По следу коршуна - Вячеслав Жуков

– Пистолетом с глушителем, – вставил Князев.

– Чего попало под руку, тем и оборонялся, – насупился Бум. – Десятка мне за это светит. Не больше. А может и раньше выпустят.

– Если еще доживешь до суда. Знаешь, кого ты только что уложил там? – полковник сделал паузу, выждав, пока интерес очкастого убийцы достигнет наивысшего накала. И когда почувствовал этот накал, сказал, как поп отпускавший всем грехи, не зависимо от их тяжести:

– Младшего брата Мусы Алиева. Знаешь такого?

– Алика? – Бум заерзал на сиденье, а один из фсбэшников, довольно сильно толкнул его в бок.

– Эй, ты чего? Смотри, не обосрись тут.

А Бум и в самом деле почувствовал нехорошо в животе. Ведь, если полковник не берет его на понт, Алик не простит ему смерть младшего брата. А Козырь даже не станет сюда влезать. Он не давал команды убивать брата, криминального авторитета Алика. Муса держит здесь довольно крупную таджикскую группировку, человек в триста, а может и больше. Сам старается не вмешиваться в дела других авторитетов. У него свой бизнес. Ну, а за смерть брата, он лично перережет Буму глотку. И никакие стены его не спасут. Козырь не заступится. Бум сам сделал это, и самому придется держать ответ.

– Вот так, хрен нанэ! – сокрушенно произнес Бум, начиная отсчет своего времени. До утра, пожалуй, доживет он. А вот дальше…

– А куда, это вы меня везете? А? – озабоченно спросил он.

– Сдадим в руки карательных органов. То бишь, ментов, – весело сказал Князев. – Убийства, это по их части. Мы такой мелочевкой не занимаемся. Нас интересует организованная преступность. Крупные наркодиллеры. Вот мы пасли этих двоих, а ты взял и нам подсуропил. Уложил обоих. Как мы теперь узнаем, кто сюда привез наркотики? Сколько? Где главный поставщик? Ты нам все карты спутал.

– Стой! – крикнул Бум, и водитель интуитивно подчинившись его голосу, нажал на педаль тормоза. И машина остановилась.

– Что такое? – напустив на лицо побольше удивления, спросил Князев, хотя и догадался, что парень сломался. Причем, сломался на удивление легко, и им даже особенно напрягаться не пришлось.

– А если я вам добуду такую информацию? И даже, кое-что посерьезней? Тогда, вы мне поможете? Мне нужна защита от этого чурбана.

Полковник призадумался. Потом сказал:

– Вот если бы ты стал нашим осведомителем?.. Тогда бы я смог помочь тебе и примять дело, – он обернулся и посмотрел в лица своих подчиненных. Те согласно закивали головами.

– А что, это мысль. Муса же не знает, кто уложил его братца, – сказал один из сидящих рядом с Бумом. Другой, со знанием дела, добавил:

– Может и в самом деле, товарищ полковник, не выдавать парня ментам? Те сдадут его Мусе с потрохами. Жалко. Все ж он наш, русский.

Прозвучало, как просьба, к которой Князев сразу проникся и для закрепления тесных отношений, поинтересовался у Бума:

– Ну, что, будешь работать на меня? Я, конечно, не заставляю. Гляди.

– Буду, – не раздумывая, ответил Бум, не разочаровав фсбэшника.

Полковник удовлетворенно кивнул.

– Ты, если я не ошибаюсь, в охране Козыря состоишь? – спросил он.

Бум тогда даже не придал значения, откуда это полковнику известно. Не до того было. Понял другое, работа его, как агента, началась.

– У него. А что?

– Сейчас мы поедем к нам. Ты подпишешь одну бумажку мне, что обязуешься быть внештатным агентом и поставлять мне интересующую меня информацию. И для начала, напишешь мне все о Козыре. Идет? Все, что о нем знаешь. Только, постарайся ничего не врать.

Отступать Буму было некуда.

– Идет, – тихо сказал он. Все сделал так, как велел Князев. Только очкастый Бум тогда так и не понял, кто интересовал больше седого фсбэшника, наркодиллеры, или вор в законе Козырь. Похоже и тот и другие в не меньшей степени одинаково. А Буму теперь придется смириться с мыслью, что он стал стукачом. Но это во много раз лучше, чем примерить на себя деревянный наряд и очутиться в могиле.

Глава 24

Маше очень нравился загородный дом, в который привез ее Станислав Валерьевич. Особенно большая оранжерея, где росли его любимые розы. Стоило туда войти и от благоуханья этих благородных цветов, начинала кружиться голова. Даже немножко ревность брала, что большую часть времени Стасик, как звала Академика Маша, проводит не с ней, а с цветами. Какая-то прямо сказать фанатическая любовь. Иногда, чтобы отвоевать его внимание у цветов, Маша входила в оранжерею почти обнаженной, в узком бикини. Это действовало на Стасика возбуждающе, и он с ней занимался любовью прямо в оранжереи на искусственной лужайке в окружении, ярко-желтых с кровяными прожилками, роз.

