Танцуя с Девственницами - Стивен Бут

– Я не знаю, кто ее убил, – произнес Страйд. – Нет смысла меня спрашивать.

– Может, и нет. Но в конце концов, это же вы первым нашли тело, – сказал Купер. – Никто другой не стал бы располагать ее так в каменном круге. Мне придется сказать вам, Саймон, что Дженни не была девственницей. И это не скрипач заставил ее танцевать. Это сделали вы.

Страйд крепко сжал веки. Его лицо сейчас было мертвенно-бледным, как нижняя сторона одного из тех неприлично выглядевших грибов, никогда не видевшая света.

– Но я не верю и тому, что вы ее убили, – сказал Купер. – Ни вы, ни Кел. И в миллионы лет я не верю. Это вы, Саймон, заставили Дженни танцевать. Но и вы и я – мы оба знаем, что существует кто-то еще, кто задал мотив.

Диана Фрай наблюдала за тем, как Тодд Уининк выходит из-за угла здания и направляется к своей машине. Инспектор Хитченс высунулся из окна, чтобы поговорить с ним.

– Мы мало что можем сделать, – сказал Хитченс, – если формально эти женщины не совершают правонарушений. Возможно, они пришли на аукцион, как и другие. Зрителям вход не воспрещен.

– Но они стоят на улице, – возразил Уининк. – Констебль из центра города подходил к ним, но они сказали, что просто смотрят на животных.

Фрай наклонилась вперед.

– Сэр, что, по-вашему, они замышляют?

– Понятия не имею, – ответил Хитченс. – Единственное, что мы вправе сделать, – не спускать с них глаз.

– А если они перекроют движение? – поинтересовался Уининк. – Вы не собираетесь им воспрепятствовать?

– Нет, – сказал Хитченс, – да мы ничего и не сможем сделать. Тогда придется их арестовывать.

– Есть одно обстоятельство, – заметил Уининк, глядя на Диану Фрай на пассажирском сиденье. – Одну из этих женщин мы знаем.

– Вы ее узнали?

Фрай почувствовала холодок в душе. В том, что сейчас собирался сообщить Уининк, заключалась какая-то жуткая неизбежность. Когда он заговорил опять, то глядел только на нее, совсем не обращая внимания на инспектора.

– Это та женщина, на которую напали первой. Со шрамом на лице.

– Мегги? – переспросила Фрай.

– Именно, – подтвердил Уининк. – Мегги Крю среди них.

Когда Бен Купер входил в отделение, телефон уже звонил. Наконец-то прорезалась чеширская полиция.

– Возвращаются нужные вам люди, – сообщил детектив из Уилмслоу. – Мистер и миссис Дэниелс. Они заказали на середину недели авиабилеты до Рингуэя. Отдохнули на Гавайях, прекрасно провели там время и отлично загорели. Меня тошнит от всего этого.

– Когда они смогут подъехать для опознания?

– Уже едут. Через пару часов будут у вас.

– Что говорят?

– В основном «Привет!» и «Договорись с ними, Дэнни».

Чеширский детектив говорил чересчур весело, и Купера это настораживало. Должно быть, полиция в богатых городах на равнинах между Пеннинами и Уэльсом совсем другое дело, если он так радуется на работе.

– А что насчет дочери? Вы спросили, когда они видели ее в последний раз?

– Спросил. Они видели ее несколько месяцев назад. Конечно, расстроились, но, как мне показалось, не очень удивились. С тех пор как она ушла из дому, они уже не надеялись, что она вернется. Да и сама Розалинда дала им это понять. Она сказала им, чем хочет заниматься в жизни и что они туда не вписываются. А также, что собирается найти свою настоящую мать.

Купер опешил. Сначала он подумал, что детектив опять шутит.

– Простите? Что вы сказали?

– Она – приемная дочь Дэниелсов. Ее удочерили девятнадцать лет назад. Воспитывали как свою собственную дочь и все такое. А потом в конце концов все рассказали ей, когда та подросла. И, по словам миссис Дэниелс, она воспылала к ним ненавистью. Ну, в общем, никакой благодарности. Похоже, Розалинда решила бросить респектабельную жизнь, которую для нее планировали, и сошлась с дурной компанией. Ввязывалась во всевозможные дела. Ее последним большим увлечением стала защита животных. Она уже несколько раз попадала в переделки, когда подобные демонстрации заходили слишком далеко. Так называемые «прямые акции»: нарушение границ частных владений, нанесение ущерба чужой собственности, – да вы и сами знаете. Как сказала миссис Дэниелс: «Из кожи вон лезут». Но, по-моему, этот оборот речи здесь несколько неудачен.

– Так, значит, Роз Дэниелс искала свою настоящую мать?

– Именно. Что вы думаете по этому поводу, дружище? Как по-вашему, она все-таки нашла ее? Ну, хоть что-то под конец, перед тем как ее убили.

