Смешная русская история (статьи) - Борис Синюков

Но, сейчас меня интересует юг Западной Сибири, Урала, отроги Среднеазиатских гор и полупустыни и степи между ними. (Про реку Каму и Великую Пермь я сообщил в других своих работах). В этих местах, захватывая Алтай, проходил, как я его называю Великий проходной двор от Волги до Тихого океана. Двор потому, что тут не было одной дороги или тропы. В начале лета он пролегал по Казахстану в районе южной границы озера Балхаш, где и сегодня живут корейцы. К середине лета перемещался севернее, в лесостепь, а зимой пролегал по предгорьям Центральной Азии. То есть, дорога эта была широкая, километров 800, почему и названа проходным двором. Теперь пора опять вернуться в металлургию. И вспомнить про Платона, а также то, что евреи не только учили, но и сами учились. И не забыв, что Талмуд им велит вечно пользоваться рабами.

Я думаю, что не случайно горные шорцы на юге Кузбасса, на «обочине» указанного Проходного двора якобы дошли своим умом до выплавки железа. Притом в то же самое время, что и на Урале. И почти одновременно с тем, как все это началось в Иране и Ираке. А в Западной Европе в эти времена, как и в будущей Центральной России с центром в Москве, свирепствовало почти первобытное общество. Западноевропейским историкам этого не хочется, они вроде бы даже этого стесняются. Тем более что «за плечами» у них – всемогущая Римская империя. Каковой, как я считаю, никогда не было. Ибо все это выдумал в своей «Платоновской» академии Козимо Медичи.

Возьмем горных шорцев. Никаких следов древней культуры кроме выплавки кричного железа у них ныне нет, а может быть, и не искали как следует. Хотя Алтай сегодня, а это совсем рядом, считается кладезем древнейшей культуры, которая может быть даже старше известных до сих пор культур. То же самое можно сказать и о Центральной Азии, и об Урале. То есть Великий проходной двор – это как бы древнее государство. Вот это понятие «древнее государство» и сбивает с толку историков, ибо государства они тут не находят, ни археологи, ни расшифровщики разных там скрижалей. А раз нет государства, то нет и «древней» культуры, ибо историки, все как один, насобачились описывать только царские династии да войны между ними. А здесь ничего этого нет, и даже соль они считают недостойной своих профессиональных забот. Не говоря уже о жизни простого народа, который эту соль в подавляющем количестве и съедает. Несмотря на то, что «у хазар был культ соли» и по сведениям Павича из нее делали даже зеркала. Не говоря уже о придорожных столбах.

Итак, единого государства–империи не было в этих очерченных краях. Что же их скрепляло в единую культуру? А что она едина, говорит хотя бы исторический факт из трудов Платона, приведенный выше о Рифейских горах. Притом Платон прямо так и говорит, что культура здесь была высока, выше, чем в Древней Греции, которая, в свою очередь, была самой высокой во всей Западной Европе. И которая тоже была империей. Но, между этими двумя высокими культурами существует как бы вакуум. Этот вакуум наблюдается как раз в тех краях, которые ныне занимает Центральная Россия, включая Приазовье и Причерноморье.

Использование железа тут и там является прямым и неопровержимым доказательством, что культуры эти как бы сосуществовали, но от свидетельств межкультурного обмена ничего не осталось. Притом в самой Греции нет и не было производства железа. Но оно было известно в Малой Азии. Возникает подозрение, что Древняя Греция, она же город Константинополь, получала железо как с Ближнего Востока, так и с берегов Черного моря. Притом в русских преданиях упоминается, что в свое время будущая Россия поставляла железо в Западную Европу. Для этого был даже путь, пересекавший путь «из варяг в греки» на устье реки Сухоны, там, где стоит порт Великий Устюг. И далее вокруг Скандинавии. (К тому же Швеция ныне – производитель отличных сталей). А неподалеку распростерлась Великая Пермь на реке Каме.

Создается впечатление, что на месте Московии распростерлась глухая тайга с первобытным населением, и два острова древней цивилизации общались только через Причерноморье и Скандинавию, обходя стороной Московию. При этом торговый путь был и по Волге от ее устья до реки Шексны и далее до истоков Сухоны через волок, отчего Вологда и получила свое название. Представьте, что ни в зачатках Римской империи, ни в Греции не найдено остатков основы металлургического производства – железных рудников. Тем не менее, Римская империя направо и налево размахивала железными мечами, покорив весь мир. Непонятно только, где их добывали. Хотя сдается мне, что именно в Рифейских горах и на Ближнем Востоке. А может быть, и в Горной Шории на границе Алтая и Кузбасса. Недаром Кузбасс – это Кузнецкий бассейн, то есть то место, где жили кузнецы, по–нынешнему горные шорцы. Тогда к транзиту соли через Босфор вполне могло прибавиться железо, тем более что весь Кавказ, Иран, Пакистан и так далее – населены древнейшими металлообработчиками и производителями тонких и изящных изделий, добившимися в этом деле величайшего мастерства. Какового ни в Древнем Риме, ни в Древней Греции не наблюдалось.

