Чужак 3 - Игорь Дравин

Банг.

— Через минуту, — начал неизвестно откуда возникший Пятый, — правый фланг побежит. Через две минуты, глядя на них, побежит и центр. Через пять минут и мы получим приказ на отс… э бегство, но в эти три минуты центр и левый фланг мятежников не будут двигаться. Герцог Зентра будет решать, что ему делать.

Банг.

— Преследовать бегущих или додавить нас, чтобы мы не могли ударить его центр в открытый бок. Такое маловероятно, но возможно. Влад. Мы справимся сами с врагами. Будет свалка. Постой здесь.

— Хорошо. Третий, — сказал я, — Мне не нужна охрана именно сейчас. Присоединись к остальным рысям.

Третий кивнул.

— Готовсь, — раздался снизу крик Мирса.

Номера переглянулись и быстро спустились с котами охраны к спешенным рысям. Остальные три с лишним сотни баронских дружинников оставались верхом. Они держались позади правого фланга ребят Мирса. А что коты держат в руках? Блин, я не понимаю. Как можно надеяться кого-то убить этим?

— Влад, — с чувством произнес Горм. — Твой воевода гений. Все арбалетчики на вершину холма, — заорал он.

Так вот. Рыси стояли на левом фланге наемников в полной броне. Шапели, бувигеры, кирасы с наплечниками, налокотники, набедренники и все остальное. Это понятно. Но почему у них в руках кулачные щиты и чинкуэды? Зачем? Ребята Мирса выставили впереди три ряда пикинеров, за ними пятьдесят наемников с эспадонами и пятьдесят с алебардами. Вот это мне ясно и понятно. Но коты с маленькими щитами и короткими мечами? Я ведь наверняка это знаю, зачем такое оружие и щиты. Просто не понимаю, как это применять не против тварей, а против шестиметровых пик с длинным наконечником, насаженным на древко, конец которого окован железом? Перерубить такое чинкуэдой невозможно. Эспадоном и клайдом — да, но не этой зубочисткой.

— Огонь по команде! — проревел Горм сотне наемников с арбалетами, заполнившей холм.

— Бой! — крик Мирса.

Пикинеры взяли свои четырехметровые орудия труда почти за самый конец древка и сгруппировались. Раз. Рывок навстречу колонне весельчаков, держащей свои пики у груди почти за самый центр для сохранения равновесия длиннющей дуры. Два.

— Залп! — проорал Горм.

Сотня болтов в упор буквально выкосила первые ряды клоунов. Три.

— Огонь по готовности! — прозвучал следующий вопль Горма.

Падающие раненые и убитые весельчаки застопорили ход колонны. Враги замешкались, и в этот момент ребята Мирса нанесли страшнейший удар. Они били в ноги. Они били в сочленения немногочисленных кирас. Их пики пронзали кольчуги. Вой и многоголосый крик ударили по ушам. Четыре. Брызги крови и хриплые стоны. Колонна стала рассыпаться. Задние давили на передних, а тем некуда было идти. Нет, колонна не рассыпалась, она перегруппировывалась. Она перестраивалась в шеренги, чтобы обхватить воинов Мирса с левого фланга. Весельчаки просчитались. Я все понял и осознал. Рывок сотни рысей произошел тогда, когда мятежники уже были готовы ударить во фланг моим наемникам. Они не успели. Они ошиблись. Они стояли на месте. Коты почти мгновенно сократили дистанцию и, прокатившись по земле, миновали стальную смерть. Рыси проскочили частокол пик. Проскочили под ним и, выпрямившись, стали резать и закалывать почти безоружных весельчаков. Меч колет и рубит. Щит колет и бьет. Пять. Кроме длинной пики у весельчаков не было оружия. Не считать же за него кинжал? Опять вой и крики. Опять резня.

