Смерть и прочие неприятности. Opus 2 (СИ) - Сафонова Евгения

— Подожди здесь, — попросила она Герберта, когда они подошли к разрушенному храму, поправляя сумку на плече. Ту самую, с которой когда-то давно она сбегала из замка Рейолей. — Хочу поговорить с ним одна.

Некромант без возражений замер; лесной полумрак и снег, запорошивший хвойную россыпь, отражались в его глазах бликами на темной синеве. Прислонившись плечом к холодному камню, посмотрел на ножны с рапирой — он сам не видел их, но знал, что именно Ева держит в опущенной руке.

— Ты уверена в этом?

Ножны Еве принесли на другой день после восстания. Она не спросила, откуда. Думать, что Герберту пришлось идти за ними в особняк Кейлуса, не хотелось. После недолгих раздумий она вернула клинок в его законное вместилище — и сказала некроманту, что теперь хочет с ним сделать.

— Мы получили меч обманом. Меч мне больше не нужен. Пусть хоть сейчас все будет честно. — Евина пальцы с сожалением сжались на теплой коже. Она успела привязаться к Люче, несмотря ни на что. — Ей лучше вернуться к создателю.

Некромант только плечами едва заметно пожал.

В последние дни он на удивление мало с ней спорил. Ева надеялась, потому, что в последние дни им немножко не до того — и не по другим многочисленным причинам, так и просившимся на ум.

— Я буду здесь, — коротко сказал Герберт.

До каменного круга Ева дошла быстро, стараясь не смотреть по сторонам. Скелеты из-под снега вроде не выглядывали — наверное, останки «коршунов» забрали коллеги, чтобы достойно похоронить. Но проверять, действительно ли их там нет, Еве не хотелось.

— Навевает воспоминания, да?

Мечтательный голосок Мэта заставил Еву застонать:

— А я-то надеялась, ты самоликвидировался…

С того дня на озере демон не докучал ей ни разу. Звать его Ева не пробовала, но лелеяла мысль, что их связь каким-то образом разорвалась.

Напрасно.

— Я демон немножко иной породы. — К ее удивлению, Мэт узнал отсылку. Хотя, учитывая, в чьей голове он сидел… — Нет, просто не хочу лишний раз портить тебе жизнь.

— Да ну?

— Ладно, не жизнь. — Демон благодушно вздохнул. — Это вышла веселая заварушка, но перед следующим весельем… В общем, с моей стороны будет разумным дать тебе немножко отдохнуть.

— Ты и разумность? Вы, оказывается, знакомы? — Ева шагнула в круг разноцветных камней, чуть поблекших под блестящей присыпкой инея. — Вынуждена тебя разочаровать: никакого «следующего» я не планирую по крайней мере в ближайший век.

— Жаль, жаль. — Особого сожаления, впрочем, Ева не услышала. — А мне вот что-то подсказывает, что грядет веселье похлеще минувшего.

— Например?

Демон промолчал.

Чертыхнувшись про себя, Ева закрыла глаза, нащупывая невидимую дверь.

Хуже всего, что она думала о том же. Пусть Мирк на днях будет коронован, пусть Айрес Тибель (уже не тирин) содержится под неусыпным надзором стражи в одном из загородных поместий королевской семьи, пусть на руках ее магические блокаторы — Ева не верила, что все закончилось так просто. И не могла понять, откуда нужно ждать подвоха, отчего плохие предчувствия еще больше отдавали паранойей.

На этот раз костяшки ударили по камню почти сразу. Наверное, потому что Ева уже точно знала — дверь тут есть. Отстранившись от проявившейся в воздухе арки, она терпеливо дождалась, пока резные створки откроются, выпуская в мир старого знакомого.

— А, это ты, — голос гнома прозвучал скучающе, но мшистые глаза под рыжими кудрями недобро блеснули. — Если пришла просить, чтобы я снял чары с ножен, учти — за прошлый обман цену назначу двойную.

— Приветствую. — Ева на вытянутых руках протянула собеседнику рапиру. — Я пришла извиниться. И вернуть ее.

В том, как гном смерил взглядом свое творение, явственно читалось презрение — и вовсе не к Люче.

— Стало быть, она тебе больше не нужна? — сухой яд в голосе не помешал маленьким пальцам незамедлительно вырвать оружие из Евиных ладоней. — Попользовалась, теперь и выбросить можно?

