Осень отчаяния - Нелли Ускова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Погоди! – Паша тоже вскочил. – Какую коллекцию девушек?
Инга хмурилась:
– Которых у тебя целый вагон, сам же хвастался. Втираешься в доверие, влюбляешь в себя, спишь с ними и бросаешь. Со мной такой номер не пройдёт! Я тебя раскусила, поэтому даже не пытайся!
Паша уставился на Ингу, она его явно с кем-то путала, он даже растерялся от подобных обвинений, хотя чуть не ляпнул: «А что так можно было?»
– Э-э-э, ты меня неправильно поняла. Да, я считаю всех девушек, которых фоткаю, своими, но мы… дружим, – Паша принялся оправдываться. – Инга, я, правда, ни с кем из них не спал! Для меня съёмки – это не способ соблазнить. Мне действительно нравится фотографировать!
Инга вздрогнула, когда он снова назвал её по имени, прищурилась:
– Я, по-твоему, похожа на девочку на один раз?!
– Почему на один? Можно на много раз! – не удержался от шутки Паша. – Блин, прости, прости… – и схватил Ингу за предплечья. – Плохая шутка! Я тебе клянусь, я ни с кем из своих девушек не спал.
– Тогда что вчера было? Я – исключение из правил?
– Кулер. С виагрой, – Паша не смог сдержать улыбку, но потом стушевался, заговорил серьёзно. – Я тебя не фоткал вчера, если уж на то пошло. И я на полном серьёзе хотел бы быть вместе.
– С чего вдруг? – Инга смотрела с подозрением. – Ты же меня всегда считал дурой неадекватной.
– Я просто обожаю брюнеток и неадекватных дур! А ещё ты самая красивая!
– Самая красивая из неадекватных дур? – вдруг рассмеялась Инга.
– Нет, вообще! Среди всех! – Паша улыбнулся, а Инга смутилась. – Я без ума от тебя!
– Ты и без меня без ума.
Паша расхохотался и обнял Ингу за плечи одной рукой, а другой провёл перед её глазами:
– Мы вообще будем лучшей парой эвер, как Сид и Нэнси, как Леон и Матильда, как Джон и Йоко, как Бонни и Клайд, как Корни и Курт!
– Кто все эти люди? – Инга снова рассмеялась. – Что-то мне подсказывает, что они все плохо кончили. Леон и Матильда уж точно, да они и не были парой.
Инга вдруг попыталась высвободиться из Пашиной хватки, но он уловил её манёвр и не дал сбежать, обнял крепче. Другой рукой нацепил на себя киллерские очки, повернулся к Инге и наклонил голову. Смотрел поверх очков, приподняв брови. Инга лукаво улыбалась. Кивнула в сторону набережной, Паша проследил её взгляд: к ним медленно брели ТимьЯн. А Паша продолжил уговаривать Ингу быть вместе:
– Ладно, мы с тобой будем чем-то неделимым, как Инь и Янь, как ТимьЯн.
– Мы с Янкой уже Инь и Янь, так что место занято, – Инга усмехнулась, но смотрела теперь игриво.
– Тогда будем чем-то крутым, непохожим ни на кого! – Паша начал в голове соединять их имена. – Будем ИнПа! Не, не очень. Или по-другому: Па-Ин…
И Паша осёкся, посмотрел на Ингу, а она резко перестала улыбаться, видимо, тоже перевела в голове:
– Да уж, отличное сочетание. Что-то мне не хочется боли.
– А мне хочется! Хочешь, я заберу твою боль себе? Или лучше мы разделим её на двоих! ПаИн. Вообще пожар! Пейн! – Паша вдруг воодушевился от такого сочетания, пробовал звучание на вкус, в голове сама собой заиграла любимая песня Тима, которую уже даже Паша выучил наизусть. Он вдруг начал орать во всю мощь идущим к ним ТимьЯну: – Пейн! Ю мейк ми а, ю мейк ми а беливер, беливер…
Между ними оставалось метров тридцать. Тим оторвал взгляд от земли и уставился на Пашу, а Яна вдруг улыбнулась и тоже подхватила песню, прокричала в ответ продолжение припева. Инга рядом заворчала:
– Меня уже тошнит от этой песни.
Паша расхохотался:
– Меня тоже!
ТимьЯн подошли к ним. Тимоха буркнул:
– Всех чаек с пляжа распугал своими воплями.
– Вместе с людьми, – хихикнула Инга и кивнула на море. – Там вон даже рыба всплывать начала.
– Это она послушать! – вставил Паша.
– Кверху пузом? – Инга рассмеялась.
– Поём тут для них, стараемся, а они не ценят, – театрально приложил ладонь ко лбу Паша, потом отделился от Инги, взял Яну под руку и сделал вид, что повёл её вдоль берега. – Всё, Ян, пошли петь в другое место! Нас тут не ценят!
За другую руку её потянул на себя Тим:
– Нет, Паштет, эта девушка поёт только со мной.
– Что она с тобой споёт? Отпевание? Ты себя видел? Одна оболочка от Тима осталась.
Яна шикнула на Пашу. Он, конечно, отпустил Яну, но попытка расшевелить Тима удалась. А сам взял за руку Ингу и рассмеялся:
– Всегда хотел сказать эту фразу маме, но вы тоже сойдёте: «Это Инга, и она теперь будет жить с нами!»
Глава 47. Полюбишь и козла
Тим разочарованно покачал головой и выдохнул, он совсем не удивился. А вот Яна округлила глаза, уставилась на Ингу:
– Серьёзно?
Паша тоже посмотрел на Ингу, пытаясь спародировать Яну:
– Серьёзно?
– Паша собрал фул хаус из моих слабостей, после этого его нельзя оставлять в живых, – но Инга улыбалась, смотрела лукаво.
А Паша внутри ликовал, она не кинулась на него с кулаками, значит она согласна быть вместе. Теперь Яна покачала головой, но усмехнулась:
– Вас одних вообще нельзя оставлять…
– Зато вас можно и даже нужно, – хмыкнул Паша. – Мы пошли!
Паше стало любопытно, что за слабости у Инги, но от её игривой улыбки внутри случился взрыв какой-то одуряющей энергии, сердце забилось быстрее. Словно пьяного его тянуло на подвиги. Чтобы не зацеловать и не затискать Ингу прямо на пляже, Паша осмотрелся, искал выход для распирающего драйва. Пляж был практически пустой, хотелось бегать, прыгать, сделать сальтуху. Паша вдруг треснул Тимоху по плечу:
– Кто быстрее до спасательной будки и обратно!
– Я не побегу, – буркнул Тим.
– Это был не вопрос! – Паша
