Полное собрание стихотворений и поэм. Том II - Эдуард Вениаминович Лимонов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Чего ты только не купишь
Купишь себе ты соль
Новые купишь подметки
Поправишь свои часы.
Но ты никогда не поправишь
своей больной головы.
Едва ты ее прочистишь
опять засорилась — увы
«помните мальчики — струны серебряны…»
помните мальчики — струны серебряны
как хорошо я играл
тихо и праведно. даже за подвиги
денег нисколько не брал.
Да. но подумайте вечером с озера
тянет прохладной водой
кто там является. кто там находится
о это точно! он свой
он подвигается он весь как водится
о́блит холодной водой
где его лапочки. я это мальчики
вы уж простите — я свой.
«Пришли они нормально…»
Пришли они нормально
ругаться стали что?
а выпили нахально
и пропили пальто
а я сидел на лавочке
стишочки сочинял
и про Елену близкую
рассеянно мечтал
она Елена добрая
зачем же я ушёл
и где теперь мы встретимся
наш путь уже отцвёл
«И в великую пору похмелья…»
И в великую пору похмелья
когда падает на ночь день
ведь ты знаешь судьба ожерелья
то которое с скуки надень
о цветное шуршит оно разом
когда ты повернёшься ко мне
непонятное странным глазом
разглядишь на высоком коне
и во мгле силуэтного сада
вихрь не вихрь а сияние врозь
мне бесовских рассказов не надо
а божественных це́лую гроздь
«Провожу я целые дни…»
Провожу я целые дни
Всё на этом проклятом бульваре
о печальные старые твари
разве я вас могу прогони
о мои подноготные мыши
веселящие утром меня
я в подполье старательно слышу
тихий шёпот вчерашнего дня
и когда из вечернего сада
где я пьяный и сонный сижу
демонически веет прохлада
я молчу. я не лгу. я слежу
и не сразу. а только позднее
рассмотрев листья ка́жется все
я скажу безвозвратно умею
находиться я в этой в красе
помещения даже не надо
свои кости на но́чь запирать
прослыву сумасшедшим из сада
назовите скорее опять…
«Когда б быть чёрному коню…»
Когда б быть чёрному коню
А мне на двадцать лет моложе
Взяла бы в руки жёстки вожжи
И на телеге к никому
Ты спишь непо́нятый поэт
Ты сам себя навеки обессмертил
Ты что-то говорил про восемь лет,
И о́тмерил длину асфальта.
Ты спишь непо́нятный поэт.
А завтра утром ровно в восемь
Тебя разбудит колокольный звон
А тот невидимый о счастье спросит
Тебе бы нищим быть
я б в дом тебя пустила
И за Христа радия
Любила бы не глядя
«я всем интересуюсь…»
я всем интересуюсь
калошами ведром
меня интересует
в углу железный лом.
я роюсь в нём руками
сижу задумчив тих
определить стараюсь
детали от каких
машин поотрывались
больших ли грузовых
иль может быть остались
от танков боевых.
иль может эти трубы
от домовой воды
я всем интересуюсь
когда поедут льды
куда девался ветер
он спрятался поди
мне говорят — эй Петя
в учебники гляди
А я интересуюсь
прохожим например
чего свернул он вправо
а не прошёл он в сквер
хорошее волненье
меня всего трясёт
когда он повернётся
и всё же в сквер пойдёт
«Этот день хороший…»
Этот день хороший
Этот воздух крепок
Только чертовщины
надо нам добавить
только каплю каплю
добавляем в вечер
сразу этот вечер
весь увековечен
«Мы этим летом очень…»
Мы этим летом очень
ромашку собирали
лекарственной ромашки
мы много увидали
Бежали мы с корзинкой
и очень хорошо
её срезали тонко
наточенным ножом
от множества болезней
Ромашка помогает
и тем кто очень много
по улице гуляет
кто слёг и простудился
всё осенью играл
ромашка помогала
и жар у них спадал…
Одной знакомой тёте
помог так наш отвар
что сразу
«как вырасту я…»
как вырасту я
я буду
в милиции служить
и может быть я буду
машинами водить
«Когда надо мной в день осенний…»
Когда надо мной в день осенний
летает подруга пчела
и корни далёких растений
как строем она обошла
Тогда из окна пилорамы
я вижу далёкий овраг
сражается с полем упрямо
и целые гроздья собак
«Бывают тихие коты…»
Бывают тихие коты
до горла ленью налиты
они всё спят в диванах
в сновидческих туманах
от них самих исходит сон
возьмёшь кота на руки
и у тебя задремлет он
задремлешь ты от скуки
«Какой большой…»
Какой большой
и яркий бант
у Оли на затылке
завидуют ему: Артур,
и Соня, и две Милки
какой красивый этот бант
дай нам его потрогать
да что вы, что вы изомнут
его все ваши руки
и Оля быстренько ушла
в свою она квартиру
и бант красивый унесла
«когда ты мальчик городской…»