– Ты им нравишься, – уже несколько раз Стасик говорил одну и ту же фразу. А Маша только смеялась. Как она может нравиться цветам? Они ей, это другое дело. Хотя розы она не любила за колючие шипы. Но раз они нравятся Стасику. Он даже после смерти не хочет расставаться со своими любимыми цветами. Однажды сказал ей:

– Обещай мне, детка, когда я умру, ты будешь приносить мне на могилу мои любимые розы. Я могу надеяться на искренний ответ?

– Ну, разумеется, – с готовностью ответила девушка, лишь бы он отстал. Но Академик настойчиво повторил:

– Эти розы, – сделал он ударение. А Маше что, раз старичку хочется, чтоб на его могиле стояли эти цветы, пожалуйста. Лично ей самой, все равно, какие цветы будут стоять на ее могиле. И будут ли вообще. Но Станислав Валерьевич привык ко всему изысканному. «Вот прицепился со своими дурацкими розами,» – подумала красотка, изо всех сил стараясь не показать раздражение, и сказала:

– Обещаю. Приносить тебе на могилу эти розы. Устраивает?

Академик похлопал ее по голой попке, расчувствовавшись.

– Ты молодец. Хорошая девочка, – похвалил Академик, скользнув рукой к низу живота и погладив ее аккуратно выбритый лобок.

Маша тихонько вздрогнула. Аппетит у этого старичка, похлещи, чем у молодых. Только вот занимались сексом, а ему все мало.

– Ты красивая девушка. И я хочу взять тебя с собой…

– Взять с собой? – Маша вспомнила о Юрии. А как же он? Ведь она, его девушка. А с другой стороны, о какой любви можно говорить, когда Юрий совсем не дорожит ею и заставляет делать то, что нужно ему. И к Академику она попала не по своей воли. Но с другой стороны, жить со Станиславом Валерьевичем и ни в чем не знать себе отказа, намного лучше, чем с этим мужланом. Таких денег у Юрия нет.

– Видишь ли, детка… – Адамов призадумался, но потом продолжил. – Возможно, в недалеком будущем мы с тобой уедем отсюда…

Вот так новость. Теперь настала очередь призадуматься Маши. Так рвалась в Москву, и вдруг Адамов ей предлагает уехать.

– А куда? – вкрадчиво спросила она, как бы давая понять, что вот так сразу, не может принять окончательного решения по поводу отъезда.

Адамов улыбнулся, но уточнять не стал. Сказав только:

– На свете много мест, где нам с тобой будет хорошо. Главное, деньги...

У Маши перехватило дух, когда он заговорил о деньгах.

– … А их у меня достаточно. Так что, решайся.

Девушка притворно рассмеялась, прижимаясь к Станиславу Валерьевичу и не скупясь на ласки. Знала, он просто млеет от ее ласк. Зато и пригрел ее возле себя. Так почему же не сделать приятное?

– Я, пожалуй, решусь, – проговорила девушка, мило улыбаясь.

Но и это оказалось еще не все. Похоже, сегодня был удивительный вечер, и Академик не переставал ее удивлять.

– Только, знаешь…

Маша откинула назад волосы и внимательно взглянула в пытливые глаза ее немолодого любовника, ожидая от него услышать что-то с ног сшибательное. Раз уж сегодня такой вечер. И услышала:

– Я хочу изменить внешность…

– Чего? Внешность? – в ее глазах появилось изумление.

Вот это да. Такого Маша не ожидала. С минуту молча пялилась на Адамова. Даже переспросила, на всякий случай:

– Ты хочешь изменить лицо? Но зачем?

Этого она действительно не понимала. Уверена была, он и так нравится женщинам. И лицо его не утратило привлекательности. И зачем его изменять? Но раз он так хочет…

– Надеюсь, тебе не пришьют козлиные уши? И нос от поросенка?

– Я серьезно, – чуть раздраженно проговорил Адамов.

– А если серьезно, то решение, в конце концов, остается за тобой. И только за тобой. Хочешь изменить внешность? Измени. Но лично мне, ты нравишься и такой. И лицо у тебя даже очень нормальное.

– Спасибо, за то, что я тебе нравлюсь. Но после пластической операции, я помолодею, как минимум лет на десять. Так мне обещал врач.

– Тогда совсем прекрасно. Не пойму. К чему, все эти разговоры?

– А чтобы для тебя не стало неожиданным, что в один прекрасный день ты увидишь перед собой не старика, а доброго молодца.

– Надеюсь, ты изменишь только лицо? А все остальное у тебя останется таким же? Мне бы очень не хотелось, чтобы у тебя изменились параметры того, что я сейчас держу в руке, – хихикнула девушка.

Академик улыбнулся, притягивая ее для поцелуя.