«Мир приключений» 1963 (№09) - Анатолий Днепров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ну что ж, в последний раз слетаем на “Яке”. Поможем, раз надо.
Он опять улыбается. Ничего не скажешь, “Як-12” хорошая машина, и он многим ей обязан, пять лет на ней летает. А теперь будет летать на тяжелом лайнере. Это звучит лучше: тяжелый лайнер. “Вы кто такой, чем занимаетесь?” — “Я пилот тяжелого лайнера”…
Эмма сказала: “Сделаешь последний рейс на “Яке” — пойдем к нашему камню и выпьем там на двоих маленькую бутылочку шампанского”.
Надо же, в самом деле, отметить перемену в судьбе летчика.
Спокойной ночи, Эмма. Еще ведь ночь, хотя и светло. Спи!
В шесть часов утра Грант вышел из дома. С высот, обступивших город, поддувал прохладным ветерок. Утреннее солнце еще не успело набрать палящую знойную силу, оно пока только ласкало, а не обжигало. Щедро политый зеленый сквер на площади остро дышал освеженной листвой. Машин на улицах гиде было мало. Звонко цокая копытцами по мостовой, бежали в сторону колхозного рынка длинноухие навьюченные ишачки.
Грант юркнул в первую попавшуюся на пути телефонную будку. Он мог бы, конечно, позвонить и из дому, но не стоило возбуждать чрезмерный интерес у домашних.
Телефон долго гудел, пока на другом конце провода кто-то наконец снял трубку.
Ему казалось, что к телефону обязательно подойдет Эмма. Услышит звонок — и поймет. Ну кто еще, кроме него, может звонить по этому номеру в такую рань?
Мужской голос сонно проговорил:
— У аппарата.
Грант долго думал, стоит ли называть себя.
— Алло, вы собираетесь говорить или нет?
— Собираюсь, — сказал он, — мне хотелось бы Эмму…
— Слушайте, а вы представляете себе, который час? Кто это, между прочим?
— Простите, пожалуйста, я знаю, что очень рано, но у меня совершенно неотложное дело.
— А кто это?
— Вы меня не знаете… — Надо было как-то выкручиваться. — Из университета, Гурген Аветович…
Он слышал, что так зовут одного из преподавателей Эммы. Но, кажется, мужчина тоже знал это имя.
— Здравствуйте, Гурген Аветович! — Голос был теперь куда более приветливым. — Это Карен Александрович говорит… Что у вас случилось?
Грант от неожиданности совсем было повесил трубку на рычаг и только и последнюю секунду пересилил себя. Карен Александрович — это отец Эммы. Но кто же знал, что он знаком с профессором?
— Здравствуйте, Карен Александрович, — бодро сказал Грант, теперь уже почти басом. Он не знал, в каких отношениях профессор находится с отцом Эммы, но все же решил рискнуть. — Здравствуйте, дорогой мой. Если вас не затруднит, на одну минутку Эмму…
Было слышно, как мужчина позвал: “Эмма, подойди к телефону, тебя из университета Гурген Аветович вызывает, что-то очень важное…”
Свежий голос Эммы удивленно проговорил:
— Профессор, я слушаю…
— Эмма, это я. Твоего отца я, кажется, напугал. И вообще, наверно, я там у вас всех перебудил… Не сердись! Вдруг мне до смерти захотелось позвонить…
В трубке помедлили.
— Гурген Аветович, я очень рада, что вы позвонили. Конечно, постараюсь вам помочь… Вы застали меня врасплох…
— Я сегодня почти всю ночь не спал…
— Но что же я могу сделать, Гурген Аветович!
— Эмма, я иду сейчас в полет. Последний полет на “Яке”. Но сегодня же, всего через несколько часов, тебе будет звонить пилот тяжелого лайнера. Ничего более значительного тебе сообщить не могу. Просто мне захотелось перед последним полетом услышать твой голос.
— Да, да, это действительно очень важно. Я вас понимаю. Конечно, вы должны были позвонить…
Секундная пауза. И быстрый шепот в трубку, прикрытую, видимо, ладонью:
— Грант, слушай, иди ты к черту, я же сплю!
— Эмма, не смей сердиться! Ты сегодня оденешься точно так, как в первый раз, когда мы встретились… Вплоть до красных туфелек, слышишь! Будешь ждать моего звонка… Когда пилот тяжелого лайнера тебе позвонит, ты, не теряя ни минуты, отправишься к нашему камню…
— Я все это сделаю, профессор, обязательно сделаю.
— Теперь скажи мае что-нибудь хорошее. Скажи: “Я так благодарна тебе, что ты позвонил перед полетом, я очень рада, что ты разбудил меня и весь дом…”
Шепот:
— Ну, знаешь, ты просто нахал! — Громко: — Гурген Аветович, от души желаю вам удачи. Папа передает привет. Может быть, вы хотите поговорить с ним?
— Нет! — сказал Грант. — Ты что, с ума сошла? Думай обо мне сегодня весь день! — крикнул он напоследок и торопливо положил трубку.
На аэродроме он прежде всего зашел в штаб эскадрильи и получил задание на полет.
Когда не предвиделось дальних рейсов, самолет “Як-12” совершал дневные перелеты по местной трассе. Так вышло и сегодня. Дежурный штурман сообщил Гранту, что лететь придется недалеко — в селение Ехегнадзор.
— Ну и отлично, — обрадовался Грант. — Мне сегодня хорошо бы пораньше освободиться.
Несмотря на ранний час, в помещении аэропорта было людно и весело. Пилоты, расставшиеся только вчера и облетевшие за это время чуть ли не полмира, беседовали о фильмах, которые идут в Москве и на Украине, о сплошных дождях над Курском и о том, как приятно купаться в Черном море. Пассажиры громко смеялись, перекликались друг с другом, целовались, покупали цветы.
Грант пошел посмотреть, какая погода на его трассе. На щите штормового оповещения красными огоньками электрических лампочек были обозначены трассы, закрытие для полетов. Значит, где-то в горах бушует буря, самолету не пройти. А что на его линии? Все в порядке.
Теперь надо было еще зайти в медпункт. Полагается перед полетом проверить здоровье.
Хорошенькая медсестра в белом халате проверила у него пульс и измерила давление.
— Определенно можно сказать, Грантик, что гипертония в ближайшее время вам не угрожает.
— А что мне угрожает?
Он догадывался, что немножко правится девушке. А сегодня ему хотелось всем нравиться. И он улыбнулся ей, приоткрыв ровные белые зубы.
Сестра сказала:
— Вас можно сфотографировать для рекламы зубного порошка.
— Это хорошо или плохо?
Она засмеялась.
— Последний рейс на “Яке”? — спросила она.
— Вы всегда все знаете! — Грант помахал ей на прощанье рукой.
Чувствовал он себя так легко, как будто не было позади бессонной ночи. Напряженные мускулы весело играли под темно-синим кителем.
Свой самолет “Як-12 А” с бортовым номером “348” он увидел издали. Но он пошел сначала не к нему, а в другую сторону — туда, где на желтой щебенке стояли могучие серебристые машины. “Здравствуй. “Ил”, тяжелый, лайнер! Ждешь меня? С завтрашнего дня будешь моим”.
