Полководцы гражданской войны - Сергей Голубов

Долго потом они не могли опомниться. Один из них все хватался за голову и повторял:

— Нет! Тут что-то не так! Не может этого быть! Ведь красные от Ростова в ста верстах!

Продвигаясь дальше по Нахичевани в глубь города, Городовиков обратил внимание на хороший особняк и решил заночевать в нем. Парадное долго не открывали, наконец щелкнул замок, и в дверях показалась пожилая женщина.

— Чей это дом? — спросил начдив 4-й.

— Коннозаводчика Мирошниченко.

— Да это же мой бывший хозяин, у которого я работал батраком! Вот здорово! — ахнул Городовиков.

Самого Мирошниченко в городе не было. Но он вряд ли был бы рад такой встрече.

За умелое командование дивизией в боях под Ростовом и проявленную личную храбрость Ока Иванович Городовиков был награжден первым орденом Красного Знамени.

Высок правый берег Маныча. Далеко на юг скатертью раскинулись донские степи с изредка разбросанными хуторами. Ветер крутит снежные хлопья в необозримом снежном пространстве, нагромождая сугробы над оголенным кустарником. Маныч еще не замерз: кое-где заметны полосы открытой воды. А чтобы продолжать наступление на юг, необходимо форсировать реку. Однако для частей Красной Армии это не препятствие. Не только пехота и конница, но и артиллерия начали переправу. Копыта коней скользили по гладкому льду. Мороз сковывал движение бойцов, но они безостановочно шли вперед.

Движение Первой Конной поддерживали приданные стрелковые части. 4-я кавалерийская дивизия шла впереди. Но вот наступление пехоты приостановилось. Артиллерийский и пулеметный огонь белых вынудил красноармейцев залечь.

Ока Иванович Городовиков решает помочь пехоте. Он разворачивает свою дивизию и ведет ее в атаку на станицу Шаблиевку, где сосредоточены крупные силы белогвардейцев. Мощную лаву 4-й ничто не может остановить. Конники врываются в Шаблиевку, а за ними следует красная пехота. Выйдя на Маныч, дивизии Первой Конной начали сосредоточиваться близ Торгового. Случилось так, что именно здесь столкнулись конница Буденного и конница белого генерала Павлова.

Не успели буденновцы разместиться по хатам, как белые ворвались в село. Вливаясь в широкие улицы Торгового, они беспорядочно бросались по квартирам, оставляя оседланных коней во дворах. Белоказаки совершили сорокакилометровый марш по морозной степи и торопились обогреться и отдохнуть. Они, конечно, не знали, что здесь разместилась Первая Конная армия. И вот вместо отдыха, тепла и уюта их встретили меткие пули и острые клинки красных кавалеристов.

Бой за Торговое развивался с молниеносной быстротой. Ока Иванович Городовиков, услышав стрельбу, приказал горнисту играть боевую тревогу, а сам, вскочив на своего коня, вместе с группой ординарцев поскакал на выстрелы. За ним последовал один из эскадронов. В одной из улиц шел бой. Белые наседали. Городовиков лично повел эскадрон в атаку. Завязалась жестокая рубка. На улице драться было неспособно. Теснота не давала возможности свободно работать клинком. Однако белые дрогнули и начали отступать к окраине села. Тут подоспели другие эскадроны 4-й, и успех окончательно перешел на сторону красных конников. В другой части села дралась с белыми 6-я кавдивизия под командованием товарища Тимошенко.

Благодаря решительным действиям буденновцев конница белых была выбита из Торгового и отброшена в морозную пустынную степь.

Павловской коннице был нанесен серьезный урон. Она теперь уже не угрожала Первой Конной, и командарм решил всеми своими силами обрушиться на другую конную группировку белых — кубанский кавкорпус, который располагался в Белой Глине.

Утро 22 февраля выдалось пасмурное. Со степи тянуло холодом и пронизывающей сыростью. Видимость была плохая. 4-я, как всегда, была впереди. По выходе из села Торговое С. М. Буденный получил от ее командира лаконичное донесение:

— У Ново-Корсунского встретил четыре полка белых.

Получив такое сообщение, командарм ускорил движение главных сил. Надо было своевременно оказать помощь 4-й. На подходе к Ново-Корсунскому командарм получил от Городовикова второе донесение:

— Противника разгромил и отбросил на посад Иловайский.

Прочитав донесение Оки Ивановича, командарм не мог удержаться от похвалы:

— Молодец, Ока. Только замыслишь что, а он уже сам все сделает!

Успех Городовикова подтвердил правильность решения командарма немедленно нанести удар по Белой Глине. Пока не оправилась от поражения донская конница, нужно было разгромить и кубанцев.

Семен Михайлович Буденный отдает приказ Городовикову стремительным ударом овладеть Горькой Балкой, а 6-й наступать на Белую Глину прямо с фронта.

По предварительным данным в Горькой Балке белых не было. Но Ока Иванович никогда слепо не верил донесениям. И он оказался прав. На подходе к Горькой Балке разведчики дивизии уточнили обстановку и доложили ему:

— В Горькой Балке находится сводная гренадерская дивизия белых.

Городовиков долго не раздумывал. Развернув дивизию, он повел ее в атаку. В Горькой Балке началась паника. В коротком, но жарком бою 4-я одержала полную победу и захватила около 4 тысяч пленных.

Разгромив гренадеров, 4-я кавдивизия получила свободный путь в тылы 1-го кубанского корпуса. Не теряя времени, Городовиков повел свою конницу вперед. Особенно отличилась 1-я бригада дивизии. Она глубоко вклинилась в тыл противника и подорвала железнодорожный мост у хутора Покровского. Белый корпус был окружен. Главные силы Первой Конной совместно со стрелковыми дивизиями ударной группы под командованием начдива Михаила Дмитриевича Великанова начали бой за Белую Глину.

Дивизия Городовикова все глубже врезалась в тыл врага. Вторая бригада 4-й атаковала бронепоезда белых. С бронепоездов белогвардейцы вели огонь из пулеметов и орудий, но подорванный мост ограничивал их маневренность. Тогда белые сделали вылазку. Под прикрытием артиллерийского и пулеметного огня они высыпали из вагонов, развернулись в цепь и начали отходить в открытую степь, ведя по красной коннице сильный пулеметный и ружейный огонь. Окружив отступающих широким кольцом, бойцы Городовикова предложили им сдаться. В ответ белые усилили огонь. Ока Иванович принял решение — пулеметные тачанки вылетели вперед и в упор, примерно с двухсот метров, открыли огонь. Дальнейшее сопротивление было бесполезным, и белые подняли руки кверху. В числе убитых был и сам командир 1-го кубанского корпуса генерал Крыжановский.

В результате боя за Белую Глину были взяты тысячи пленных, три бронепоезда и все корпусные тылы.

После разгрома 1-го кубанского казачьего корпуса путь на Тихорецкий железнодорожный узел был открыт. Но на совещании командования было решено сначала добить белую конницу генерала Павлова.