Главный весельчак, а ты что молчишь? Я ведь стою здесь не просто так, я жду тебя. Я не обманул Пятого и Третьего. Я сказал, что именно сейчас мне охрана не нужна. Так вот, то "сейчас" давно уже закончилось. Я жду твоего удара. Я хочу тебя увидеть и убить. Ты же меня хорошо видишь на этом холме. Я жду, когда ты проявишь свою силу, воздушный ты наш. Неужели тебе не надоели крики твоих вырезаемых воинов? Сократив дистанцию, подойдя россыпью мои, именно мои наемники с эспадонами в руках стали резать, рубить и протыкать твоих весельчаков. Длинные пики ломались, как спички, под ударами двуручных мечей. Битва при Павии уже наступила. Пики твоих воинов если и попадают по закованным в полную броню мечникам, бывает, то только сбивают их на землю. Нет разбега, нет и силы пробить толстый доспех. В другой бок остановившейся колонны весельчаков с разгона ударили конные латники анархистов. Шесть. Они пробили коридоры в ее аморфном теле. Туда устремились алебардисты. Этой дурой так хорошо работать на дистанции. Командир весельчаков, я знаю, о чем говорю. Я тебе сейчас напомню о себе. Гигантский огнешар ударил в центр построения весельчаков. Есть. Мой намек понят.

Я отпрыгнул в сторону, земля, на которой я только что стоял, покрылась трещинами. Я его вижу. Прыжок метров на тридцать, и я на фланге боя. Я первый раз так далеко переместился. Искры в мечи. Я покажу, что такое охотник в ближнем бою. Клайд сносит голову, пресс сминает пятерых, айдал распарывает живот, и снова пресс. Вся энергия в руну-ключ, и таран прошибает громадный коридор почти через все тело убиваемой колонны врагов. Человек двадцать получили свое. У них тоже все амулеты были опустошены. Иначе бы не так получилось бы. Криков вокруг меня нет. Все мертвы кроме одного. Я подошел к старающемуся подняться командиру весельчаков. Отблеск клайда, и его голова скатилась с плеч. Семь.

— Влад!

Меня окружают рыси. Третий в бешенстве.

— Я сам решаю, когда и с кем дерусь, — равнодушно говорю я, осматриваясь вокруг. — Совет выслушать могу, но не указания. Вам все понятно?

Третий проглотил невысказанные слова. Так лучше. Так нужно. Если я выживу, то на время покину всех, кто мне дорог. А все коты мне дороги. Я их покину, а потом вернусь. Я буду знать, что с вами все в порядке. Так, а это что? Вы куда? Какое отступление? Блин. Весельчаки, оставшиеся в живых, стали медленно пятиться назад. Хриплый рев горна. Назад. Мы все бежим назад. Мы сгрудились у подножия холма, а полторы тысячи недорезанных клоунов откатились от нас метров на двести.

— Все отходим. Отходим, — кричит Горм с вершины холма.

Я подзываю недовольного Пушка. Опять убивал и без него. Как так можно? Хозяин, у тебя совесть есть? Потрепав брюзгу по бронированной голове, я направил его на вершину холма. Нет у меня совести. Нет. А что мы видим? А видим мы почти пустое поле и направляющихся к нам очень злых дядек в количестве пяти тысяч пехотинцев. Третья колонна так и не подралась серьезно. Не с кем было. Вот и спешат восполнить пробел желаемого. Да и тысяча конных латников герцога решила посмотреть поближе на таких героев.

— Нас бросили! — опять заревел Горм. — Все отходим. [3]

М-да. Я потряс головой. Совсем как возле замка барона эл Ронста орет. Но тогда я был готов, а сейчас нет. Он же там один раз орал, а не дважды. Рыси, мои наемники и дружинники анархистов подобрали своих убитых и раненых. Закинули их на заводных коней и стали лицедействовать. Полетели на землю щиты, кстати все равно испорченные. Бросалось оружие, чужое. Ну и несколько своих сломанных пик. Пара арбалетов с лопнувшей тетивой. Перестарались во время натягивания. А где сейчас найдешь станок для натяжения тетивы? Без него только магией, а ручками совсем запыхаешься. Вопли, что нас предали, стали хитом сезона. Так, а мне что бросить? Подумав, я снял тарч и бросил его под копыта Пушка. Все равно пробит в двух местах. Зато какой он красивый. На лазури щита находилось пять красных горностаев. Красивый. Врагу понравится щит целого барона. Так, а если еще и плащ? Я потянулся к седельной сумке.