бредовости.

— В Москве всем рулит, как ты правильно выразился, бывшая номенклатура. У них там — в старом мире солидные активы остались, очень солидные. Вот с этих активов Орден московских и прикармливает, причем от пуза. Ходили слухи самого Горбачева ждали, но видать что–то не срослось, — Николишин докурил и выбил трубку об каблук. — Он там жив еще?

— Я уходил, живее всех живых был. В президенты вся Руси баллотироваться собирался.

— Жаль, — и лица у всех троих собеседников такие добрые, что лично у меня нет сомнений — появись Михаил Сергеевич по эту сторону ворот, от сатисфакции со стороны сидящих за столом мужиков его ничто не спасет.

— Еще момент проясните, если не трудно. Как у вас с набором в ряды славной Русской Армии дела обстоят. Не хочу казаться мудаком, будь я один, пошел бы служить не раздумывая. Но с двумя детьми на руках у меня несколько иные приоритеты. Уж извините, говорю как есть.

— У нас с этим в первую очередь по уму. В обязательном порядке служат только те, у кого на руках нет иждивенцев, или добровольцы. У меня в Демидовске жена, отец, двое детей, у Гиви семья. Но, куда мы денемся? Мы только воевать и умеем. Вот и воюем. На гражданке дефицит кадров жесточайший, так что работа найдется. Часов по двенадцать в сутки. И с выходными напряженка. А праздников вообще нет.

Подозреваю, Николишина интересовала моя реакция на подобные перспективы.

А я не реагирую тупо никак.

Во–первых — не напугал.

Во–вторых — другого я и не ожидал. Индустриальный рывок без подготовленной технической и экономической базы всегда происходит чрезмерным напряжением трудовых ресурсов. Не только их конечно, но в данном случае речь идет именно за этот аспект.

— А как у вас…… Твою ж мать!!! — поинтересоваться перспективами мешает вспыхнувшая в черноте новоземельной ночи люстра полицейской машины.

— ВСЕМ СТОЯТЬ, ТРАМВАЙ ПРИЖАТЬСЯ ВПРАВО! — у них еще и матюгальник есть.

Проблесковые маячки, завывая мотором, удаляются в сторону стоянки бронемашин.

— Ребята, в начале 94 кого–то не того задержали. Да настолько не того, что бросив все на патрульном «козле» прямиком сюда примчались. «УАЗ» давно на запчасти пустили, а люстру эти шалопаи на свою бронемашину поставили, — Гиви почесал горбатую переносицу. — Получилось очень эффективно, в местных пампасах мигалки смотрятся настолько дико и неожиданно, что приводят в чувство не хуже пулемета.

В темноте проявляются две идущие к столу фигуры.

С поскрипывающим протезом ноги гигантом я уже знаком, а второго вижу впервые.

Пожилой — под шестьдесят лет, низкорослый — едва доставая до плеча Киборга видавшей виды фуражкой. С намертво въевшейся в движения строевой выправкой. Круглым, по–стариковски морщинистым, простодушно — славянским лицом.

Пришедшие без лишних слов заняли место за столом, а зампотыльник тут же выставил на стол еще пару стаканов и набулькал всем по кругу.

— Ели? — спросил у пришедших Гиви.

— Уже, — ответил Киборг.

— Товарищи командиры, за знакомство, — формальным тоном произнес тост майор.

Однако пришедшие пить не торопились, вопросительно посмотрев сперва на меня, а потом на Николишина.

Майор пожал плечами, заглотил содержимое своего стакана, выдержал паузу, выдохнул и затянулся из почти погасшей трубки.

Гиви и Ильич последовали его примеру.

А вот пришедшие пить по–прежнему не спешили.

С лукавым видом майор снизошёл до прояснения текущего момента. — Дэн — командир пришедшей из Порто–Франко колонны. И как мы выяснили, он нам товарищ. Или у разведки есть иные данные?

Похоже, иных данных у разведки не было, и пожилой дядька чинно выпил содержимое своего стакана. Вдохнул сквозь зубы и поправил усы.

— Тогда к делу. Что там, Сан Саныч? — поинтересовался Николишин.

— Нормально там. Личной состав крепкий. И няньки им явно не нужны. Шестеро иностранцев и десять человек наших.

Иностранцы.

Азиат, то ли филиппинец, то ли малаец. Работает на Тигров из Нью–Рино. Везет в Рино одноруких бандитов и всякого по части игорного бизнеса.

Европеец, пятидесяти лет. Врач. Говорит, что голландец, но думаю, врет. Также следует в Рино.

Семья латиноамериканцев с сильной примесью индейской крови. Женщина, парень, девушка, ребенок — девочка. Сами толком не знают, куда и зачем едут.

Теперь по русским.

Работяга–сварщик, сиделый, но воровской ход не поддерживает. При нем жена — аптекарь и маленький ребенок. Упакованы крепко — оборудование, инструмент, распакуй и сразу работай, — особист выдержал паузу.

Николишин кивнул — продолжай мол.

— Бывший егерь. Едет один. С собой везет катер. И по большему счету все.

— Большой катер? Реку патрулировать сможет, — поинтересовался у Сан Саныча Гиви.

— Сможет, куда он денется. Других–то все равно нет.

— Дальше. Девушка, двадцать пять лет. Специальности не имеет. Да и транспорт у нее….. будем надеяться доедет.

— Рожать тоже кто–то должен, — меланхолично заметил майор. — Симпатичная хоть?

Особист утвердительно кивнул.

А я оставил зарубку на память, что финансисты и экономисты здесь не котируются.

— Водила, пятьдесят шесть лет. При нем МАЗ–шаланда с кучей добра.

— Богатенький Буратино? — оживился зампотыльник.

— Буратино это да, а вот на счет богатый это не про него. А про вот эту странную личность, — особист кивнул меня. — Прикиньте, он на Сороковом БТРе едет, а сзади МАЗ с его хабаром идет. При нем красавица жена и двое детей. Удобно устроился, да?

— Не жалуюсь.

— Я так понимаю дети не ее?

— Сан Саныч, так ты бы у нее и поинтересовался.

— Дурных нема, морду расцарапает, — ожил Киборг. — Девка правильная, чувствуется в гарнизоне выросла.

— Я ведь не из праздного интереса интересуюсь, — продолжил особист, — Мне знать нужно, с кем дело имею.

Кратко пересказываю историю моего появления здесь. И историю обретения брони.

— Гиви, организуй карту, — скомандовал Николишин.

Следующий час я прихлебывал кофе, делал пометки на расстеленной на столе карте и рассказывал, где был и что видел. В д е т а л я х.

Следующий час Гиви и Сан Саныч делали пометки на картах и скрепели авторучками по бумаге, выжимая из меня всю доступную информацию. Майор молчит, но слушает внимательно. Ильич откинулся на своем стуле, прижался затылком к стойке палатки и сделал вид, что осоловел от выпитого. Но я почему–то твердо уверен, что нужно он слышит и запоминает.