Честь, слава, империя. Труды, артикулы, переписка, мемуары - Петр I

В прочем имеют младые девы и младые жены всегда в благочинии обучаться и, где ни будучи, везде, хотя на постеле в дом, на торжище, на улице, в церкви, или в беседе, или в бане, колико можно, подражать постоянству; яко о сем Апостол Павел напоминает к Римлянам во 12 главе: подражайте постоянству пред кииждом [каждым]: а, против того, должны всяких побуждений к злочинству и всякой злой прелести бегать: яко злых бесед, нечистого обычая и поступков, скверных слов, легкомысленных и прелестных одежд, блудных письм, блудных песней, скверных баснеи, сказок, песней, историй, загадок, глупых пословиц и ругательных забав и издевок; ибо сие есть мерзость пред Богом.

11. Зде приступим по чину к добродетели приветливости, ей же и другие подобные добродетели касаются; а именно: кротость, терпение, приятство и снисхождение; услужливость с благочестными, доброе иметь содружество, никого нарочно или с умыслу не изобижать; ко всякому быть услужливу, ближнего сожалеть, терпеть, ласкову и единодушну быть, а не себя представлять весьма, и паче[174] других непорочна в повседневной беседе приятливо и тихо обходитися. С чуждым говорить учтиво, отвечать ласково, других охотно слушать и всякое доброжелательство показывать в поступках, словах и делах, которые добродетели выше всех мер украшают девицу.

12. По сей добродетели следует милосердие, что человек милосердует о нищем и со благонравием сожаление и терпение имеет, дабы и ему взаимно помощи рука следовать могла.

13. Третия надесять добродетель, пристойная девицам, есть стыдливость: когда человек злой славы, и бесчестия боится, и явного греха бегает, и опасаяся гнева Божия, и злой совести, также и честных людей, которые иногда о иных, как кто живет: худо или добро, рассуждать могут. Все свои желания и похоти усмиряет, дабы в словах и в делах так себя явить, что оный с натурою правым умом и с обычаем других людей согласен, что и всякой похвалит.

14. Четвертая надесять девственная добродетель есть чистота телесная, в которой девица, умываясь, в честной одежде и пристойном убранстве чисто себя содержать имеет; таким образом, чтоб, с одной стороны, гордости, а с другой – скверной не было поступки, ежели токмо кто право о том рассуждать будет.

15. Зде же ныне последует воздержание и трезвость, когда человек в естве и питии желание свое и хотение тако умеренно укрощает, что, с одной стороны, не может в молитве своей и в повседневном труде помешан быть от отягчения телесного, а с другой стороны – здравия своего и спокойства повседневным истощанием и голодом помешать и разрушить.

16. Шестая надесять добродетель есть девственное целомудрие, когда человек без всякого пороку, или с другими смешения и без прелести плотские наружно и внутренно душою и телом, чисто себя вне супружества содержит, и сия добродетель зело удобно равняется и уподоблена, о котором всем и каждому известно.

17. Седьмая надесять добродетель есть бережливость и довольство, когда человек в настоящем времени тем, что ему Бог определил, довольствуется; помогает убогим, и ближнего носит тяготу, и свое имение, которое он от Бога честно получил, осторожно и бережно хранит. И из оного столько расточает, како потребность позовет.

18. Осьмая надесять добродетель девическая есть благотворение, благодеяние и щедрота, когда человек из собственного своего нищим уделяет и оным служит из природной [или натуральной] должности, когда где потребно явится, так, чтоб в том не было скупости или проторжливости имению.

19. Девятая надесять добродетель девическая имеет быть правосердие, верность и правда, когда человек мнение сердца своего истинно, праведно, ясно и чисто открывает, и объявляет, и слова и дела других людей соблаговоляет: а что сумнительно говорено или сделано бывает, к лучшему толкует и изъясняет; а без крайней и важной причины о мысли и намерении другого, ради подозрения во зло, не рассуждает; и когда кому добра желает, то имеет быть из прямого доброго сердца, а не лицемерно, должно о благополучии и счастии другого от сердца срадоватися и веселитися.

20. Ныне приступим к двадесятой и последней добродетели девической, а именно к молчаливости. Природа устроила нам токмо один рот, или уста, а уши даны два; тем показуя, что охотнее надлежит слушать, нежели говорить, сему и древние детей своих обучали; когда придет в чуждый дом, то буди слеп, глух и нем, которое тебе может в молчаливость причтено быть.

Потупляет стыдливая девица очи свои, яко Ревекка, когда узре еще издалеча Иакова грядуща, яко Книги первыя Моисея глава 24 пишет, что оная закры тогда лице свое: и каждая стыдливая девица закрывает окна сердца своего; ибо сердце всегда прелестно очам последует; того ради блюди, дабы девический стыд пристойную красоту, очи в землю потупляя, являл; так же и ты, когда на тебя человек взирает покрасневся, очи свои не возвышай, но зрак свой в землю ниспущай.

Украснение девиц, и младых невест также, и замужних, есть достохвальная фарба, или цвет, и о сем Диоген пишет, что украснение есть признак к благочестию.

И Назианзин[175] увещает, что един токмо цвет в девицах приятен, то есть краснение, которое от стыдливости происходит.

В других странах, когда невеста в день замужества своего имеет идти в церковь, предуготовляют, и при ней девицам обретающимся с сахаром и корицею вареное вино, доброй винной суп, потчуют их, дабы кушали; увещевая: что оттого могут быть изрядно красны, когда пойдут в церковь; но ежели невеста от себя сама не может быть со стыду красна, то винной суп недолго может краску в лице содержать, а кроме того, говорится принужденная любовь и притворная краска недолго постоят.

Рассуждается в человеке от стыда в лице бываемая краска за добрый признак, того ради и Терентий повествует: кто от стыда покраснеет, тот нужды не имеет; иные ж безумные побледнеют, которое, однако, не всегда зло бывает, но краснота есть приятнее и похвальнее.

Стыдливая [зазорная] девица не токмо в лице краснеет, но и стыдливые имеет уши; устрашится, когда что бесстудное [бесстыдное] слово услышит, яко легкомысленные, неискусные издевки и скверные песни, сущая девица потупит лице свое, яко бы она того не разумеет, или, восстав, отходит далее; а которая смеется и к тому спомогает, такая не лучше иных.

Григорий Назианзин, советуя нам, вопиет: от скверных слов и соблазных песней заключи уши твоя воском, употребляй оныя всегда к честным, и похвальным делам, и вещам; кто стыдлив, оный отнюдь не говорит скверного слова, честный стыд возбраняет бесчестные слова, которые не токмо благочинны девицам, но и благочинным мужчинам досадуют, когда кто сквернословит пред женскими персонами и младыми людьми.