Досадный случай - Алла Матвеева

Подбодрить себя приятными мыслями не получилось.

Со вздохом я натянул плащ, убрал столь нелюбимую Ивэлией маскировку и вышел на пустынную ночную улицу. Тянуть дальше в любом случае нельзя. Инквизиторы, конечно, шустрые, но даже им нужно время на дорогу.

Объект для «зова» я присмотрел еще в то время, когда по купцам бегал — обширные наместничьи склады, на которые свозили всякие нужные заговорщикам товары, вроде тех же кож. Склады предусмотрительно защищались амулетами. Качество отвратное, но зато их много, так что пока нейтрализую, пошуметь в магическом плане придется изрядно, да и сжечь немаленькие здания так, чтобы и потушить не смогли, и на посторонние строения огонь не перекинулся, будет, наверное, не так просто. Особенно, если учесть, что опыта у меня в таких делах нет — не доводилось мне раньше как-то поджигательством заниматься.

Сначала я подумывал укрыться «отводом глаз», но потом решил, что если уж шуметь, то с размахом, активировал все защитные амулеты, которые смог на себя нацепить, и нагло пошел по главным улицам. Где там ночные патрули? Судьба насмешливо крутанула хвостом — ни один из многочисленных разъездов мне так и не встретился, хотя я несколько раз слышал удаляющийся бряк оружия на боковых улицах. Но не бегать же мне за ними?!

Склады встретили высоченной стеной и мощными, окованными металлическими полосами, воротами. Этакая небольшая крепость в черте городских стен. В ночной тишине было отчетливо слышно, как за стеной взбрехивают собаки и, перемежая байки богатырскими зевками, переговаривается ночная охрана. По внешнему периметру патрули не ходили, так что никто не помешал мне нанести на стену опорный узор для маскировочного купола — ни к чему полошить добрых горожан заревом пожара.

Новообретенная привычка к скрытности отчаянно сопротивлялась прямым магическим действиям, но я с удовольствием ее заборол и принялся курочить амулеты. Визуальными эффектами это не сопровождалось, поэтому горе-охранники даже не подозревали, что нападение на подотчетную территорию уже началось, а вот инквизиторы должны уже всполошится.

Когда рассыпался прахом последний охранный амулет, пришел черед построек. Узконаправленным потоком ужаса я отогнал всех живых от ворот и метнул в тяжелые створки бутылочку с прихваченным еще из дома «дыханием саламандры», тем самым, которое в свое время пожалел тратить на жертвенную козу. Горящее дерево, оплавленные металлические полосы и мгновенно раскалившиеся камни влетели во двор, сметая все на своем пути. Стена ближайшего склада покрылась трещинами, за выбитым ставнем мелькнул робкий огонек начинающегося пожара. Щедро плеснувшая сила превратила его в гудящий столб пламени, и огонь без дальнейших понуканий вгрызся в деревянные части здания.

Опомнившаяся стража бросилась к воротам, силясь хоть что-то рассмотреть в ночной мгле. Пришлось пойти им навстречу — отсветы начавшегося пожара освещали пока что очень узкий круг пространства. Полетевшие в меня стрелы и болты успешно отклонила защита, но все равно, осознание того, что в тебя стреляют, мне никогда не нравилось. Я убедился, что мое лицо рассмотрели и запомнили, и снова выпустил «песню ужаса», на этот раз целенаправленно сгоняя охрану к запасным воротам. Когда последний страж, подхлестнутый заклинанием, исчез за стеной, я развернулся к разгорающемуся пожару и выпустил из рук два длинных силовых щупа. Все самое интересное начинается именно сейчас.

Огонь доверчиво пробежал по протянутому мной энергетическому мостику и ловко перепрыгнул на соседнее здание. Крышу окутал вихрь алых лепестков, превращая ночь в яркое, пылающее подобие дня. Следом заполыхало еще одно строение, и еще. Бесполезно пытаться обуздать вырвавшуюся на свободу стихию, поэтому я просто кружился в холодной осенней ночи вместе с огнем, не укрощая, а направляя в нужную сторону, не давая вырваться огню за пределы каменного круга стены.

Не знаю, сколько это продолжалось, но постепенно огонь начал устало стихать. Да, в этом я с ним согласен, ощущение такое, будто вручную склады по камешку растаскивал. Пора и честь знать.

Обмахнув вспотевший лоб рукавом, я вышел за ворота и тут же отшатнулся обратно — от огня-то тепло, а за стеной ветер одним порывом проморозил до костей. Поплотнее запахнувшись в плащ, я снова высунулся за ворота и, убедившись, что теплее не стало, рванул по заранее намеченному маршруту отступления.

Уже на подходе к трактиру я ощутил присутствие спешащей к бывшим складам группы людей. Подмога из замка? Да нет, не могли эти горе-охранники так быстро после моего заклятия в себя прийти, чтобы к начальству с докладом бежать, а никто другой пожар увидеть не мог, купол только к утру развеется. Осторожно выглянув из-за угла, я увидел, что вниз по улице торопливо шла группа разномастно одетых людей с движениями воинов и повадками заклинателей. Все шестеро целенаправленно двигались к пожарищу, внимательно сканируя пространство и изредка поглядывая на амулет в руках предводителя. Один из поисковых лучей неожиданно сильно царапнул мою защиту. Человек в куртке обедневшего ремесленника обернулся и пристально всмотрелся в темноту. На миг глаза, скрытые тенью от капюшона, блеснули желтым отсветом «ночного зрения».

Я отшатнулся обратно за угол. Какое-то нехорошее у меня предчувствие. Не лорда Дарлаха это люди, определенно. Нет у него таких, я бы знал.

Где там этот внимательный? Истинное зрение наглядно высветило двойственность человеческого бытия: не успел я обрадоваться, что незнакомец идет дальше, как понял, что уже видел эти амулеты раньше, и пораженно замер. Не верю. Этого не может быть. Еще слишком рано!

Отряд инквизиторов, не подозревающий о том, что его здесь не может быть, свернул на соседнюю улицу и скрылся за границами восприятия.

Тщательно выстроенный и выверенный до последней реплики план опять летел в барсучью нору. И ни один из запасных помочь тут не мог — ни в одном из моих самых невероятных предположений о развитии ситуации не было инквизиторов, заявившихся через полчаса после «вызова».

Леший. В трактир возвращаться чревато. Разве что за вещами — если бы они мое логово нашли, то не мчались бы на пожар, а спокойно устроили бы засаду.

Не заметив никаких подозрительных изменений ни на подступах, ни в самом здании, я постучал в дверь. Не откроют через десять вдохов — вышибу. К счастью, к крайним мерам прибегать не пришлось.

Шуганув заспанного служку, старательно таращившего глаза, чтобы не заснуть стоя, я, стараясь не торопиться слишком уж явно, поднялся в комнату, привычно быстро (не нравятся мне такие привычки) собрал вещи и замер, выбирая дальнейший путь. Можно вылезти в окно на крышу дровяного сарая, дальше — на забор, и поминай как звали. Такой способ, как минимум, привлечет утром внимание трактирщика. Другой вариант — уйти, как все нормальные люди, через дверь, а потом подправить слуге воспоминания, тоже не вполне соответствует идеалу. Если инквизиторы будут проверять, то слуга с наложенными воспоминаниями привлечет внимание гораздо сильнее, чем сетования трактирщика на не расплатившегося постояльца. Значит, окно.