Меч и лебедь - Роберта Джеллис

— Кто это?

— Стефан. Не вставай. Я хочу поговорить с тобой, пока никто не слышит.

Король сел на кровать. Теперь только Рэннальф понял, почему Стефан так вел себя за обедом. Юстас приставил к нему шпионов, а Стефан не осмеливался перечить своему сыну.

— Ты считаешь меня сумасшедшим, Рэннальф?

Возможно, я был им какое-то время. Я не безумен. Я не хочу, чтобы ты так думал обо мне.

— Тогда зачем вы отозвали меня? Ведь все шло хорошо! — прямо спросил Рэннальф.

— Я очень устал. Слишком поздно пытаться прогнать Генриха с этой земли. Мы с Юстасом хотим разгромить Бигода и уничтожить его полностью. Его земля плодородна, народ послушен. Генрих не будет помогать Бигоду, так как знает, что он собой представляет. Генрих воюет на севере и западе. Когда я получу эти владения, мы сможем заключить перемирие или отвоевать ту часть королевства, которую захотим.

Рэннальф молчал. Этот план определенно не был планом сумасшедшего.

— Для этой цели, — продолжал Стефан, — нужно время. Генрих не будет сражаться со мной, пока стоит Кроусмарш. Он считает делом чести освободить Уоллингфорд, но не осмеливается оставить позади себя преданную мне армию.

— Почему вы поручили это мне? Зачем оторвали от моих земель и послали в Кроусмарш?

— Ты один из немногих, кто верен мне. Я понял, что ты не предашь, даже если попадешь в немилость. Саймон скончался. Уорвик умер. То, что сделала Гундреда, убило его.

Рэннальф задохнулся. Он не знал этого. Стефан приложил руку к его губам, умоляя молчать.

— Я не могу допустить, чтобы то, что случилось при Малмсбери, произошло при Кроусмарше. Если это произойдет и Генрих неожиданно нападет на меня, меня свергнут.

Рэннальф был разочарован. Если Стефан добьется своей цели, Юстас будет управлять землями Бигода. Это будет еще хуже, чем если бы там был Бигод. Отказать Стефану или пойти в Кроусмарш и сдаться было бы изменой, нарушением его клятвы. Это не имело ничего общего с покорностью судьбе, и Рэннальф понимал, что не сможет так поступить. Он должен поехать в Кроусмарш и продержаться там как можно дольше.

— Можете не опасаться, — сказал Рэннальф с мрачной безнадежностью. — Я буду стоять насмерть, насколько это возможно для человека.

Стефан кусал губы, слезы душили его.

— Я дам тебе как можно больше людей и припасов. Не проклинай меня, Рэннальф. — Он наклонился и поцеловал вассала. — Прошу, не отстаивай замок ценой своей жизни. Мы как-нибудь сможем выиграть время, но твоя жизнь станет слишком большой платой за передышку. Помни об этом и береги себя. — Король встал. — Если ты попадешь в плен, я выкуплю тебя. Не сомневайся во мне. Я обязательно помогу тебе.

Стоя у небольшого рва, который можно было преодолеть за час, заполнив его валежником, Рэннальф смотрел на маленький холм, где он ругал Джеффри после взятия Уоллингфордского моста. И сейчас он снова должен приказывать своему непокорному сыну. Должен оставить его в Кроусмарше.

Рэннальф криво усмехнулся. Джеффри должен ехать домой, чтобы стать во главе людей. Ему не нужно воевать с Генрихом Анжуйским в безнадежной войне, которая может пробудить ненависть в его молодом и страстном сердце. Рэннальф вздохнул. Если бы Джеффри был чуть постарше!

Ему нужно было отослать сына прежде, чем он увидит Кроусмарш и поймет, насколько он незащищен. Но тогда он еще не понимал намерений Стефана, а позже, когда он обучал неумелых пахарей-рекрутов, которых дал ему Стефан, ему очень нужен был Джеффри. Сын графа имел больший авторитет, чем Эндрю. Рэннальф так часто плохо себя чувствовал, что ему был необходим преданный человек, способный одним окриком остановить нерадивого воина.

Глаза Рэннальфа лихорадочно блестели, на скулах выступили два ярких пятна. Его болезнь уже не имела значения. Теперь у него были дисциплинированные обученные войска. Людей было немного, но их дух оставался бодрым. Они готовы к бою.

Нападение Анжуйца было бы удачей. Если Джеффри уедет, люди могут сетовать, что их командующий все время в постели. Рэннальф знал, что он достаточно силен, чтобы сражаться верхом, и что первый бой они выиграют. Прежде всего, люди, расквартированные в Кроусмарше, должны покинуть этот жалкий оборонительный пункт и спрятаться где-нибудь. Когда войска Генриха нападут на маленький замок, они атакуют нападавших. По сведениям разведчиков, силы, брошенные на Кроусмарш, не так уж велики. Не составит труда отразить их первую атаку. Джеффри будет помогать в бою. Затем он отправится в Слиффорд. Оттуда он пошлет сообщение Стефану о том, что Генрих атаковал Кроусмарш, и попросит помощи.

До этого момента Рэннальф был твердо уверен в послушании сына, так как тот во всем соглашался с ним. К несчастью, уверенность мальчика в неуязвимости отца значительно пошатнулась после битвы при Уоллингфорде. Он не сомневался, что Рэннальф погибнет, если останется в Кроусмарше.

Рэннальф уронил голову на руки. Он не хотел, чтобы Джеффри сражался с Генрихом. Если же Джеффри поедет к Юстасу, то может не вернуться в Кроусмарш. Юстас никогда не упустит такой возможности. Джеффри может погибнуть. Рэннальф боялся этого, но не хотел ничего объяснять Джеффри. Он не просил обещаний и клятв, надеясь, что его сын отыщет свой путь без нажима с его стороны. Однако время для размышлений прошло, люди Генриха уже подходили. Сзади раздался чей-то голос.

— Люди готовы. Как только начнет смеркаться, мы выступаем.

Рэннальф кивнул и подозвал к себе Джеффри.

— Взгляни. Ты помнишь это место? Помнишь, что я говорил тебе?

Джеффри нахмурился.

— Помню, но что ты имеешь в виду? — Сейчас враги гораздо ближе к нам. Я знаю, что если ты попадешь к Юстасу, то окажешься в ловушке. Ты понимаешь меня, Джеффри?

— Я понял, что ты предоставил мне возможность выбирать между убийством моего отца и моего брата! — Меня не так легко убить. Кроме того, у тебя нет выбора. Если дела пойдут плохо, это будет твоим спасением. Ты должен послушать меня. Если бы я сказал тебе пожертвовать своей жизнью ради меня, ты бы это сделал? Конечно, сделал бы! Тебя поддержала бы твоя гордость. Так пускай она поддержит тебя и сейчас! Становись на колени!

Рэннальф вынул меч и протянул его коленопреклоненному сыну, но Джеффри упрямо повернул голову.

— Папа, я буду нести этот крест до конца моей жизни! Не заставляй меня делать это!

Лицо Рэннальфа исказилось гримасой боли. Он не хотел умирать, несмотря на все страхи Джеффри, но он был болен и, возможно, не сможет сражаться, как прежде. Если его убьют, Джеффри слишком юн, чтобы нести такой груз вины.

— Ты должен сделать это, — хрипло сказал он. — Если я умру, на тебя ляжет ответственность за семью и продолжение нашего рода. Если мне суждено погибнуть в бою, твое присутствие, не спасет меня. Ты когда-нибудь женишься, у тебя будут дети, и ты сам будешь приказывать своим сыновьям.