Несомненно, главным передаточным звеном между восточной и западной цивилизациями был Хазарский каганат на юге и варяги – на севере. Сейчас об этом каганате почти ничего не известно, хотя я и накопал о нем кое–что, представленное в других моих работах. А вот о варягах (норманнах) остались одни только мифы, и я туда пока не совался. Больше о передаточном звене я ничего сообщать не собираюсь, остановлюсь на том, как без существования какой–либо империи на Востоке, в очерченных мной выше границах осуществлялась «единая политика» этого обширного региона по набившему оскомину выражению.

Металлургия, особенно черная, для отдельного изолированного народа, народности, такой как шорцы, – бессмысленна. Это слишком большая сумма энергии, знаний, труда и поисков для того, чтобы сделать пару ножей для своего племени. Поэтому металлургия предназначена только для производства товара как такового. Опять же, производители никогда не бывали продавцами за самым редким исключением, из–за совершенной необходимости. И даже рыбаки, например, больше сами съедали пойманную рыбу, чем несли ее на базар. То же и охотники, и животноводы. Поэтому я никогда не поверю, что горные шорцы – кузнецы занимались своим кузнечным делом для потребностей только своего племени. А если это так, то и само кузнечное дело у них бы не возникло. И даже если кто–то из них случайно изобрел бы производство железа, то оно тут же бы и забылось за неимением широкого сбыта.

Поэтому империя – это не то, что думают о ней историки, дескать, это власть какого–либо сверх талантливого завоевателя–полководца, а прежде всего торговые связи на основе разделения труда. И явилось оно миру не тогда, когда его Маркс приписал капитализму, а гораздо ранее, на заре веков, причем это было не сверх гениальное изобретение, а просто–напросто природная составляющая жизни каждого из народов. И каждый из этих народов довольствовался тем, что добывал, не задумываясь над товарным производством. А вот торговля – это гениальное изобретение, а посему ее не мог выдумать каждый народ в отдельности, ума не хватило бы, как и на теорию относительности.

Когда сюда явились бродячее торговое племя, в описываемом обширном регионе каждый народ жил для себя, добывая себе пропитание самыми что ни на есть подручными средствами. Заготавливая, что мог, впрок, обрекая заготовки на порчу, и голодая, когда заготовки сгнивали, а добыча по каким–то причинам давала сбой. Голодая, иногда и вымирали целыми племенами. Поэтому скупка торговцами почти ненужных в настоящее время запасов, таких как сыр или кусок мяса, превратившиеся в кость у запасливой домашней собаки под комодом, принималась аборигенами как несомненное благо. И почти бесплатно. Но у торговцев всегда было в запасе именно то, что считалось здесь «дефицитом». Например, стеклянные бусы в 16 веке.

Для современной экономики все это – банальность. Но почему–то историки никак не могут этого понять, что «торговля – двигатель экономики». И продолжают в своих трудах на этот счет писать всякую чушь. И начиналась торговля отнюдь не с экзотических «пряностей», каковыми полна история, а с самого необходимого, того, что добывается данным народом, например рыба, каждый день, и когда повезет, столько, что все племя не может разом съесть.

Теперь надо проникнуть в суть того явления, что на Ближнем Востоке, в Центральной Азии и даже в Индии торговому племени удалось создать идеологию, она же религия, подчинившую торговому племени народы вплоть до почти добровольного рабства на первоначальном этапе, а вот в описываемом регионе всего этого не произошло. Дело в том, что я доказал в других своих работах, что первобытные племена теснились в предгорьях (Кавказ, Эфиопия, Альпы и так далее), находя там большую безопасность и прокорм. Поэтому превратить такую скученность народа в какую угодно веру – раз плюнуть. Притом вера больше чем царский трон способствовала образованию государства. На рассматриваемых просторах же племена и народы жили чрезвычайно рассеянно, концентрируясь до некоторой степени только в таких местах как Южный Урал, Алтай, Саяны, Горная Шория. Эти скопления и составляли опорные пункты для торгового племени, от котрых шли пути во все стороны, в том числе и вниз по великим рекам Сибири. Но, в отличие от народов Ближнего Востока и Центральной Азии местные народы были другой расы, желтой по сравнению с торговым племенем. И внедриться им во властную элиту было невозможно, или слишком долго, путем постепенных межэтнических браков, на которые бы потребовались долгие века. А если невозможно внедриться во властную элиту, то незачем для этого народа и выдумывать религию.