Криминальные повести - Александр Серый
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ты думаешь…
– Погоди! Посмотрим на события под другим углом. На чем мог шантажировать Васнецовых Бица? На факте пропажи Мокшанского?! Заметь, что предмет шантажа серьезнейший, раз Гоша поплатился жизнью! И тогда напрашивается вывод: Мокшанский не просто исчез, он – мертв!
Медведев подавленно молчал, потом неуверенно спросил:
– Васнецовы, получается, убили тестя, а затем – Гошу?
– Я бы не рискнул пока утверждать это. Правильнее сформулировать так: они крайне заинтересованы в сокрытии смерти Михаил Германовича и, как минимум, являются соучастниками убийства Гоши.
– Тогда, по логике вещей, следующий я?!– ахнул Ваня.
– Не думаю… – успокоил Широков. – Иначе им не было нужды затевать сегодняшние смотрины. Васнецовы прекрасно знали, что ты за ними следишь, и воспользовались возможностью ненавязчиво показать живого Мокшанского, чтобы избавиться от твоих домогательств.
– Все равно не понимаю… С таким же успехом можно было обдурить Гошу!
– Позволь не согласиться с тобой! Гоша, скорее всего, собственными глазами видел то, что заставило его поверить в смерть Мокшанского – живой, так сказать, свидетель!
– Присутствовал при убийстве?
Вопрос поставил Широкова в тупик, но не надолго.
– Насколько я могу судить о его характере, Гоше не хватило бы смелости связаться с убийством. Тут другое… Бица, например, увидел труп при каких-то обстоятельствах, а потом начал шантажировать Васнецовых именно по поводу укрывательства самого факта смерти!
– Но демонстрация живого Мокшанского – не лучший ли аргумент? – не сдавался Медведев.
– Не забывай о деталях! В отличие от тебя, узнавшего, якобы про все в общих чертах из текста письма, Гоша владел деталями, которые при обнародовании было бы трудно опровергнуть! У тебя же нет мало-мальски приличных доказательств. Тем более, и само письмо, опрометчиво оставленное… нами под подушкой, теперь в руках Кости и он…
– Как это?!– вскрикнул Ваня, хватаясь за нагрудный карман рубашки.
Станислав начал было говорить про обыск в комнате, но замолчал, заметив в руках Медведева сложенный вдвое конверт.
– Ты забрал с собой? Молодчина!
– Так теленком сделаешь! – выругался Медведев. – У меня шарики в башке не вращаются!
– Умница! – повторил Широков, приятно удивленный тем, что недооценил товарища. – Но тогда… Я на месте Васнецовых попытался бы в сложившейся обстановке заполучить у тебя это письмо!
– Как это – заполучить? Силой?! – забеспокоился Ваня.
– Зачем силой? Есть масса иных способов: обман, подкуп и прочее.
– Дорого им встанет…
Завершить фразу Ваня не успел – раздался осторожный стук в дверь.
Приятели переглянулись, и Широков поднялся открывать, гадая, кому они понадобились почти в полночь.
На пороге стояла Вероника в домашнем халате. Она чуть замялась, заглядывая поверх плеча Станислава в комнату, извинилась за беспокойство и попросила Ивана выйти на пару минут по важному делу.
Пока Медведев надевал кожаную куртку и обувался, Широков в уме просчитывал ходы, изобразив на лице вежливую улыбку. «Костя изолировал меня в туалете с тем, чтобы просто развязать себе руки для осмотра нашей комнаты, либо подозревает, что я заодно с Иваном. При втором варианте темнить дальше глупо… Почерка моего они не знают, Гошин – тоже вряд ли – примут письмо за чистую монету…» В итоге он надумал идти ва-банк.
– Вы не возражаете, если я присоединюсь к обществу? – и пояснил персонально Васнецовой. – Я теперь тоже в игре, девушка!
Такой поворот девушке не понравился, о чем свидетельствовали поджатые губы, но Вероника сочла за благо промолчать.
Явление обоих противников одновременно удивило Костю и совершенно не обрадовало. Он соображал, как быть, и позабыл об элементарной вежливости, так что гости уселись рядком на свободной кровати без приглашения.
– К чему церемонии? – нахально пояснил Станислав.
– Что? – переспросил хозяин. – Ах, конечно… Извините – задумался!
– Есть о чем? – поддержал наступление Ваня.
– Чаю не желаете?
– Отчего ж не испить! – согласился Широков елейным голосом. – Надеюсь, без яда?
– Хватит! – не выдержала Вероника. – Противно слушать дурацкую болтовню! Ты их еще в одно место поцелуй!
– Зачем ты так, Вика! – смешался Константин.
– Фу, как грубо! – поддакнул Медведев.
– С такими типами только так и нужно разговаривать! Им деньги требуются, так?
