Когда улыбается удача - Автор Неизвестен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Далабехера был тронут рассказом мужчины и некоторое время хранил молчание. Горе мужчины не могло оставить его равнодушным, и он принял решение.
— Пошли со мною, друг мой. Я очень хорошо знаю вашего Далабехеру. Теперь он живет в Кхурде, и я отведу вас к нему. Я тоже верю в то, что он поможет вам, — сказал Далабехера.
И Далабехера отвел мужчину прямо в Кхурду к британскому капитану. Без страха он предстал перед капитаном. А капитан и вообразить не мог, что перед ним сам Далабехера.
С любопытством он спросил:
— Кто ты такой и что привело тебя сюда?.
— Господин, — смело спросил Далабехера, — это верно, что вы предложили вознаграждение в тысячу рупий за голову Далабехеры?
— Да, это правда. Ты знаешь, где находится этот человек? — спросил капитан.
И Далабехера ответил:
— Пожалуйста, выслушайте, господин, я и есть Далабехера, которого ваши люди не смогли выследить Я сам пришел к вам. Арестуйте меня, господин, и исполните свое обещание. Пожалуйста, выплатите вознаграждение в тысячу рупий этому несчастному.
Затем он поведал печальную историю мужчины:
— У него сейчас нет ничего, кроме одежды, прикрывающей тело, я не могу спокойно видеть такое горе, поэтому и пришел к вам. Арестуйте меня и заплатите этому человеку обещанную награду.
В немом изумлении британский капитан выслушал рассказ о беде купца и неслыханной жертве Дала, бехеры, а затем воскликнул Далабехера, я был в заблуждении. Я никогда не подозревал, что вы так сильны духом! Как я мог мстить человеку такого величия? Возьмите тысячу рупий для своего друга, а также примите и свою свободу!
А тот несчастный человек, который был свидетелем этой удивительной сцены, упал в ноги Далабехере со словами:
— Господин, я думал, что вы — только богатый человек, который помогает бедным, как и многие другие богатые люди, но теперь я вижу, что вы воистину бог, а не человек!
МАХАРАШТРА
САТИ ГОДАВАРИ
то давнее время старшему сыну махараджи Шиваджи, красивому и статному принцу Самбхаджи, было всего лишь семнадцать лет И тогда же готовилась церемония коронации Шиваджи, на которой он должен был быть провозглашен «Заступником веры, покровителем Матери коровы и брахманов, Шри Чхатрапати Махараджей»[95]. Итак, махараджа Шиваджи со своей царицей-матерью Джиджаматой, женами, сыновьями и всей царской семьей жил в крепости Райгарх. Однако царевича Самбхаджи не слишком заботила коронация отца. Ежедневно он уезжал из крепости под предлогом верховой езды и отсутствовал весь день. Мало-помалу его отлучки были замечены и самим Шиваджи, и придворными, и люди начали о нем судачить.
Случилось так, что некто Гангадхар Шастри из Ратнагири, что в Конкане, был в пути вместе со своей невесткой Годавари. Он сопровождал ее к своему сыну, за которого она вышла замуж, живущему неподалеку от Райгарха. Годавари славилась своей красотой и целомудрием. Она только недавно достигла брачного возраста, и ее впервые везли к мужу[96].
Во время веселой верховой прогулки Самбхаджи заметил группу странников. Это были старый Шастри, двое слуг и прелестная молодая женщина. Он расспросил, кто это, а затем, когда его взгляд vпaл на нее, он был сражен ее красотой. Самбхаджи захотел жениться на ней, и забыв о том, что он сын махараджи, и не страшась опасности, напал на трех мужчин. Царевич был хорошо вооружен и вскоре одержал победу.
Неподалеку от крепости Райгарх, на границе между двумя деревнями Пане и Пандхери, стоит укрепление Лингана. Вблизи от его стен в окрестных горах находится большая пещера. Во времена Шиваджи в ней содержали узников и поэтому соорудили прочные железные двери.
Самбхаджи отвез Годавари в эту пещеру, приставил к ней служанку и двух солдат для ее охраны. Каждый день он приходил туда и пытался уговорить девушку выйти за него замуж. Но Годавари отвечала:
— Я уже замужем, а вы мне — словно брат. Отошлите меня обратно к моему свекру или мужу.
Проходили дни, однако Самбхаджи не терял надежды. Он все еще верил, что когда-нибудь убедит Годавари. Но вскоре новость стала известна в крепости и достигла Джиджаматы и Шиваджи.
Джиджамата немедленно послала за своим внуком и тотчас же стала упрекать его:
— Нам стыдно за тебя, — говорила она, — ты порочишь великое имя своего отца. Позор тебе! Скажи мне, кто эта девушка, которую ты терзаешь?
Самбхаджи стоял, опустив голову, и молчал. А Шиваджи, сидевший рядом с матерью, сказал скорее с болью, нежели с гневом:
— Я зовусь «Покровителем Матери коровы и брахманов», а мой сын, будущий махараджа маратхов, пытается отнять у жены брахмана ее добродетель! Уйди с глаз моих долой.
Однако Самбхаджи не двинулся с места.
На следующий день Шиваджи послал двух приближенных в пещеру, и они доставили Годавари в крепость. Когда ее привели во дворец, то оба — Джиджамата и Шиваджи — поклонились ей, а Шиваджи прикоснулся к ее ногам[97].
Увидев великого махараджу и его мать, которые хотя и были значительно старше ее, но выказали ей уважение, Годавари смутилась. Она была потрясена. Заметив ее состояние, Джиджамата сказала:
— Дочь моя, это царство Шиваджи, который дал обет защищать священную корову и брахманов. И брахманское сати пользуется нашим уважением, хотя ты еще совсем юна.
Затем Джиджамата позвала Самбхаджи и приказала ему поклониться Годавари.
— Это единственный способ искупить твои грехи, — еказал Шиваджи.
А когда Самбхаджи после некоторого колебания поклонился ей в ноги, лицо Годавари просветлело. Она сказала:
— Вот теперь-то ты мой брат.
На следующее утро Годавари неожиданно сказала Джиджамате:
— О царица-мать, у меня к вам просьба. Начните, пожалуйста, приготовления для моего погребального костра. Я хочу совершить сати.
Джиджамата воспротивилась этому. Она созвала Шиваджи, Самбхаджи и других и рассказала им о желании Годавари. Все были поражены. Ведь Шиваджи собирался отправить ее к мужу. И он сказал Годавари:
— Дочь моя, мы готовимся отвезти тебя домой. Скажи нам, куда желаешь отправиться — к своему отцу или мужу? Мы стремимся искупить нашу вину перед тобой. Мы попытаемся убедить свекра и мужа в твоем целомудрии и добродетели и скажем им, что ты так же чиста, как воды Ганга.
— Но как это возможно теперь? — ответила Годавари. — Что говорили о Сите[98], которая прошла сквозь огонь, чтобы доказать свою невинность? Я же — простая смертная, а не богиня. Я
