Пиршество демонов - Уильям Моррисон

— Мне почти ничего не сообщали, но я примерно представляю ход событий. Как я могу помешать этому Кауфману? Ведь он опирается на те силы, на которые опирались Салим и мадемуазель Гамбуль…

— Кауфмана мы возьмем на себя, — обещала Дауни. — А вы можете отдать антибактерии всему миру как дар Азарана. Это будет первым деянием свободной страны.

Он грустно посмотрел на нее.

— А также и последним?

— Нет, если все лаборатории мира получат антибактерии! Тогда у нас будет шанс.

Дауни ехала назад в поселок, полная решимости направить события по руслу, которое ей представлялось единственно верным, но ответственность по-прежнему пугала ее и она почувствовала, что ей необходимо поговорить с Флемингом, получить одобрение его скептического ума.

Флеминга она нашла в помещении позади счетной машины. Он работал за столом, заваленным расчетами.

— А! — протянул он лениво. — Я заперся здесь — подальше от ветра пустыни и всяких иных помех. — Он поглядел на часы. — Неужто так поздно? Я пытался разобраться в этом лекарстве для Андре. Перевел цифры в химические формулы. Но я не слишком понимаю, что здесь к чему.

Он протянул Дауни листы с расчетами, она бегло их просмотрела и сказала:

— В случае какой-нибудь ошибки это ее сразу убьет.

— Но ведь она все равно умирает? Я проверял все возможности…

— Джон, у нас нет для этого времени! — нетерпеливо перебила она.

Флеминг смерил ее взглядом:

— Сами делаем, сами ломаем, так?

Дауни покраснела.

— Но есть еще более важная задача! Вы ведь не забыли, что сейчас делается во всем мире?

— Нет, не забыл.

— Мы наделали много ошибок, — продолжала она. — И я и вы. Теперь я пытаюсь их исправить — это наша единственная надежда. Судьба мира зависит от того, возьмем ли верх мы или Кауфман.

Флеминг сардонически улыбнулся.

— Машина обратила вас на путь истинный, как Гамбуль?

— Гамбуль нет в живых, — ответила Дауни, сдерживаясь.

— Да? — Флеминг вскочил на ноги. — Значит, машина просчиталась! Она было овладела положением, но потерпела неудачу!

Дауни покачала головой.

— Ни то и ни другое. С помощью Гамбуль она хотела поставить нас в такое положение, чтобы мы начали действовать самостоятельно.

— Или по ее указке! — поправил Флеминг, кивая в сторону машины.

— Нет, самостоятельно, Джон, — повторила Дауни. — Теперь решения принимаем мы. Разве вы не понимаете, что это начало совсем новой жизни?

Флеминг сгреб бумаги.

— К черту все! — сказал он. — Сегодня я больше не способен думать. Нам следует поспать немного, прежде чем ветер опять примется срывать крыши.

Они вместе вышли во двор. Многие коттеджи превратились в занесенные песком груды развалин, но их домики уцелели, и, пожелав Дауни спокойной ночи, Флеминг ушел к себе. Стекла вылетели, и за сломанными пальмами он легко различал силуэт здания, где помещался лазарет. Сиделка где-то раздобыла фонарь. Это было единственно светлое пятно в смоляном мраке, и этот желтый кружок света притягивал взгляд Флеминга, точно магнит, гипнотизировал его. Он задремал, думая о жизни, которая еле теплилась где-то рядом с этим крохотным огоньком.

Его разбудил Абу Зеки.

— Случилось очень многое, — сказал Абу, стараясь говорить спокойно. — Вчерашняя буря особенно свирепствовала в горах. Мой дом разрушен.

— А ваша семья? — Флеминг привскочил на постели, сразу проснувшись.

— Лемка и Йен живы. Моя теща погибла, — голос Абу задрожал. — Она прикрыла мальчика своим телом. Когда я вошел, мне… мне показалось, что они оба мертвы. Но тут Йен заплакал. Он был весь в кропи… в крови своей бабушки.

— А Лемка?

— Она осталась в пещере с профессором Нилсоном. Она отнесла ему еду, а он не отпустил ее, когда началась буря. Они пришли как раз когда я вытащил Йена из развалин. Боюсь, Лемка очень ожесточилась из-за того, что вы и профессор Дауни… из-за того, что мы все делали тут.

— Она права, Абу, — ответил Флеминг, и его охватило знакомое ощущение безнадежности. — Я понимаю, что всякие слова сочувствия тут лишние. А как Юсел и Нилсон?

— Юсел пока жив. Он приехал к нам, чтобы поговорить с профессором Нилсоном, но Кауфман выследил его. Они избили Юсела и увезли его с собой. Утром, когда мы отвели Лемку с Йеном к соседям, Юсел приехал в интелевской машине. Он привез Нилсону письмо от Кауфмана. Юсел сказал нам, что мадемуазель Гамбуль погибла.

— Письмо Нилсону? — спросил Флеминг. — Что в нем было?

— Кауфман хочет его видеть. Он гарантирует, что профессору ничего не грозит. Юсел считает, что это ловушка, но мистер Нилсон решил поехать. Я привез его. Он сейчас в административном корпусе — ждет, когда Кауфман вернется из города.

Флеминг спрыгнул на пол.

— Я иду туда. Вам тоже следует быть там, Абу. Если Кауфман затеял очередное представление с пистолетами и кинжалами, я хочу при этом присутствовать.

Они побежали к административному корпусу. В ясном свете зари поврежденный фасад выглядел грязным и жалким. В огромном холле царил хаос — несомненный результат не только бури, но и деятельности некоторых предприимчивых охранников, воспользовавшихся сумятицей, чтобы присвоить вещи поценнее.

— Кауфман, разумеется, восседает в святая святых — в кабинете Гамбуль. Останьтесь здесь, Абу, и предупредите нас в случае какой-нибудь опасности, — распорядился Флеминг.

Он бесшумно взбежал по лестнице. Створка массивной двери директорского кабинета была полуоткрыта. Прокравшись вдоль стены, Флеминг остановился и прислушался.

Кауфман говорил с приторной любезностью:

— Надеюсь, самолет из Вены прибудет благополучно, герр Нилсон. Мы ожидаем его в самом ближайшем времени. Погрузка будет произведена немедленно. Боюсь, вам придется нелегко в полете. Атмосферные условия по-прежнему отвратительны повсюду.

— А ваши письменные гарантии? — спросил голос Нилсона.

— У меня есть письмо, подписанное президентом, — ответил Кауфман. — Это придаст делу официальность, но действовать будем мы.

Флеминг ждал именно такого заявления. Он толкнул дверь и вошел в кабинет. Кауфман оглянулся, вздрогнул, по продолжал, словно они по-прежнему были одни.

— Мы, то есть «Интель», будем производить антибактерии и продавать их, разумеется, не предлагая в качестве альтернативы смерть. Это была идея фрейлейн Гамбуль. Я положил этому конец.

Флеминг подошел к столу.

— Не стройте из себя филантропа, Кауфман. Вы никого не обманете.

— А вы не имеете права врываться сюда без приглашения! — отрезал тот.

— Ваша охрана куда-то разбежалась, — сообщил Флеминг. — Даже секретарши нет на месте.