Станислав неопределенно усмехнулся.
– Чего лыбитесь? Ваш дружок видел отца? Видел! Живого? Живого! Давайте письмо и называйте цену!
– Зачем тогда вам письмо, коль с Михаилом Германовичем все в полном порядке? – поддел Ваня.
– Потому что… Нам…
– Чтобы раз и навсегда положить конец этой глупой истории и не создавать прецедентов для других желающих погреть руки на чужих… неприятностях! – выручил муж.
– К тому же папа наотрез отказался встречаться с кем-либо из вас, считая претензии вздорными! – добавила Васнецова.
– И, тем не менее, приведенные вами аргументы не рассеяли наших сомнений, – заявил Широков. – Лучше для всех, если вы расскажете, что заставило папашу сбежать от молодой жены!
– Ага, и дать вам еще один повод для шантажа? Не дождетесь! – отрезала Вероника.
– Увы… Придется нам поделиться своими мыслями с… Ларисой!
– Подождите! – Костя схватил Станислава за руку. – Хорошо! Мы постараемся удовлетворить ваше любопытство насколько это возможно. Но условимся: некоторые интимные подробности я опущу, а вы не станете настаивать!
– Согласны, коль и без них повествование будет звучать складно, – ответил Широков.
– Еще одно условия: взамен вы отдадите письмо!
– Ладно… Так и быть, – пообещал Медведев.
Васнецов переглянулся с женой и начал.
– Наверное, вы уже слышали, что Михаил Германович играл в карты по-крупному… Примерно неделю назад они с Кононовым попали на этой почве в неприятную историю. Не буду вдаваться в подробности, но для обоих дело могло кончиться тяжелыми последствиями – партнеры по игре принадлежат к сливкам преступного мира…
– Вам об этом сам Мокшанский сказал? – высказался Широков.
– Не совсем… Первоначально мы только предполагали нечто подобное по отдельным фразам тестя, общей озабоченности… Когда же он внезапно, якобы, передумал идти на концерт и остался, таким образом, один в здании, мы с женой забеспокоились всерьез и заподозрили неладное… Подумали, что у него свидание с кем-то из бывших партнеров. Словом, я решил его проведать на всякий случай и ушел из клуба через полчаса после начала концерта. Верно, Вика?
Жена неохотно кивнула.
– Опасения наши были не напрасными… Я нашел тестя без сознания у нижней ступеньки лесенки с разбитой головой! Минуты через три он очнулся… Тогда-то Михаил Германович и пояснил мне суть своих… э-э… неприятностей и сообщил, что Виктор жестоко обманул его, подставил и, в довершение всего, избил! Он выразил намерение на время исчезнуть… Для этого у каких-то друзей в городе имелось надежное место. Иначе, мол, его не оставят в покое, да и у семьи, чего доброго, возникнут проблемы с уголовниками…
– Почему нельзя было поставить в известность Ларису? – перебил Широков.
– Тесть не хотел впутывать ее в историю и понапрасну волновать… Последнее время у них и так были натянутые отношения. Михаил Германович очень сожалел, что и я невольно оказался втянутым… Потом я помог тестю собрать вещи и проводил до трамвая. Для убедительности версии отъезда из города он обратил нарочно на себя внимание сторожа, а меня попросил организовать еще и телеграмму. Жаль, я не учел тонкости с подписью и лишний раз насторожил Ларису…
– Не проще, разве, самому Мокшанскому было написать записку жене?
– Конечно, вы правы… Но в суматохе об этом не подумали, а потом уже было поздно. И учтите: мы с Викой обязаны были по уговору с тестем показывать внешне полное неведение о причинах отъезда, а сторож-свидетель и телеграмма предназначались, в основном, для врагов, что задумают начать поиски…
– И тут на горизонте неожиданно возникает Гоша! – подсказал тему Медведев.
Васнецов выжидательно посмотрел на Веронику. Та секунду помедлила и едва заметно кивнула.
– Как я понял из разговоров с Бицей, он случайно видел меня с тестем, выходящими в тот вечер из корпуса. На следующий день, утром, поползли слухи про исчезновение Михаила Германовича, а я вынужден был хранить молчание и, более того, активно помогал Ларисе в поисках… Гоша почему-то вбил себе в голову, будто с Михаилом Германовичем случилось несчастье, а мы с Викой скрываем это по корыстным причинам. Начал угрожать сообщить обо всем Ларисе, потребовал денег за молчание. Мы передали информацию тестю, и он согласился тайком встретиться с Гошей в беседке Приморского парка в полдевятого вечера. Я лично передал приглашение Гоше… Но Бица в тот вечер, как говорится, закусил удила: напился, ограбил Веронику и Ларису, полагаясь на полную безнаказанность…
