Хитмейкер. Последний музыкальный магнат - Томми Моттола

Для Майкла это была великолепная сделка. По существу, он уступал нам лишь половину каталога за сумму вдвое большую, чем та, что он заплатил за весь. Кроме того, маркетингом всего каталога теперь занялась Sony/ATV, что, конечно, для Майкла было очень выгодно, особенно в долгосрочной перспективе. Кроме того, став нашим партнером, он еще и начал получать проценты с продаж. Если бы Майкл был просто бизнесменом, то это стало бы потрясающим образцом взаимовыгодного сотрудничества.

Проблема была в том, что это соглашение тесно связало Майкла с Sony именно в тот момент, когда он переживал не лучшие времена как музыкант и был готов заплатить любые деньги, чтобы доказать, что это неправда.

В феврале 1996 года мы с Мэрайей направились в Лос-Анджелес на церемонию вручения «Грэмми» и ожидали триумфа. Из-за успеха альбома Daydream Мэрайю номинировали в шести категориях – самое большое количество позиций, которое она когда-либо получала за один год. Конечно, никогда не знаешь, как все повернется. Но мы считали, что у нее хорошие шансы выиграть по меньшей мере в трех номинациях, включая «Альбом года».

Мы выработали наилучшую стратегию – договорились с Кеном Эрлихом, продюсером «Грэмми», начать шоу с выступления Мэрайи и Boyz II Men, исполняющих One Sweet Day. Согласно опросу журнала Rolling Stone, их совместное выступление было наилучшим в истории. Тем вечером это было трогательно, как и всегда, потому что вдохновение, текст и заключенное в нем послание «Встретимся на небесах» были очень личными для исполнителей, заключая в себе чувства Мэрайи по отношению к ее умершему продюсеру, Дэвиду Коулу, а также и то, что Boyz II Men ощущали по поводу смерти организатора своих туров. Когда ты так планируешь начало шоу, то можешь быть уверен, что все глаза и уши будут прикованы к тебе до самого его конца. One Sweet Day побила рекорды Элвиса и «Битлз», оставаясь первым номером в чартах в течение шестнадцати недель. Среди всех шести номинаций премия «Лучшее вокальное поп-исполнение дуэтом или группой» казалась просто гарантированной.

Но когда подошло вручение этой награды, Мэрайю и Boyz II Men не вызвали на сцену. Премию получил выступающий уже более трех десятков лет ирландский фолк-ансамбль The Chieftains, который вместе с Ваном Моррисом исполнил Have I Told You Lately That I Love You?

Это была чудесная песня, и, признаем для начала, не существует никакого точного способа определить, что одна прекрасная песня заслуживает премии больше, чем другая. Но когда ты основательно выложился и не победил – это ощущается как удар в живот. Я остался спокоен.

– Хорошо, эта тебе не досталась, – сказал я Мэрайе. – У тебя еще много номинаций впереди.

Мэрайя много потрудилась и над Fantasy. С ее точки зрения, эта песня четко выражала то, признания чего она больше всего хотела добиться, – ее душевной искренности, – и она претендовала на награду за «Лучшее вокальное поп-исполнение»…

На сей раз мы наблюдали, как вызывают Энни Леннокс, исполнившую No More I Love You’s.

При вручении «Оскаров» случается так, что кассовый хит уступает фильму независимой студии. Людям нравится поддерживать слабейшего. Но мне казалось, что здесь происходит нечто большее. Я гадал, не было ли это знаком того, во что этот вечер стал превращаться – в обратную реакцию на успех Мэрайи со стороны организации «Грэмми», которая дважды наградила ее после первого же альбома.

Чтобы понять, почему я так думал, важно разобраться, кто выбирает лауреатов «Грэмми». Голосуют члены NARAS – Национальной академии искусства и науки звукозаписи, – и эта система выглядит довольно беспристрастной. Но по существу голосующие отнюдь не объективны. Совсем наоборот.

Голосуют исполнители, продюсеры, авторы песен и менеджеры по подбору артистов и репертуара – люди, которые постоянно и настойчиво конкурируют друг с другом. Они все хотят добиться высокой оценки своего творческого потенциала, а также высоких позиций в чартах и хороших показателей продаж.

Люди, которые присуждали премии этим вечером, казалось, посылали сигнал: «Мы можем вознести тебя, но не забывай, мисс Поп-Принцесса: когда добиваешься слишком большого успеха, у нас также есть и власть низвергнуть тебя. Мы хотим забрать кое-какие благоприятные шансы обратно и не собираемся оставлять их все тебе. Ты всегда получаешь все. Теперь мы отдадим все другим».

Третья номинация – ничего. Четвертая – снова ничего. Пятая – то же самое. Я чувствовал, как Мэрайя рядом со мной постепенно ощетинивается. Я хотел спрятаться за креслом всякий раз, как объявляли очередных победителей и камеры обращались к нам, чтобы запечатлеть нашу реакцию. Позже мне говорили, что с каждой неудачей мое лицо становилось все более озабоченным. В глубине души я понимал, что меня обвинят во всем этом, пусть даже я был и ни при чем. Но как еще Мэрайя могла воспринять происходящее?

В ее глазах эти результаты были ответной реакцией против деятельности той большой машины, которая прежде проталкивала ее на первые позиции. А кто был лицом этой машины? Парень, сидящий рядом с ней.

«Альбом года» достался Аланис Морисетт за Jagged Little Pill. Это определенно был отличный альбом, и кто угодно мог обосновать, что он заслуживал премии. Аланис в этом году была новичком и выступила лучше всех, получив четыре «Грэмми». Ее успех был главной новостью вечера – наряду с провалом Мэрайи Кэри.

Мэрайя осознавала свое унижение и свой гнев, пока мы возвращались в отель «Беверли-Хиллз». Можно было слышать, как трещина между нами со скрипом становится шире, и это в тот вечер, который, как я надеялся, позволит припомнить все то хорошее, что позволило нам зайти так далеко. Без шансов!

Вместо этого мы молча отправились на посвященную «Грэмми» вечеринку, которую устраивала компания Sony. Неловкость никуда не исчезла и там. В целом у Sony было семь победителей. Наша компания была на взлете, и большое торжество было вполне уместным. Но вместе с тем я тихонько попросил одного из «технарей» убрать с экранов на вечеринке повторный показ церемонии «Грэмми» и заменить его на видео с нашими исполнителями, чтобы не рассердить Мэрайю. Можете в такое поверить? Просто невероятно. Но я действительно ужасно сочувствовал ей. Возьми она четыре или пять «Грэмми», этот день мог бы решить и более глубокие проблемы в наших взаимоотношениях.

Но провал все только испортил. Мы оба были тогда на взводе. Даже от невинного словечка, которое я счел бы комплиментом, она взрывалась, как фейерверк. В прессе цитировали главу Columbia Records, который назвал Мэрайю «франшизой». Он сказал это в самом доброжелательном смысле, подразумевая, что она – звезда огромного масштаба, любимая во всем мире. Но Мэрайя восприняла это слово совсем иначе.