Исповедь гипнотезера - Владимир Леви

Он посетит тебя в сновидении, которое ты забудешь. Он подарит тебе утро.

Доброе утро.

Книга 2. КОТ В МЕШКЕ

Умных людей больше, чем они того заслуживают.

Чтобы быть счастливым, достаточно жить внимательно, утверждает Коллега. Чтобы не быть несчастным, согласен я.

Пространство магии, так называемый тонкий мир, беспреградно соединяющий все, ближе нам и доступнее, чем можно вообразить.

Казалось бы, не должно быть разницы в звучании телефонных звонков от разных людей на одном аппарате. Ее физически нет. Но некоторых звонящих можно узнать, не снимая трубки, по физиономии звука или какой-то сопровождающей волне. Еще до звонка кто-то уже входит в ваше пространство, уже здесь… Кто-то и прямо влазит, не сняв обуви. Весьма редки интеллигентные, не вторгающиеся звонки, а слишком потусторонних я не люблю.

— Алло. — (Не замечаю, что снял трубку.)

— … (Микропауза, полная решительности; успеваю ощутить, как поймали мое настроение и послали свое, ввернув искорку иронического сочувствия.) — Конкурирующая психофирма?

— А?.. То есть да?.. Привет.

— Дыхание ровное, мышцы расслаблены, слушаете внимательно. Конкурирующая психофирма имеет честь пригласить на завтрашнюю игру. Как всегда, чай, беседа. После одиннадцати можем на час остаться.

— Спасибо. Сегодня прислать человечка можно?

— Лезет на стенку?

— Ползает. Поднимите его, пожалуйста, пусть походит по потолку. Можно гипномассаж. В больницу не хочется.

— С вас бутылка дистиллированной воды.

Может быть, помните: непредставительный, мальчикообразный… Остановился в зеркале, утонул в халате… Затылок топориком, шея полупрозрачная; рамка для глаз цвета, зависимого от освещения; пульсирующий марсианский цыпленок ходит по кабинету, свежеет, рост и ширина спины увеличиваются, из тенорка выплывает выпуклый баритон, развивается в бас, тусклый шатен вызревает в пронзительного брюнета…

Об этом человеке я рассказываю постепенно, короткими перебежками. Связности не получается. Иногда он рассказывает о себе сам, иногда отдаляется. Так мы условились, без посягательства на откровенность; так написали две книги: "Искусство быть Другим" и "Нестандартный ребенок", единомысленные, но не равновесные. (Первое издание HP имело даже подзаголовок: ИБД, книга вторая.) И вот решились в этом издании их срастить. HP возымел диктат и как магнит притянул к себе несколько кусков ИБД, остальное отбросил. Присвоил себе также название одной из собственных глав.

Вот и все предисловие. Остается, оставив шутки, поблагодарить всех, кто помог этой книге быть, маленьких и больших, — и главного вдохновителя, Януша Корчака, гения и святомученика детской вселенной. Мы ощущали его руку и взгляд.

Записки на рецептурных бланках

Единственная моя ошибка, что подозреваю родителей в способности логично мыслить.

(Последующие эпиграфы, как и этот, — из произведений Януша Корчака)

Детский сад напротив никогда не мешал мне писать. Я их, чуть приподняв голову, вижу из окна — оглушительно чирикающих, гикающих, победно визжащих, одетых заботливо и нелепо. Шквальные брызги их голосов сообщают моей голове одурелую ясность. Это весенний прибой жизни; а когда внезапным штилем смолкают — ухо сразу попадает в проходной двор переулка, и от жирных шумов квартиры спасения уже нет. Приходится включать внутренние глушители, они искажают мысли.

…Теперь я живу в Чертаново. Рядом, под боком — лес, почти настоящий. Окрестных детсадовцев выводят сюда на прогулки. Вот и опять — не успел присесть на самодеятельную скамеечку и поздороваться с весенней землей, как на поляну высыпал шум и гам, косички, колготки, розовеющие щеки, присохшие сопли — "В войну! — Маринка! — Ну-тебя-Игоряха! — Та-таам!.."

— СТРОИТЬСЯ ПАРАМИ! СЕЙЧАС УЙДЕТЕ ИЗ ЛЕСА! МОРОЗОВ, ТЕБЕ ЧТО, ОСОБОЕ ПРИГЛАШЕНИЕ? ГДЕ ТВОЯ ПАРА? ЕЩЕ ОДНО ЗАМЕЧАНИЕ, И ВСЕ УЙДЕТЕ ИЗ ЛЕСА!

Морозова заталкивают в строй. Еще окрик, неохотное равнение, все стихает. И куда-то ведут их мимо припудренных зеленью берез, мимо вспышек первых одуванчиков, мимо меня…

Ловлю лица: у девочек сердито-серьезные, знающие — кто-то виноват. У мальчишек туповато-угрюмые…

Смотрю на воспитательницу — миловидные черты с легкой помятостью; наверное, сама молодая мать; в переносье какая-то тупая просонсчная боль: да, кто-то виноват перед ней еще со вчерашнего вечера, и адресует она свой раневой взгляд в сторону вон тех серых громад…

На закате, если глядеть отсюда, громады эти кажутся домнами, в которых плавятся сработанные шлаки бытия. Наверное, живет где-то там и в какой-то из клетушек расплавилось ее настроение…

Дети, дети! Галдящее неподвластие, воплощенное расхождение желаемого с действительным!..