— Не выбросить. — Ева смотрела на зачехленный клинок с искренней грустью. — Я… испортила ее. Она больше не приходит на мой зов. Не делает все за меня. — Хоть в чем-то Мэт не обманул: драконье пламя и правда восстановило чары лишь частично. — Но я возвращаю ее не поэтому. Просто… она ведь живая, верно? И мы с ней сделали все, что от нас требовалось. Теперь она будет просто лежать без дела. Скучать. Я ведь даже из ножен ее больше вынуть не могу. — Ева примирительно развела руками. — Вот и подумала, что ей лучше вернуться к вам, чтобы вы смогли ее… вылечить.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

«Починить» в применении к Люче она сказать не смогла. Даже не потому, что гному такое отношение к его детищу наверняка понравится больше — просто Ева и правда воспринимала рапиру живой.

— И… это вам, — прибавила она, доставая из сумки то, с чем прощаться ей было еще грустнее. — Честная плата за вашу работу. Извините, что пыталась обмануть.

Гном уставился на предлагаемый ему планшет.

Выражение искреннего недоумения на его лице частично компенсировало Еве горечь грядущей утраты.

— Сначала жаль было честно расплатиться одной своей игрушкой, а теперь без нужды жертвуешь другую?

Ева просто кивнула.

Это решение далось ей даже тяжелее, чем расстаться с клинком, подарившим Мираклу корону. Но за последний месяц она стала немножко по-другому смотреть на многие вещи — и то, что при первой встрече с гномом казалось невыносимым лишением, сейчас выглядело простой справедливостью. Фото (Ева отфоткала напоследок все — от Герберта и замка Рейолей до королевского дворца) все равно лежат на карте памяти и док-станции. Как и музыка. И записи Динкиных концертов.

Если у них с Гербертом однажды снова появится время и возможность для совместного досуга, они найдут, чем заняться кроме просмотра аниме.

— Игрушки — это просто игрушки. Есть вещи поважнее, — честно сказала она. Настойчиво дернула планшетом, предлагая гному взять подношение. — Люче очень нам помогла. Чтобы мы сделали все, как надо. И вы нам помогли.

Гном искристыми глазами изучил ее лицо. Задумчиво качнулся с носков на пятки и обратно, утопив мыски сапог в снежной пороше. Снова посмотрев на рапиру, нехотя кивнул — точно отвечая на неслышные Еве слова.

Резко отвернулся.

— Жди здесь, — бросил он, скрываясь за дверью в Потусторонье.

Растерянная Ева прижала планшет к груди. Какое-то время послушно топталась на месте, размышляя, что бы это значило.

— Да ничего особенного. Просто пошел посоветоваться с сородичами, какую из тысячи мучительных кар для злостных обманщиков лучше выбрать.

— Ты все об одном, — отмахнулась Ева — демон уже даже не раздражал. Краем глаза увидела Герберта — тот выглядывал из-за храмовой стены, встревоженный ее долгим отсутствием; помахала рукой, давая знать, что все в порядке.

Наверное, гном просто решил принести сломанный мобильник. Для обмена на работающий планшет. Действительно, зачем ему бесполезный кусок пластика, металла и микросхем?..

Поэтому, когда представитель маленького народа вернулся, вместо телефона неся все те же ножны, из которых выглядывала знакомая светлая рукоять — Ева не сразу поняла, как к этому относиться.

— Дарю, — вручая ей клинок, коротко молвил гном. — Чары восстановлены. Ограничений на ножнах больше нет. Используй с умом.

Ева взяла. От замешательства не сразу сообразив, что произошло нечто из ряда вон выходящее. Воззрилась на подарок: теплая кожа, словно впитавшая солнце потустороннего мира, грела пальцы. Правой руки — левая все еще некрепко сжимала планшет.

Ева перевела ошалелый взгляд на дарителя.

— За что?..

— Скажем так, обманом меня уже не удивить. А вот чистосердечием — возможно. — Гном небрежно сунул руки в карманы камзола, точно отогревая от зимней стужи. — Она ковалась для тебя. Вдали от хозяйки она заскучает больше, чем лежа без дела рядом с ней.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Растроганная Ева даже не нашла слов. Просто смотрела на рапиру, пока ее не застал врасплох звук щелкающего затвора.