Женщины в анораках столпились в углу стоянки у скотного рынка. Они жались в тесный круг, заговорщицки склонившись друг к другу и кидая взгляды на здания позади них и на констеблей, ожидавших подкрепления.

Несколько минут Мегги Крю смущенно стояла сбоку, чуть поодаль от кружка, словно сомневаясь, является ли она частью группы или нет. Но потом женщины потеснились и пустили ее в круг, и она немедленно стала одной из них. Под одеждой и в рюкзаках посверкивала сталь. У Мегги в руках появился нож.

Диана Фрай стояла вместе с Тоддом Уининком под трибунами аукциона, откуда хорошо просматривалась группа женщин возле стоянки. Диана восприняла присутствие Мегги как персональное оскорбление; эта женщина словно насмехалась над ней.

– В самом деле, это она, – подтвердила Фрай.

– Такое лицо трудно перепутать, – усмехнулся Уининк.

– Но что она забыла здесь? Защитница животных? Почему я ничего об этом не знаю?

– Ладно, сюда идет Секун, – заметил Уининк. – Инспектор сказал, будем брать его сейчас, пока женщины не создали каких-либо проблем. Ну, ты знаешь, что такое женщины.

Тисдейл выгонял стадо коричневых телок из открытых загончиков на аукционный ринг, охаживая их палкой по бокам, пока те стучали копытами, двигаясь к стальным воротам. Фрай ждала, когда Тисдейл оторвется от своего занятия. И тут она увидела, что он бросил взгляд в сторону женщин и заметил Мегги. Он вздрогнул при виде ее шрама, чуть прикрыл глаза и какое-то время пялился на нее, а затем снова вернулся к работе. Не узнал.

Проходя мимо них к рынку, Тисдейл стукнул неуклюжую телку палкой по бедру. Он ухмыльнулся полицейским, показав две дырки на месте выбитых зубов. Все еще глядя на Фрай, он на редкость сильно шлепнул животное между задних ног, и бедная телочка испуганной рысью рванула вперед.

Фрай наблюдала за Мегги. Той не понравилось такое обхождение с животным, но она сделала вид, что не узнает Тисдейла. Инспектор Хитченс уже ждал Фрай рядом с рингом, и она повернулась к нему, чтобы помочь произвести арест.

Бен Купер вбежал в диспетчерскую. Ему срочно надо было передать информацию инспектору Хитченсу и Диане Фрай. Слишком много совпадений нагромоздилось друг на друга. Почему Дэниелс убили в то же время и в том же месте, где ранили Мегги? А Дженни Уэстон, у которой Дэниелс жила какое-то время? И Мегги ли ждала встречи с Дженни на пустоши?

Но прежде чем он успел что-то предпринять, Купер понял, что дежурный уже принимает срочный вызов, поступивший с эдендейлского скотного рынка.

Внезапно группа женщин двинулась вперед. Они окружили транспортер для скота, в кабине которого сидели две большие собаки – немецкая овчарка и ротвейлер. Собаки принялись прыгать на сиденьях, подскакивая к полуоткрытым окнам и заливаясь громким, яростным лаем на женщин, столпившихся вокруг грузовика.

– Вспомните Роз Дэниелс! – закричала одна женщина.

– Ее смерть не будет напрасной!

Уининк махнул констеблям, и те двинулись к женщинам, чтобы остановить их. Диана Фрай во все глаза смотрела на Мегги и не узнавала ее. Сначала, когда полицейские начали приближаться, Мегги, как прикованная, стояла на месте. Склонив голову набок, она к чему-то прислушивалась, ее ноздри расширились, словно почувствовав особый запах. Затем она вся преобразилась и выпрямилась в полный рост. В ее глазах читалось изумление.

В тот момент, когда перед ней выросли и двинулись вперед широкие плечи детектива Уининка, Фрай заметила, что выражение лица Мегги снова изменилось. За шоком последовал страх, затем ярость. Ее рот открылся в неистовом вопле.

Затем последовала беспорядочная рукопашная схватка, возник водоворот внезапно вступивших в борьбу тел, визжавших и кричавших. У Фрай появилось ощущение, что ни женщины, ни полицейские не вполне понимают, что происходит. Затем в толпе вдруг образовалась брешь. Посреди нее с ножом в руке стояла Мегги Крю. Струйка крови сбежала по лезвию на рукоятку и закапала ей на палец. Но Мегги этого не заметила. Она выглядела так, словно ее сознание витало далеко от скотного рынка, возможно, где-то на Рингхэмской пустоши в ту ночь, которая почти стерлась из ее памяти. Казалось, она не обращает внимания на ошеломленную толпу, тесно обступившую ее, не подозревает, что кругом вопят женщины и лают собаки и что на бетоне у ее ног лежит тело детектива Уининка.