Спросить: "Кто вас обидел, девушка? За что вы их?.."

Молчу.

Мальчишка из последней пары, видно, что-то почувствовал, рассеянно отделился и подошел.

— Дядя, что это у вас — шкура?

— Это шарф.

— А он мягкий?

— Мягкий.

— Правда, мягкий. Нате вам витаминку, — сует мне в руку желтую горошину и бегом: оттуда уже крик…

Здравствуйте, Дмитрий Сергеевич, моя подруга Галка и я учимся в 7-м классе, сидим на одной парте. Я тоже Галка. Учимся не так уж плохо, но и не так хорошо, как могли бы.

Вчера мы в первый раз в жизни задумались и спросили друг дружку, почему нам не хочется учиться. Я сказала: Я бы, может, и захотела, если б знала, что дальше будет. Мама все мне твердит в упрек, что была отличницей и много читала. (Она и сейчас любит читать, только времени не хватает.) А работает в какой-то конторе, денег мало, болеет много. Жить ей не нравится, жить не умеет, сама говорит. Зачем было отлично учиться, а теперь заставлять меня? Не понимаю.

Галка сказала: "Да взрослые вообще глупые, ты что, не поняла еще? Хотят, чтобы и мы были такими же. Мы и будем такими же. Вот увидишь". Я говорю: "А я не хочу. Я не буду". — "Ха-ха. Заставят". — "Никто меня не заставит". — "Ха-ха. Ты уже и так дура порядочная". — "А ты?" — "И я тоже. Только я уже понимаю, что я дура, а ты еще нет. Скоро и ты поймешь".

Разругались. А сейчас я думаю, что Галка права. Маленькой я была наивной, но ум свой какой-то у меня был, точно помню. А сейчас поглупела, правда. Это оттого, что всю жизнь старалась быть хорошей, а что такое ум, не поняла. Потому что жить меня заставляют чужим умом, а не своим.

Теперь я знаю, что взрослые не умнее детей, они только взрослые.

Скажите, пожалуйста, можно ли поумнеть?

Здравствуй, Галка, есть от чего в жизни поглупеть, в этом вы с Галкой правы. А можно ли поумнеть (и нужно ли), над этим всю жизнь ломаю голову. И всегда, всегда кажется, что задумался первый раз в жизни. Хорошо учиться, по-моему, не обязательно, но если не вредит здоровью, то почему бы и нет?.. Что менее глупо — учиться хорошо, учиться плохо, вообще не учиться?.. Приходится выбирать какую-то из глупостей и считать эту глупость своим умом. И вообще, ум кажется мне разнообразием глупостей.

Итак, Кстонов Дмитрий Сергеевич занимается индивидуальной и групповой психотерапией, ведет клуб психологической взаимопомощи, который посещаю и я. За время нашего содружества несколько помолодел. Одна из причин — омоложение пациентов.

Прикинули как-то в цифрах. Когда начинали, ребенком оказывался приблизительно каждый пятый из принимаемых. Теперь — каждый второй.

В каждом третьем письме чьи-нибудь мама или папа бьют тревогу: не такое растет дитя, что-нибудь да не так… Дети тоже читают и тоже пишут жалобы на родителей.

У меня дома, за чашкой чая, Д. С. рассказывал:

— Как рождаются дети, я узнал в семь с половиной лет от одного образованного друга. А вот как сам появился на свет — интересно ведь! — мама моя решилась мне рассказать, только когда я уже начал изучать акушерство. Мог и не появиться, чуть было не опоздал… Лежала в отчаянии: давно изошли воды, меня окружавшие, а я все еще решал гамлетовский вопрос и, наверное, не решил бы, не подоспей опытная акушерка. "А ну-ка, милочка, давай рожать будем". — "Живой?" — "Не задавай вопросов, рожай. Тужься… Ну, еще немножко…" Решили секунды. Меня вытащили в состоянии белой асфиксии, то есть при последнем издыхании, схватили за ноги, перевернули вниз головой, немилосердно отшлепали — тогда только раздался крик, нет, жалобное кряхтенье. Потом раскричался…

Человек так мало знает о человеке, что удивительно, как он все-таки умудряется быть человеком.

Всякий ли медик ответит, когда ребенок начинает ходить? Один студент из нашей группы, помнится, сказал на экзамене: "Маленькие дети ползают на четвереньках, их носят на руках и возят в колясках. Потом отдают в детский сад, и там они начинают передвигаться на нижних конечностях". — "А вы сами когда пошли, молодой человек, случайно не помните?" — спросил экзаменатор, седой доцент, инвалид войны, на протезах. "Я сразу поехал. На велосипеде. У меня родители спортсмены". — "Великолепно. А Илья Муромец?" — "Илья Муромец?.. Нам на лекциях не говорили". — "Стыдно, молодой человек, школьные сведения. Илья Муромец пошел в тридцать три года, затяжные последствия полиомиелита. Идите, двойка". Через год этот студент стал папашей.