100 знаменитых любовниц и фавориток королей - М. Весновская

Фаворитка принимала в своей комнате генералов, дипломатов и придворных, обсуждая с ними текущие события. Эти «совещания» были иногда очень легкомысленными и не соответствовали нашим представлениям о политике. Но тогда это никого не смущало. Властная, надменная, госпожа де Бальби позволяла себе обращаться с самыми знатными людьми Франции очень пренебрежительно.

Во дворце Шенборнлуст все знали, что фаворитка обманывает графа Прованского, изменяет ему. Но ее беззастенчивость никого не шокировала — фривольность при новообразовавшемся дворе была в порядке вещей, а распутные оргии — единственным развлечением эмигрантов в Кобленце. Там царила уютная обстановка интимных ужинов, и все были счастливы оттого, что, избежав опасностей революции, теперь могут предаваться приятным развлечениям.

Но в начале 1792 года, в день святого Епифания, разразился громкий скандал. На вечеринке у госпожи де Ланж был избит обратившийся за милостыней нищий немец. Де Бальби, немало раздосадованная скандалом, учиненным гостями госпожи де Ланж, лихорадочно искала способ поправить дело. Она понимала, что для дальнейшей поддержки эмигрантов нужен могущественный и богатый монарх, который согласился бы их финансировать. Фаворитка решила, что таким монархом могла бы стать Екатерина II, посланник которой, граф Романов, как раз пребывал в Кобленце.

Де Бальби пригласила к себе русского дипломата и кокетством да елейными речами соблазнила его. Уже через несколько недель русский посланник был у ног этой дьяволицы и уж постарался добиться от Екатерины поддержки для эмиграции…

Когда двор оставил Кобленц, де Бальби уехала в Голландию. Отношения с королем уже давно были омрачены, с одной стороны, вызывающей неверностью фаворитки, а с другой — скупостью венценосной особы. На новом же месте графине удалось привлечь к себе внимание графа д’Аршамбо, скандальная связь с которым в результате наделала много шума.

Пересидев за границей опасность быть сурово наказанной на родине, де Бальби возвратилась во Францию. Жила она в Монтобане и только после низложения Наполеона приехала в Париж в надежде возобновить старые связи с Людовиком XVIII. Долго он не давал ей аудиенции, но когда наконец она добилась ее, то была горько разочарована — ожидания ее на возобновление связи не оправдались.

Умерла Жозефина Луиза де Бальби, графиня де Комон в 1842 году. Похоронена на кладбище Пер-Лашез.

Катенька Нелидова (1756–1839), дочь поручика И. Д. Нелидова, родилась в смоленской деревне Климятино, принадлежавшей ее родителям. Некогда род Нелидовых был знатным, но со временем обеднел и, когда девочке пришла пора получать образование, родители, ограниченные в средствах, вынуждены были отдать ее в воспитательное заведение, только что созданное при Смольном монастыре (то, которое впоследствии станет знаменитым Смольным институтом). Они надеялись, что под присмотром самой императрицы Екатерины II их дочь добьется успехов.

Итак, Катенька стала ученицей первого, самого блестящего набора Смольного института. По масштабу личностей выпуск 1776 года можно сравнить разве что с первым, пушкинским выпуском Царскосельского лицея.

Девочка выделялась среди своих однокурсниц веселым нравом и остроумием, а еще была одарена музыкально, имела актерские способности. Так, известно, что она принимала участие в спектакле «Служанка-госпожа», поставленном по пьесе Дж. Перголези, и играла в нем молодую служанку Сербину, которая с помощью целого ряда уловок смогла вынудить своего господина жениться на ней.

На картинах художника Левицкого запечатлены для потомков наиболее талантливые ученицы Смольного института. Среди них Катенька Нелидова. На картине она танцует менуэт, изображая прелестницу Сербину. Ученический спектакль с пятнадцатилетней Нелидовой в главной роли произвел фурор в Петербурге. Многие столичные газеты написали о спектакле восторженные отзывы, а игра Нелидовой была особо отмечена.

Екатерина II назвала девушку «феноменом», а поэт Алексей Ржевский посвятил ей стихи, в которых выразил свое восхищение юной актрисой, сказав, что «всякую хвалу» та превзошла.

Смольный институт Екатерина Нелидова окончила с золотой медалью «второй величины» и была награждена вензелем Екатерины Великой. На выпускном акте 1776 года Нелидова от имени воспитанниц произнесла на немецком языке благодарственную речь.

Вскоре ее взяли ко двору, а через год назначили фрейлиной второй супруги наследника престола.

Привлекательной наружностью девушка не обладала. Бледная, небольшого росточка, она, тем не менее, очаровывала всех своей непринужденностью и обходительностью в общении.

Князь Ю. В. Долгоруков говорил о ней: «Девушка умная, но лицом отменно дурна, благородной осанки, но короткого роста».

Румяна, пудра и высокие каблуки стали верными помощниками фрейлины великой княгини Натальи Алексеевны, спустя год скончавшейся — великая княгиня умерла, не перенеся тяжелой беременности.

Сердце наследника престола Павла Петровича Катенька покорила простотой и скромностью. Знакомство их произошло в те дни, когда из Вюртемберга ждали невесту Павла принцессу Софию. После ее приезда Павел с принцессой Софией, крещенной в православие под именем Мария Федоровна, отправился в свадебное путешествие по странам Европы.

Молодая жена была очень недовольна, что их сопровождали фрейлины, приставленные по протоколу императрицей — матерью Павла. Среди молоденьких фрейлин была и Катенька Нелидова, на которую Павел поглядывал все с большим интересом. Изредка они уединялись и подолгу о чем-то беседовали.

«Наша дружба была чистой», — будет клясться Павел через несколько лет. Тогда он тяжело заболел в походе, и ему казалось, что он скоро умрет. Больше всего во время болезни его беспокоила судьба маленькой фрейлины Катеньки.

«Мне надлежит оправдать невинное лицо, которое могло бы пострадать, хотя бы негласно, из-за меня. Я видел, как злоба выставляла себя судьею и хотела дать ложные толкования связи, исключительно дружеской, возникшей между m-elle Нелидовой и мною. Клянусь торжественно и свидетельствую, что нас соединяла дружба священная и нежная, но невинная и чистая. Свидетель тому Бог».

Павел Петрович тогда благополучно выздоровел и, беспокоясь о судьбе Нелидовой, подарил ее родителям две тысячи душ крестьян. Ее же братья получили высокие посты.

Придворным интриганам не нравилась привязанность Павла к Нелидовой. Он же писал ей: «Смею это высказать: связи, существующие между нами, их свойства, история этих отношений, их развитие — все это имеет нечто столь особенное, что мне невозможно упустить все это из моей памяти, из моего внимания, в особенности же в будущем… Простите мне все это; будьте снисходительны к человеку, любящему вас более, чем самого себя, и в этом духе примите все. Единому Богу известно, насколько и во имя чего вы мне дороги; призываю на вас самые святые Его благословения и остаюсь весь ваш, слуга и друг».